— Вам нет необходимости что-то понимать... Предупредите нас, если кто-нибудь попытается войти в здание или даже приблизиться к дверям.
— Буду следить соколиным глазом, высокий господин!
— Проверьте, пожалуйста, телефон.
Двое мужчин подошли к лифтам, и высокий подчиненный нажал кнопку. Кабина немедленно открылась. Они зашли внутрь, и створки двери съехались.
— Этот человек компетентен? — спросил низкорослый араб, когда механизмы зажужжали, и лифт начал подниматься.
— Он делает то, что ему приказано, а то, что ему приказали, выполнить несложно... Почему офис Махди был так долго опечатан?
— Потому что власти искали людей вроде нас, ожидали людей вроде нас.
— И перевернули комнату вверх дном?.. — неуверенно поинтересовался подчиненный.
— Просто они не знали, где искать.
Лифт замедлил ход, потом остановился, створки его дверей разъехались. Ускоряя шаг, двое посетителей подошли к лестнице, ведущей на этаж Махди и в бывший «храм». Подойдя к офису, низенький остановился, положив руку на ручку двери.
— Больше года я ждал этого момента, — сказал он, тяжело дыша. — Теперь, когда он настал, даже дрожу.
Войдя в огромную, странную, похожую на мечеть комнату с высоким куполообразным потолком, украшенную ярко раскрашенными мозаичными изразцами, двое незваных гостей остановились в молчании, как будто в присутствии какой-то устрашающей силы. Немногие предметы мебели темного полированного дерева стояли как античные статуи свирепых солдат, охраняющих внутреннюю гробницу великого фараона; огромный письменный стол напоминал саркофаг мертвого почитаемого правителя. Справа, у дальней стены, нарушая эту бранную гармонию, высились современные металлические леса, высотой в восемь футов; по их боковым перекладинам можно было взобраться наверх.
Более высокий араб заговорил:
— Это место могло бы стать могилой Аллаха — да исполнится воля Его.
— Вы не знали Махди, мой невинный друг, — ответил его начальник. — Ему больше подходит сравнение с Мидасом, фригийским царем... А сейчас быстро, мы теряем время. Подвиньте леса, куда я вам велю, затем залезайте наверх. — Подчиненный быстро взобрался на приподнятую платформу и поглядел на своего спутника. — Налево, — скомандовал лидер. — Прямо за вторым оконным проемом.
— Я вас не понимаю. — Высокий человек влез на самый верх шаткого сооружения.
— Вы многого не понимаете, и нет причины, по которой вам нужно что-то понимать... Теперь отсчитайте шесть изразцов влево от оконной рамы, затем пять наверх.
— Приходится тянуться, хотя я не коротышка...
— Махди был гораздо выше, гораздо более внушителен, но не без недостатков.
— Прошу прощения?
— Не имеет значения... Прижмите все четыре угла изразца по краям, затем со всей силой надавите ладонью на его центр. Живее!
Мозаичный изразец буквально вырвался из углубления, высокому арабу пришлось его подхватить, чтобы он не упал.
— О, возлюбленный Аллах! — воскликнул араб.
— Простая присоска, удерживаемая в равновесии собственной тяжестью, — коротко пояснил человек, стоявший внизу. — Теперь засуньте руку внутрь и извлеките бумаги; они должны быть все вместе.
Подчиненный сделал как ему было приказано и вытащил длинные листы компьютерных распечаток, скрепленные вместе двумя резинками.
— Бросьте их мне, — предложил лидер, — и установите изразец обратно, начните с давления в центре.
Высокий араб неуклюже выполнил все, что ему было ведено, слез по боковым перекладинам лесов вниз, на пол и подошел к своему начальнику, который, развернув распечатку, внимательно ее изучал.
— То самое сокровище, о котором вы говорили? — негромко спросил он.
— От Персидского залива до западного побережья Средиземного моря нет сокровища драгоценнее, — ответил более молодой человек; глаза его пробегали по бумагам. — Они казнили Махди, но не могли разрушить то, что он создал. Отступление было необходимо, требовалась экономия, но не расчленение. Мириады ответвлений предприятия не уничтожены, даже не выявлены. Они просто уменьшились и вернулись на землю, готовые однажды дать побеги.
— Вам сказали об этом странные страницы? Все еще продолжая читать, начальник кивнул.
— Во имя Аллаха, что же они говорят? Коротышка со странным выражением взглянул на своего более высокого спутника.
— Почему бы и нет? — улыбнулся он. — Здесь списки всех мужчин и женщин, всех фирм, компаний и корпораций, всех террористов, с которыми когда-либо связывался Махди. Понадобятся месяцы, может быть, годы, чтобы собрать все снова воедино, но это будет сделано. Понимаете ли, они ждут. Ибо в конечном счете Махди был прав: это именно наш мир. Мы никому его не сдадим.
— Слово распространится, друг мой! — воскликнул старший и более высокий подчиненный. — Так и будет, правда?
— Очень осторожно, — ответил более молодой лидер. — Мы живем в другое время, — добавил он загадочно. — Вчерашние средства устарели.
— Не буду притворяться, что понимаю вас.
— И снова в этом нет необходимости.
— Да откуда же вы пришли? — спросил пораженный подчиненный. — Нам было ведено подчиняться вам, сказано, что вы знаете такое, чего нам знать не дано. Но как же, откуда же?
— Тысячи миль отсюда, годами готовясь к этому моменту... А теперь оставьте меня. Быстро. Спуститесь вниз и прикажите охраннику убрать леса в подвал, затем подвозите машину, она кружит по улице. Водитель доставит вас домой: мы встретимся завтра. В то же время, в том же месте.
— Да пребудут Аллах и Махди с вами, — отозвался высокий араб, поклонился и выбежал из комнаты, закрыв за собою дверь.
Молодой человек молча наблюдал за тем, как уходит его спутник, затем вытащил из-под халата маленькую портативную рацию, нажал кнопку и заговорил:
— Через две-три минуты он выйдет наружу. Подберите его и отвезите к скалам южного побережья. Убейте его, разденьте, а пистолет выбросьте в море.
— Слушаюсь, — отозвался голос водителя лимузина с расстояния в несколько улиц.
Молодой лидер снова засунул рацию под халат и торжественно направился к громадному письменному столу черного дерева, сбрасывая по пути свой головной убор на пол. Подойдя к креслу, похожему на трон, сел. Потом выдвинул большой, широкий левый нижний ящик и достал оттуда головной убор Махди, инкрустированный драгоценностями. Надев его, глянул на мозаичный потолок.
— Благодарю тебя, Отец мой, — тихо проговорил наследник с докторской степенью по компьютерным технологиям, полученной в Чикагском университете. — Быть избранным из всех твоих сыновей — одновременно и честь, и вызов. Моя слабая белая мать этого никогда не поймет, но, как ты мне непрестанно твердил, она была всего лишь сосудом... Однако я должен сказать тебе. Отец, что сейчас все изменилось. Хитрость и перспективные цели — вот что сейчас главное. Мы применим ваши методы, когда понадобится, — убивать для нас не проблема, — но мы стремимся охватить гораздо большую часть земного шара, чем ты когда-либо стремился. Мы создадим ячейки по всей Европе и всему Средиземноморью и будем сообщаться способами, о которых ты не имел никакого представления — тайно, посредством спутника, перехват невозможен. Ты видишь. Отец, мир больше не принадлежит той или иной расе. Он принадлежит молодым, сильным и блестящим — таким, как мы.
