— Я и не подозревала, что мне придется мириться с ложью и переносить оскорбления.
— Ты же работала в газете, — резко произнес он. — Что тебя так удивляет?
— Я работала с порядочными людьми, Нико. Никто не станет печатать заведомо ложную информацию, которую легко опровергнуть. Это непрофессионально. И это неэтично.
Нико провел рукой по волосам:
— Согласен, но у папарацци нет такого понятия. Они гоняются за сплетнями, и чем скандальнее статья, тем лучше. Давай пойдем в кровать и забудем обо всем. Тем более что завтра мы летим в Монтеверде. Ты должна быть готова к поездке.
Она обхватила себя руками и отвернулась. Подбородок ее задрожал, и Нико почувствовал себя виноватым.
— Лили...
— Монтеверде? — перебила его Лили. — Туда, где живет принцесса Антонелла?
— Si.
Она рассмеялась, что стало для Нико полной неожиданностью.
— Потрясающе, просто потрясающе. А что, если я откажусь?
Гнев охватил его.
— Ты не можешь отказаться. Это твоя обязанность.
— Нет, это твоя обязанность!
Нико снова напрягся.
— Ты моя жена, Лилиана. Мы полетим в Монтеверде завтра вечером, и ты будешь выглядеть счастливой.
— Конечно, ваше высочество, — огрызнулась Лили. — Будут ли еще какие-нибудь приказания, о повелитель моей души?
— Лили... — протянул Нико, едва скрывая усталость в своем голосе.
Она вздохнула, и подбородок задрожал еще сильнее. Он видел, что Лили готова расплакаться.
— Я ничего этого не просила, Нико. Ты заставил меня выйти за тебя замуж, а теперь пытаешься сделать из меня другого человека. Если тебе не нравится, как я справляюсь с ролью принцессы, то вини лишь себя за неправильный выбор.
Нико сжал зубы.
— Я не заставлял тебя заниматься со мной любовью два года назад и не прокалывал презерватив, чтобы ты забеременела. Так получилось, Лили. Теперь мы должны с этим смириться.
Лили взмахнула рукой:
— А ты подумал, что будет, если они отыщут мою мать в каком-нибудь захудалом баре и спросят у нее, как та относится к тому, что ее дочь вышла замуж за принца?
— Они ее не найдут.
Она замерла.
— Что ты имеешь в виду? Почему они ее не найдут?
— Я уже нашел ее. Она в реабилитационной клинике.
Разумеется, он все узнал о семье своей будущей жены и предпринял необходимые шаги. Его люди отыскали женщину в ночном клубе, в стельку пьяную. Она даже не помнила имени внука и утверждала, что слишком молода, чтобы быть бабушкой.
Лили посмотрела на него так, будто он продал ее мать в рабство:
— Ты поместил мою мать в клинику, ничего мне не сказав?
Ему оставалось только наблюдать, как мрачнело ее лицо. Голос у нее сделался глухим.
— Я не разговаривала с ней после рождения Денни. Как ты ее нашел? Зачем?
— У меня есть свои ресурсы. И я должен был это сделать, например, по той самой причине, о которой ты только что сама сказала.
— Я хотела помочь ей, но она никогда не слушала меня. И у меня не было денег...
Нико очень хотелось подхватить Лили на руки и отнести на кровать, чтобы весь этот разговор поскорее вылетел у нее из головы. Однако вряд ли она упадет в его объятия, как это было утром. Поэтому он подошел к телефону и взял трубку, чтобы вызвать людей убрать комнату и унести газеты.
— Иди спать, Лили, — бросил он через плечо. — Завтра будет длинный день.
Последовало долгое молчание, но потом Лили заговорила. Голос ее был столь тихим, что ему пришлось с напряжением вслушиваться. Однако он не упустил ни слова.
— Мне нравился мужчина, с которым я познакомилась в Новом Орлеане, и тот, с которым я провела последние несколько дней. Где он? Мне не нравится этот наследный принц.
Нико нервно сглотнул. Неужели он действительно так сильно менялся, когда оказывался во дворце? Ему ведь казалось, что он был лишь чуть более сдержанным. Но возможно, Лили права?
— Я все тот же, — сказал он, не оборачиваясь.
— Хотелось бы, чтобы это так и было. Но я в это не верю.
Через некоторое время он услышал шуршание газет и понял, что Лили поднялась. Дверь открылась и потом закрылась. Наступила тишина.
На следующий день Лили с утра была втянута в водоворот дел, но она только радовалась этому. Примерки и череда оздоровительных и косметических процедур начались сразу же после завтрака. Ее готовили к вечернему приему в резиденции Романелли.
Хотя вчерашнее чтение статей расстроило ее, Лили попросила, чтобы утром ей принесли свежие газеты. Она боялась, что Нико мог запретить слугам это сделать, но служанка уже через несколько минут вернулась с кипой газет на английском языке. Статьи стали меньше по объему, хотя кое-где их фотография с Нико на мотоцикле и занимала целую полосу. Еще на одной фотографии, плохого качества, они были запечатлены с Денни на пляже.
Лили просмотрела все газеты и сложила их все в мусорное ведро. Никакой частной жизни у нее отныне нет! Придется к этому привыкать, но она справится. Ей не впервой бороться с трудностями!
Уже стемнело, а Лили за весь день еще ни разу не видела Нико. Вчера она ушла, не желая его видеть.
Импульсивно, по-детски? Может быть. Но она не предполагала, что он решит сегодня избегать ее.
Ночью Лили так и не смогла заснуть, и пролежала на холодной кровати, думая о мужчине, которого любила и в котором ошиблась в очередной раз.
Он женился на ней ради Денни, и влюбиться в него было ошибкой. Теперь ей приходилось расплачиваться за собственную неосмотрительность. Но она не будет страдать по мужчине, как ее мать. У нее есть Денни. И ради него она выполнит все, что от нее требуется: поедет в Монтеверде и будет улыбаться, как-будто она счастливейшая женщина в мире.
Когда Лили полностью нарядили, она отправилась в гостиную дожидаться Нико. На ней было изысканное серебристое платье до щиколоток и со шлейфом! На руках длинные белые перчатки, а на голове — бриллиантовая диадема. Она долго смотрела на себя в зеркало, чтобы привыкнуть к своему новому облику.
Когда ей было восемь, мать купила ей пластиковую корону, и Лили представляла себя принцессой и танцевала с воображаемым принцем, запершись в детской. Когда они в очередной раз переезжали, корона потерялась, и Лили долго плакала, не найдя ее.
Детские мечты стали реальностью. Вот только принц не любил ее!
При появлении Нико сердце Лили бешено застучало. На нем была официальная военная форма Монтебьянко, лента и медали. Не хватало только сабли. Он быстро подошел к ней:
