Книга Шпион, который любил меня, страница 21. Автор книги Ян Ланкастер Флеминг

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Шпион, который любил меня»

Cтраница 21

Приготовление кофе и яичницы возбудило мой аппетит. Это было непостижимо. С того момента, когда эти двое вошли в дверь, я находилась в таком напряжении и так была напугана, что не могла проглотить даже чашку кофе. Конечно, после того как меня вырвало, желудок был пуст, но, каким-то любопытным и как я чувствовала позорным образом, побои которым я подверглась, неким необъяснимым образом принесли облегчение. Боль, которая была значительно более сильной, чем напряжение от ее ожидания, расслабила мои нервы и в теле появилась какая-то непонятная точка, излучающая тепло и спокойствие. Я, конечно же, все еще испытывала страх; но испытывала на фоне какой-то фатальной смиренности. При этом организм сигнализировал мне, что он голоден, он хотел вернуть себе утраченные силы и жить дальше.

Поэтому я приготовила яичницу, сварила кофе и поджарила тост с маслом и для себя. Отнеся еду им, я присела к столу в раздаточной, так, чтобы они меня не видели, съела все, что приготовила, и почти спокойно закурила сигарету. Делая это, я знала, что поступаю глупо. Это привлекло их внимание. Хуже того, это означало, что я пришла в себя и мною можно заняться снова. Но еда и бесхитростный процесс ее поглощения — посыпание яиц солью и перцем, добавление сахара в кофе — все было для меня сейчас почти упоительным, частью прежней жизни, которой я жила тысячу лет назад, до того, как появились эти люди. Каждый глоток, каждый кусочек бекона, жевание тоста с маслом. Все это целиком завладевало моими чувствами. Теперь я знала, что испытывает узник, когда удается тайно передать ему в тюрьму немного еды, что чувствует военнопленный, когда ему приходит посылка из дома, когда удается найти воду в пустыне или получить глоток горячего после того, как тебя тонущего вытащили из воды. Само то, что ты живешь, это такая ценность! Если мне удастся выбраться из нынешней передряги, я буду благодарна за каждый глоток воздуха, которым дышу, за каждый съеденный кусочек, за каждую ночь с прохладным поцелуем простыней, со спокойствием нормального спального ложа за закрытыми и запертыми дверями. Почему я никогда не осознавала этого раньше? Почему мои родители, моя утраченная религия не научили меня этому? Во всяком случае, теперь я это знала. Я сама дошла до этого. Любовь к жизни рождается от ощущения приближающейся смерти, от страха перед ней. Ничто не заставит человека быть благодарным за то, что он живет, пока над ним не распластаются черные крылья опасности.

Эти судорожные мысли родились от опьянения ужином, в одиночестве под прикрытием раздаточной стойки. На какое-то мгновение я вернулась в старую жизнь. И чтобы продлить это мгновение я прикурила еще одну сигарету.

Примерно через минуту невнятный звук голосов затих. На фоне тихо звучащих по радио «Сказок венского леса» я услышала звук двигаемого стула. В этот момент я запаниковала. Я загасила сигарету судорожно в остатках кофе, встала и начала быстро крутить краны и бренчать тарелками в металлической мойке. Я не смотрела, но знала, что Стрелок пересекает комнату. Он подошел к стойке и перегнулся через нее. Я взглянула на него, изображая удивление. Он все еще сосал зубочистку, перебрасывая ее из угла в угол своего толстогубого рта. В руках он держал коробку с салфетками, которую поставил на прилавок. Затем выдернул из нее несколько штук, высморкался в них, бросил на пол и произнес дружелюбным голосом:

— Ты меня наградила насморком, красотка. Эти гонки по лесу даром не прошли. Да еще и эта неприятность — алопеция. Ну, та самая болезнь, которая лишает волос. Волосы внутри носа тоже выпадают. А из-за этого знаешь что бывает? Когда простужаешься, из носа начинает лить. Ты меня простудила, красотка. А поэтому мне нужно не меньше коробки салфеток в день. Может, и больше. Ты когда-нибудь такое видела? Ты когда-нибудь думала о людях, у которых отсутствуют волосы в носу? А?! — Глаза без ресниц вдруг стали жесткими:

— Все вы, красотки одинаковы. Думаете только о себе. К черту парней, у которых неприятности! Вам подавай только весельчаков!

Под звуки радио я спокойно произнесла:

— Мне жаль, что у вас такие неприятности. Почему же вы не относитесь сочувственно к моим?

Я говорила быстро, энергично.

— Зачем вы оба пришли сюда и избили меня? Что я вам сделала? Почему вы не отпускаете меня? Если вы меня отпустите, я обещаю, что никому не скажу ни слова. У меня есть немного денег. Я бы могла отдать вам часть их. Скажем, двести долларов. Больше не могу. На остатки мне придется добираться до Флориды. Пожалуйста, ну, отпустите меня, пожалуйста.

Стрелок расхохотался. Он обернулся и прокричал тощему:

— Эй, Страх, принеси полотенце вытирать слезы. Эта дырка говорит, что даст нам двести долларов, если мы дадим ей смотаться!

Тощий слегка пожал плечами и ничего не ответил. Стрелок повернулся ко мне. Глаза у него были злыми и беспощадными. Он произнес:

— Информирую, красотка! Мы сейчас играем пьесу. Тебе в ней дана главная роль. Тебе должно льстить, что тобою, так сильно интересуются такие важные парни как Страх и я. И такой босс, как мистер Сангинетти. — Какая пьеса? Зачем я вам нужна? Стрелок произнес безразличным тоном: — Тебя обо всем проинформируют утром. А пока заткни свою глупую пасть. От твоей болтовни уши вянут. Я хочу подвигаться. Вот по радио играют какую-то симпатичную музычку. Как насчет того, чтобы потанцевать? Давай покрасуемся немного перед Страхом, а потом отправимся на «сеновал» и займемся своими телами. Двигайся, ципка! — Он вытянул руку, прищелкивая в такт музыке пальцами, и делая быстрые телодвижения.

— Извините. Я устала.

Стрелок зашел за стойку и сердито сказал:

— Ты слишком много болтаешь. Дешевая воровка. Я покажу тебе такое, от чего ты действительно устанешь!

Неожиданно в его руке появилась неприметного вида маленькая черная дубинка. С глухим стуком он опустил ее на стойку. От этого на поверхности стойки осталась глубокая вмятина. Крадучись, он стал огибать угол стойки, бормоча что-то себе под нос и не сводя с меня глаз. Я вдавилась спиной в самый дальний угол помещения. Это будет моим последним усилием, но я должна что-то сделать, прежде чем погибну. Я нащупала рукой открытый ящик с ножами и вилками и резким движением выдернула все, что смогла ухватить. Его прыжок оказался недостаточно быстрым и серебряные стрелы ножей и вилок полетели ему в голову. Он прикрыл лицо рукой и, ругаясь, отступил. Я метнула другие ножи и вилки, потом еще и еще, но они не принеся ему никакого вреда — просто шлепались рядом. Теперь тощий встал и быстро стал пересекать зал. Я схватила разделочный мясной нож и сделала выпад в сторону Стрелка. Но он заметил мое движение и нырнул под стол. Не торопясь, Страх снял пальто и обмотал им левую руку. Потом они оба подняли стулья и выставив их ножками вперед, словно быки, нацелившие свои рога на жертву, стали наступать на меня, с обеих сторон. Я сделала один неудачный выпад в сторону нападавших, а затем нож был выбит у меня из руки, и единственно, что я могла сделать, это забежать обратно за стойку.

Продолжая держать стул. Стрелок пошел за мной, но пока я стояла, глядя на него и держа по тарелке в каждой руке, тощий резко перегнулся через стойку и схватил меня за волосы. Я бросила тарелки, но они только ударились об пол. А потом мою голову пригнули к поверхности стойки и Стрелок оседлал меня.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация