– Уверяю тебя, камни настоящие и стоят больших денег.
Энди задохнулась от удивления. Как он мог не понять, о чем она говорит? Она подошла к столу и положила на него кольцо. Оно странно смотрелось среди груды документов.
– Я не собираюсь носить обручальное кольцо, если по-настоящему не помолвлена. Я не хочу иметь к этому никакого отношения. – Энди сжала кулаки, чтобы скрыть, как дрожат ее руки.
– Но мы помолвлены. – Голос Джейка звучал мягко. – Я хочу на тебе жениться.
Энди заморгала, пытаясь сдержать слезы. Ее мечта сбывается, но ужасным образом. Однако в глазах Джейка она увидела желание и тоску. А может, ей это кажется? Память вернулась, и она знала теперь, что давно любила Джейка и надеялась, что однажды он поймет это. Она обожала своего босса и терпеливо ждала того момента, когда он оценит ее любовь и преданность, и тогда все изменится. Помолвка казалась исполнением всех ее желаний.
Но Джейк лишь посмеялся над ее сладкими мечтами.
– Ты правда считаешь, что я продолжу играть этот спектакль? Заставлять людей думать, что мы любим друг друга, хотя мы по-прежнему остаемся боссом и помощницей?
– Мы будем равными, как все пары.
Похоже, он в это верил.
Но Джейк способен убедить кого угодно в чем угодно. Она давно за ним наблюдала.
– Я не уверена, что многие пары равны, особенно королевские.
Она станет официальной женой, элегантно одетой и всегда любезной. Она будет вышивать, в то время как он будет развлекаться с другими женщинами.
– Мне нужно уйти, и прямо сейчас.
Если она проживет в этом притворстве хотя бы час, то начнет верить, что их помолвка действительно может перерасти в настоящий роман.
– О помолвке уже известно во всем мире, – заметил Джейк.
Энди вздохнула. Все ее родственники в курсе и, возможно, друзья тоже.
– Тебе придется объявить, что это была ложь. Или шутка. – Ее голос оборвался.
Это действительно было похоже на шутку. Энди прежде не испытывала такого счастья и удовлетворения, как в последние два дня с Джейком. Ночь, проведенная вместе, подарила ей такое блаженство, которого она никогда не забудет.
– Я иду паковать вещи. – Энди направилась к двери. Она все еще дрожала.
Джейк схватил ее за руку. Она попыталась высвободиться, но хватка была крепкая.
– Рузенийцы надеются на тебя. Я надеюсь на тебя.
У Энди на мгновение перехватило дух, но она сразу же собралась с силами:
– Я думаю, им есть на кого рассчитывать.
– Мы сегодня должны быть на телевидении. Рассказывать о том, как мы будем праздновать помолвку во время Дня независимости.
Энди замерла.
– День независимости… Вот из-за чего ты пошел на это? – Она повернулась и посмотрела ему в лицо. Джейк обещал подданным, что выберет невесту. – Ты поклялся выбрать невесту до Дня независимости. Время подошло, и тебе нужно было предпринять какие-то шаги, иначе ты оказался бы лжецом. И тут подвернулась я, ничего не понимающая, ничего не помнящая.
– Энди, мы давно работаем вместе.
– Ты предлагаешь мне переключиться с должностных обязанностей на пожизненные обязательства? – Злость и боль терзали ее. – Ты думаешь, что можешь контролировать все и каждого?
– Я не пытаюсь тебя контролировать. Я просто хочу, чтобы ты поняла смысл моего плана. Мы замечательная команда.
– Я никогда не состояла в спортивных командах. Если я выйду замуж, то по любви.
Энди любила Джейка с самого первого дня. Сейчас она ненавидела его за то, что он втянул ее в игру, которая была ей противна.
– Подумай, Энди. Будь разумной.
– Я разумна. И знаю, что эта уловка не сработает.
Выражение лица Джейка стало непроницаемым.
– Останься хотя бы до Дня независимости.
– Ты надеешься, что я изменю свое решение? Или ты думаешь, что я, увидев лица твоих подданных, почувствую вину и выйду за тебя замуж? А если им не понравится, что их король женится на своей помощнице? Им приятнее видеть, как ты женишься на красавице с голубой кровью.
– Они знают, что я сделал правильный выбор. – Его спокойная убежденность и раздражала, и интриговала Энди.
Она посмотрела на него:
– Ты действительно хочешь жениться на мне?
Джейк взял ее за руку. Кожа Энди немедленно покрылась мурашками, а рука задрожала. Она прокляла тот эффект, который он оказывает на нее.
– Я хочу жениться на тебе.
Проклятые надежды и мечты снова вспыхнули в душе Энди. «Он не любит тебя. Не верь ему», – твердил голос разума.
А вдруг что-то получится из этой ненормальной ситуации? Сможет ли она жить, если не попробует? Молодая женщина вздохнула:
– Если я соглашусь подождать до Дня независимости, а потом решу уехать, ты меня отпустишь?
– Да.
Она не поверила ему. Джейк обычно побеждает.
Но у нее будет шанс ускользнуть. Или остаться здесь навсегда. Сердце стучало, как барабан, а в животе все сжималось.
– Мы будем спать в разных комнатах?
– Как хочешь, – сказал он.
Холодные слова прозвучали как вызов. Джейк, возможно, попробует соблазнить ее. Она ему это не позволит.
– Праздник через три дня, – продолжал Джейк.
Сможет ли она продержаться семьдесят два часа не как любимая женщина, а как практичная невеста? Энди не хотела никого унижать и портить День независимости. Следует смотреть на это как на работу. Итак, никакого секса и поцелуев. И все же в душе теплилась надежда, что они будут счастливы. Джейк взял кольцо со стола:
– Тебе это понадобится.
Энди с подозрением посмотрела на кольцо. Надеть его – значит согласиться. Джейк ждет этого. Она всегда делала то, о чем он просил. Джейк снова взял ее за руку. Не спрашивая. Кожа вспыхнула от его прикосновения, и Энди посмотрела на него. Почему он до сих пор имеет власть над ней? Она была растеряна. Джейк просит выйти за него замуж. Он хочет жениться на ней. Мечта исполняется, но почему происходящее напоминает ночной кошмар?
Глава 7
Энди поправляла воротник своего нового и безумно дорогого платья. Дизайнерская одежда была доставлена от самого известного рузенийского кутюрье. Оставалось выбрать наряды и, если потребуется, подогнать их по фигуре. Энди пыталась не шевелиться, пока портниха закалывала булавками лишнюю ткань на талии и бюсте. Затем она примерила зеленое платье из нежного шелка, сидевшее на ней будто вторая кожа. Выглядит ли она как королева? Ее будут показывать по телевизору. Во дворце устанавливали камеры. Энди откладывала свое появление на публике сколько могла, но бесконечные звонки тележурналистов преследовали ее. Если бы она не согласилась, ее сочли бы высокомерной.
