— Открывают другие упаковочные клети, — продолжил комментарий султан, подхватывая их общее воодушевление. — Снаряжение разрушено, спасательные лодки прорезаны, огнеметы шипят. А Хаменди как раз тут! А как мы можем спуститься туда?
— Вы не можете, ни один из вас, — твердо заявил Кендрик и сделал знак человеку из команды «Масада». Тот подбежал к нему, и Эван быстро, не давая Калейле и Ахмату даже шанса вступить в разговор, спросил израильтянина: — Вы знаете, что я такой, не правда ли?
— Предполагается, что я не должен этого знать, но, разумеется, знаю.
— Меня считают лидером целого отряда, не так ли?
— Да, но я благодарен, что есть и остальные...
— Это сейчас неуместно! Я — лидер.
— Ну хорошо, вы лидер.
— Я хочу, чтобы этих двух людей, стоящих рядом со мной, немедленно арестовали.
Возражения султана и Калейлы потонули в ответной реакции израильтянина.
— Вы что, с ума сошли? Этот человек...
— Мне не важно, даже если он сам Мохаммед, а она Клеопатра. Наденьте на них наручники! — И Эван побежал по сходням к беснующейся на пирсе толпе.
Кендрик нашел одного из пятерых палестинских «корабельных грузчиков», вытянул его из группы солдат и визжащих в благоговении гражданских, окруживших китайские танки, быстро сказал ему что-то на ухо. В ответ араб кивнул и показал на своего компаньона в толпе, жестом давая понять, что расскажет и остальным.
Вскоре все эти «грузчики» стали бегать по пирсу от одной группы беснующихся людей к другой и орать во все горло, повторяя свой призыв вновь и вновь, пока их возбужденные вопли не были восприняты как команды, на что и рассчитывал Кендрик. Постепенно тысячи отдельных голосов слились в единое требование.
— Покажите! Покажите нам!..
Толпы всей массой двинулись на грузовую территорию пирса, а небольшая высокопоставленная процессия, в центре которой двигался Абдель Хаменди, была буквально сметена в сторону, загнана в огромные двери находящегося неподалеку от конца пирса склада. У торговца оружием был такой вид, словно он попал в чуждую ему часть города и не мог дождаться, когда выберется отсюда. Если бы не награда, которую Хаменди ожидал получить за свое пребывание здесь, его тут давно не было бы.
— Сюда! — раздался голос, который Эван слишком хорошо знал. Калейла! А рядом с ней Ахмат, они оба едва держались на ногах посреди беснующейся неистовой толпы.
— Какого черта вы здесь делаете? — заревел Кендрик, хватая обоих за руки. Потом принялся расталкивать тела, чтобы вывести Калейлу и Ахмата из толпы.
Казалось, в этой ситуации было не до разговоров. Однако султан Омана властно произнес:
— Мистер конгрессмен, может, вы и лидер отряда, что, между прочим, легко оспорить, но кораблем командую я! Мои войска, черт побери, завладели им!
— Вы понимаете, что случится, если она потеряет шляпу или рубашку и эти лунатики увидят женщину? Соображаете, какой прием вас ждет, если кто-то догадается, кто вы такой?
— Может, вы оба прекратите?! — закричала Рашад. — Торопитесь! Каждую минуту солдаты могут потерять контроль, а нам надо убедиться, что все получится так, как мы задумали.
— Как? — отозвался Эван.
— Упаковочные клети! — пояснила Калейла. — Кипы слева с красной маркировкой. Иди впереди меня, я сама не проберусь. Буду держать тебя за руку.
— Это уже уступка. Пошли!
Втроем они стали пробивать себе дорогу через густую, находящуюся в постоянном движении, толкающуюся толпу, стараясь подобраться к двум рядам упаковочных клетей. Кордон из уже близких к панике солдат, которых было слишком мало, чтобы сдержать толпу, стоял, сцепившись руками, образуя кольцо вокруг смертельного товара. А толпа продолжала неистовствовать.
— Покажите! Покажите нам! — орали фанатики, требуя, чтобы им продемонстрировали оружие, которое доказало бы им их важность.
— Там оружие, и все об этом знают! — прокричал Кендрик в ухо Рашад. — Они сходят с ума!
— Конечно, они знают и, конечно, сходят с ума. Посмотри на маркировку. — Повсюду на деревянных клетях были нарисованы три красных круга — один внутри другого. — Глаз быка, традиционный символ мишени, — объяснила Калейла. — В данном случае бычий глаз означает оружие. Это была идея Голубого. Он решил, коли террористы живут благодаря оружию, то будут стаей держаться возле него.
— Голубой знает свое новое дело.
— А где другое оружие? — спросил Ахмат, вытаскивая из кармана два маленьких зубчатых инструмента.
— Люди с Западного берега позаботятся о нем, — ответила Рашад, приседая от размахивавших вокруг нее рук. — Те клети не маркированы, но они знают, которые из них нужные, сломают их и откроют. Они ждут нас!
— Тогда пошли! — закричал молодой султан, вручая Эвану один инструмент.
— Что это?
— Плоскогубцы! Нам надо отодрать как можно больше скоб. Чтобы клети развалились на части.
— О! Они в любом случае развалятся, не беспокойтесь! Нам только надо направить эту банду маньяков вперед и прорвать оцепление. Калейла, встань позади нас, — приказал Кендрик агенту из Каира, отбиваясь от яростных кулаков, рук, коленей и ног, наносивших им удары со всех сторон. — Когда я кивну, — продолжил он, обращаясь к султану, — ударьте в кольцо солдат так, словно с вами только что подписала контракт бейсбольная команда «Патриот»!
— Нет, шейх! — закричал Ахмат. — Как будто меня только что, под огнем, включили в команду Омана, как это и должно быть. Это же враги моего народа!
— Пошли! — заревел Кендрик. Вместе с молодым мускулистым правителем Омана они набросились на стоявших перед ними визжавших террористов и протолкнули их внутрь кольца солдат.
Линия обороны была сметена! Доступ к двойному ряду упаковочных клетей был открыт.
Эван и Ахмат с трудом протиснулись сквозь ноги, одетые в широкие штаны и молотящие руки добрались до деревянных ящиков и принялись неистово работать плоскогубцами, отгибая широкие металлические скобы. Как только они отлетали, клети разваливались, словно взорванные изнутри, а сотни неистовствующих тут же набрасывались на оружие. Подобно голодной саранче, налетающей на сладкие листья деревьев, террористы из Южного Йемена и из долины Бекаа вытаскивали оружие из пластиковых решеток и кидали его своим братьям. При этом они пронзительно кричали, сидя верхом на больших картонных коробках, напоминавших гротесковые гробы.
Одновременно палестинская команда с Западного берега тоже вскрыла ящики, где в мягких упаковочных нишах лежали разные ружья, всех типов, всевозможных размеров, и принялась раздавать их толпе. Вскоре она оказалась, можно сказать, вооруженной. Многие не знали, какой заряд подходит к тому или иному виду оружия, однако это было известно людям из долины Бекаа, и они тут же принялась учить своих менее искушенных братьев из Южного Йемена.
