– Сегодня наша встреча будет краткой, – начал Браво.– Ее цель – сообщить вам новую информацию и выслушать все, что вы можете сказать по поводу происшедших событий.
– Надеюсь, мы услышим и комментарии по принятым ранее решениям, – заметил Oэрис.
– Да, все, что вы захотите.
– Хорошо, – продолжал Пэрис. – После нашей последней встречи я ознакомился с двумя книгами Питера Ченселора и не совсем понимаю, почему выбрали именно его. У него действительно живой ум и кое-какие литературные способности, но вряд ли его можно считать настоящим писателем.
– А мы и не искали литературного гения.
– Я также. И я вовсе не сбрасываю со счетов жанр популярного романа, а лишь имею в виду этого конкретного автора. Разве он более талантлив, чем другие? Почему именно он?
– Потому, что он нам известен, – вмешался Кристофер. – Других мы просто не знаем.
– Не понял, – подался вперед Пэрис.
– Кристофер ясно выразил свою мысль, – сказал Браво.-О Ченселоре нам известно довольно много. Шесть лет назад у нас был повод познакомиться с ним. Вы оба знаете историю Инвер Брасс, мы от вас ничего не скрывали. Наши достижения и наши ошибки. В конце шестидесятых годов Ченселор написал,-Браво сделал паузу и обратился к Пэрису,-диссертацию о падении Веймарской республики и возрождении сильной Германии. Он был близок к раскрытию Инвер Брасс. Его пришлось остановить… За столом воцарилось молчание,
– Эта диссертация позднее превратилась в роман "Рейхстаг", – пояснил Бэнер, уставившись на Пэриса.
-Разве это не грозило опасностью? – спросил Пэрис.
– Он говорил правду, –возразил Венис.
– Кроме того, это был роман, – сварливо добавил Кристофер.
– Вот и ответ на мой вопрос, – сказал Пэрис. – Все дело, оказывается, в том, знаком человек или нет. Лучше знакомый с ограниченными способностями, чем незнакомый с блестящими.
– Почему вы настаиваете на дискредитации Ченселора? – спросил Венис. – Нам нужны досье Гувера, а не литературная знаменитость.
– Это субъективное сравнение,-заметил ученый.– Он из тех писателей, которые меня раздражают. Я кое-что знаю о событиях в Сараево и об обстановке, сложившейся в то время. Так вот, в своей книге Ченселор делает вывод на основании преднамеренно искаженных фактов и несуществующих ассоциаций. И все же я уверен, что тысячи читателей принимают все, что он пишет, за подлинные исторические факты. Браво откинулся в кресле.
– Я тоже читал эту книгу и тоже знаю кое-что о событиях, приведших к тому, что произошло в Сараево. Как вы считаете, упомянув о сговоре промышленников, Ченселор совершил ошибку?
– Конечно, нет. Это факт.
– Значит, каким бы путем он к этому ни пришел, он прав. Пэрис улыбнулся:
– Простите меня, но хорошо, что вы не преподаете историю. Впрочем, как я уже сказал, ответ на мой вопрос дан. Расскажите лучше о том, какие у нас новости.
– События развиваются вполне закономерно. Иначе не скажешь… Браво сообщил, что Ченселор ездил с Эдисон на аэродром имени Кеннеди, где они встречали самолет, доставивший гроб с телом генерала. Как и советовал Варак, Сент-Клер говорил медленно, наблюдая за реакцией сидящих за столом. Ему предстояло выяснить, для кого его слова прозвучат не в новинку, будто давно известны. "Обратите внимание на глаза, – наставлял его Варак перед совещанием.-Мгновенная, едва уловимая реакция послужит явным подтверждением вины. Нервную реакцию скрыть невозможно, она обязательно отразится в глазах". Сент-Клер такой реакции не заметил. Каждый из сидящих за столом слушал его с напряженным вниманием. Он продолжал рассказ о том, что удалось услышать и увидеть по видеозаписи.
