– Это от Тома Кранстона, – объяснила Лесли, под гул десятков самолетов идя по бетону аэропорта в сопровождении Прайса и своего сына.
Консидайн остался заниматься «Бристолем».
– Вот чем объясняется посольство в Риме, – сказал Камерон. – Максимальные меры безопасности, Белый дом напрямую вышел на госдеп. Знаешь, дорогая, а твоему влиянию во властных структурах можно только позавидовать.
– Мама, я тащусь.
– Боюсь, тебе еще долго не придется мной восторгаться. Ты возвращаешься на самолет. Все готово к тому, чтобы переправить тебя во Францию, к молодым Брюстерам. Том говорит, что там ты будешь в полной безопасности, и твое местонахождение останется в тайне.
– Ну же, мама, не надо! – воскликнул Джеми, останавливаясь. – Я не хочу, чтобы меня запихнули в какую-то дыру во Франции!
– Эй, Джеми, успокойся, – тихо, но решительно произнес Прайс. – Ты должен понять, что все это делается для твоего же блага. Не думаю, что тебе захочется снова отправиться в Бахрейн или куда-нибудь еще похуже.
– Нет, черт побери, но у нас ведь пятьдесят штатов! Разве нельзя было подыскать что-нибудь поближе к дому? И в качестве компаньонов пригласить моих знакомых?
– Ты не поверишь, – ответил Камерон, – но во время такого переезда, в сопровождении матери или без, ты окажешься совсем беззащитным. Уж лучше залечь на дно где-нибудь в Европе.
– Из тех же самых соображений исходили молодые Брюстеры, – вмешалась Лесли. – Быстрый частный самолет, перелет на небольшое расстояние, полная анонимность. Можно не опасаться ни наблюдателей в аэропортах, ни осведомителей в Пентагоне, ЦРУ и британской разведке, которые смогут донести обо всех секретных приказах и подозрительных рейсах.
– Кто эти люди, которых вы так боитесь? – обреченно спросил Монтроз-младший. – По вашим словам получается, что у них просто неограниченные возможности!
– Тут ты недалек от истины, – грустно усмехнулся Прайс. – К тому же, это блестящие умы. Наши враги могущественны, очень могущественны. Но они не всемогущи.
– Ну хорошо, хорошо, – пробормотал Джеми, признавая свое поражение. – Но кто хоть такие эти ребята Брюстеры?
– Они не ребята, сынок. Это брат и сестра, которые также могут стать мишенью преступников. Британская разведка хочет исключить в будущем захват новых заложников. Молодые Брюстеры тебе очень понравятся, Джеми. Мне они понравились.
– Ну, видишь ли, бывает, англичане ведут себя заносчиво, понимаешь, что я хочу сказать?
– Это вряд ли относится к английскому парню, который первый в классе по электро– и газовой сварке, – заметил Камерон.
– По чему?
– По сварке. Ты хочешь сказать, в вашей навороченной частной школе в Коннектикуте этому не учат?
– Нет, а зачем?
– Роджер Брюстер считает, что должен обязательно овладеть профессией, как и те, кто лишен преимуществ, обусловленных его богатством и положением в обществе.
– Ого, правда?
– Правда, Джеми, – подтвердила его мать. – Кроме того, Роджер, как и ты, занимается борьбой.
– Только этого мне не хватало – чтобы меня уложил на лопатки англичанин.
Показался Лютер Консидайн, быстро идущий по бетонному полю.
– Младший, мы должны быть готовы подняться на борт через пять минут, – сказал он, подойдя к Прайсу и Монтрозам. – Полагаю, вам уже все известно.
– Лютер, и вы все знали? – изумился Джеми.
– Разумеется, малыш, я ведь сижу за штурвалом, ты не забыл? Мы уже заправились топливом, и я получил странный полетный план, но это будет интересно. Я купил тебе в пиццерии дешевый фотоаппарат-«мыльницу», будешь снимать. Такое путешествие вряд ли удастся повторить!
– Лейтенант, это безопасно? – Глаза Лесли были широко раскрыты от беспокойства.
– Безопаснее, чем прогулка за молоком до ближайшего магазина. Даже если откажут оба двигателя, мы будем лететь настолько низко, что сможем спланировать и посадить нашу «бабушку» на поле или дорогу.
– Куда вы летите? – спросил Прайс.
– Вы не поверите, Камерон, но мне запрещено раскрывать это даже вам.
– Кем?
– Белым домом. Хотите поспорить?
– Не думаю, что верх будет за мной.
– Вы совершенно правы, господин шпион. Кстати, ваши чемоданы в багажном отделении. Пошли, Младший, нам нужно добраться до взлетно-посадочной полосы номер семь, и мы даже не имеем права воспользоваться каром. Можно сказать, нас не существует в природе.
Мать и сын крепко обнялись, и Джеймс Монтроз-младший побежал догонять летчика военно-морской авиации, который быстро удалялся по аэродрому.
«Старинными друзьями», о которых говорил в своей записке Брэндон Скофилд, оказался один пожилой мужчина лет семидесяти с лишним. Дорога к нему оказалась весьма неблизкой. Началось все с того, что, когда Прайс и Лесли Монтроз подходили к зданию миланского аэропорта, их вдруг окликнул хриплый голос:
– Signore, signora!
[50]
Из полумрака грузовых ворот появился неряшливо одетый паренек лет восемнадцати, который направился прямо к ним. В его поведении сквозила деловитость, к которой подмешивалось стремление не привлекать к себе внимание.
– Che cosa?
[51]
– спросил Камерон.
– Capisce italiano, signore?
[52]
– Плохо. Не было практики уже несколько лет.
– Я немного говорю английский – abbastanza.
– «Достаточно»? Хорошо. Так в чем дело?
– Я провожать вас к дон Сильвио. Торопиться!
– К кому?
– К синьору Тогацци. Rapido!
[53]
Следовать за мной!
– Кам, а как же наш багаж?
– Подождет… Как и ты, ragazzo. Attesa!
[54]
– Che?
[55]
– Кто такой этот Тогацци, дон Сильвио? И почему мы должны следовать за тобой? Pеrchе́?
[56]
– Вы с он встречаться.
– Quali nuove?
[57]
– Я должен говорить… Бей… оо… lupo?
[58]