– Без приготовлений, проведенных Вараком, мы не узнали бы о действиях, предпринятых против Ченселора. Именно против Ченселора, а не против дочери Макэндрю. Мы считаем, что это попытка сбить его с правильного пути, убедить в том, что отставка Макэндрю связана с событиями под Часоном, где он командовал войсками. Зрачки у Пэриса расширились – его реакция была очевидной. Он сказал:
– Убийцы из Часона… Острая боль пронзила грудь Сент-Клера. У него перехватило дыхание, и он не сразу овладел собой. Он бросил острый взгляд на Карлоса Монтелана. Слова, произнесенные им, холодили Сент-Клеру душу. Пэрис не мог их знать. В записи на пленке их не было, И Сент-Клер в своем рассказе их не употреблял.
– Что это значит? – спросил Венис, поудобнее устраивая в кресле свое грузное тело.
– Любой военный историк вам скажет, что такими словами характеризуют офицеров, участвовавших в боях под Часоном,-сказал Пэрис. – Это было равносильно самоубийству. Войска взбунтовались по всему фронту. Многие солдаты погибли от руки своих же офицеров. Это была стратегия с катастрофическими последствиями, в известном смысле поворотный пункт в войне.. Если Макэндрю был там, то вполне вероятно, что совершенно неожиданно он встретил человека, ставшего а тот период одной из его жертв и впоследствии на– долго затаившегося. Это и могло послужить причиной отставки генерала. Сент-Клер внимательно смотрел на Пэриса – его объяснения были вполне убедительны.
– Есть ли какая-либо связь между всем этим и смертью генерала на Гавайях?
– спросил Кристофер. Его узловатые пальцы дрожали.
– Нет,-с расстановкой ответил Браво.-Макэндрю убил Лонгворт.
– Вы имеете в виду Барака? – спросил с любопытством Уэллс.
– Нет, настоящий Лонгворт, но произошло это действительно на Гавайях,-объяснил Браво. Его слова прозвучали как удар хлыста. Все устремили взоры на Сент-Клера.
– Как? Почему? – в голосе Вениса слышался гнев. Он был вне себя.
– Этого нельзя было предугадать, а значит и предупредить. Как вам известно, Варак воспользовался именем Лонгворта при встрече с Ченселором. Это был источник, который он мог проверить, своеобразный трамплин. Ченселор рассказал о Лонгворте генералу Макэндрю, сообщил, что тот имеет доступ к досье. И вот после смерти жены генерал отправился разыскивать Лонгворта. И нашел.
– Значит, Макэндрю предположил, что только Лонгворту известно о событиях под Часовом,– задумчиво произнес Фредерик Уэллс. – Такая информация содержалась в досье Гувера, и только.
– Таким образом, снова все упирается в досье, – так же сварливо проговорил Кристофер.
– Знать это полезно,-заметил Бэнер, взглянув на Браво. – Подтверждается ваше предположение: Часон – всего лишь уловка.
– Почему? – спросил Венис. Уэллс повернулся к судье:
– Потому что других причин упоминать о Часоне не было. Зачем вообще его использовали?
– Я согласен. – Сент-Клер подался вперед, полностью овладев собой. Первая ловушка Барака не сработала. Наступил момент ставить вторую, с двумя именами,
– Как я уже говорил в прошлый раз, Ченселор возобновил работу над романом. Вараку удалось ознакомиться с рукописью. Повороты событий романа поразительны. А еще появились два новых действующих лица. Одно из них – слегка замаскированный персонаж из его книги, а другое – встречается в его записях. Это человек, которого ищет Ченселор. Первый персонаж – журналистка Филлис Максвелл, второй – бухгалтер по фамилии Пол Бромли. Он работал в управлении общих служб. У кого-нибудь есть информация об этих людях? Ни у кого такой информации не оказалось. Но имена были названы, вторая ловушка поставлена. "Если выводы Варака окажутся верными, – размышлял Сент– Клер, – то кто же попадется – Бэнер или Пэрис, Фредерик Уэллс или Карлос Монтелан?" Разговор затих. Браво дал понять, что совещание. окончено. Он отодвинул было кресло, но тут раздался голос Уэллса:
