— Доктор Сулейман прибыл и сейчас отдыхает, — объявил Мавритания. — Скоро он отчитается передо мной, и в ту минуту, когда к нам прибудет Абу Ауда, начнется отсчет.
Толпа террористов разразилась радостными кликами «Аллах акбар!» и тому подобными на множестве языков, по большей части Джону незнакомых. Самые возбудимые размахивали над головами оружием.
— Нас называют террористами! — продолжал Мавритания. — Но это ложь! Мы — партизаны, солдаты на службе Аллаха, и с помощью Всевышнего мы победим! — Он воздел руки, требуя тишины. — Мы опробовали устройство француза. Мы направили все внимание на Америку. А теперь мы ослепим и оглушим американцев, чтобы те не смогли предупредить своих иудейских лакеев, когда похищенная русская тактическая ракета отправится в славный путь, дабы стереть сионистов с лица нашей святой земли!
В этот раз слитный рев толпы был настолько громок, настолько страшен, что едва не рухнули своды.
Когда шум унялся, лицо Мавритании посуровело, глаза — потемнели.
— Это будет великий взрыв, — обещал он. — Все враги сгинут в нем. Но рука Великого Шайтана длинна, и многие наши люди погибнут также. И это печалит меня. Сердце мое разрывается, когда гибнет хоть один-единственный сын Мохаммада! Но сие должно свершиться, дабы очистить землю от ублюдочной сионской нации! Мы вырежем сердце Израиля! А наши погибшие, как мученики, отправятся на лоно Всевышнего, к вечной славе!
Снова послышались радостные вопли. А в жилах стоящего за стеной Джона Смита леденела кровь. Грядущий удар будет ядерным, и направить его решили не на Соединенные Штаты. Целью террористов был Израиль. Судя по словам Мавритании, при помощи молекулярного компьютера террористы собирались перепрограммировать старую советскую ракету среднего радиуса действия с ядерной боеголовкой, чтобы обрушить ее на Иерусалим, сердце Израиля, уничтожив тем самым миллионы жителей этой страны — и неважно, что при том погибнут, принесенные в жертву безумным мечтам исламистов, миллионы арабов Палестины, Иордании и Сирии.
Джон отклеился от стены. Времени не оставалось. Он должен найти доктора Шамбора и уничтожить проклятый компьютер. И тот и другой прятались где-то в недрах этого огромного снежно-белого дома. А еще здесь могут оказаться Питер, Марти и Тереза. Смутно надеясь, что найдет хоть кого-нибудь, агент принялся методично обходить одну за другой пустые комнаты.
* * *
Военно-морская база в Тулоне, Франция
Когда maitre principalМарсель Далио через хорошо охраняемые ворота покинул базу французского ВМФ в Тулоне, над городом сгущались весенние сумерки. Со спины Далио был человеком неприметным — среднего роста, усредненного сложения, весьма осторожных манер. Зато лицо у него было запоминающееся. Марсель Далио выглядел на двадцать лет старше своих пятидесяти — солнце, морской ветер и соленые брызги избороздили его физиономию густой решеткой каньонов, ущелий, плоскогорий. То было лицо настоящего морского волка, привлекательное на свой суровый лад.
Проходя мимо, моряк оглядывал гавань Тулона — рыбачьи лодки, частные яхты, только начавшие сезон прогулочные суда, — потом перевел взгляд туда, где красовался на рейде его корабль, могучий авианосец «Шарль де Голль». Далио гордился своим званием — соответствовавшим главстаршине американского флота, — но еще больше тем, что служить ему выпало на величественном «Де Голле».
Целью пути главстаршины было его любимое бистро в узком проулке близ Сталинградской пристани. Хозяин, поприветствовав гостя по имени, с поклоном провел его к любимому столику в дальнем углу.
— Что сегодня интересного, Сезар? — спросил Далио.
— Мадам превзошла себя с daube de boeuf,главстаршина.
— Тогда несите, конечно. И бутылочку «Кот-дю-Рон».
В ожидании заказа моряк окинул взглядом зал ресторанчика. Как Далио и ожидал, народу было немного — поток туристов еще не затопил город, — и ни его мундир, ни сам главстаршина не привлекали ничьего внимания. Туристы, приезжавшие в Тулон, вечно провожали военных моряков глазами — большинство как раз и посещало город ради базы ВМФ, надеясь поглазеть на боевые корабли и, если повезет, попасть на экскурсию.
Когда вино и рагу принесли, Далио приступил к трапезе. Он жевал медленно, наслаждаясь богатым вкусом баранины, какой могла ее приготовить только супруга хозяина бистро. С «Кот-дю-Рон», рубиново блиставшим в бокале, он разделался столь же неторопливо и вдумчиво, а завершил ужин ломтиком лимонного пирога и чашечкой кофе, над которой надолго задумался, прежде чем направиться в уборную. Это бистро, как и все подобные заведения в округе Сталинградской пристани, большую часть доходов получало с вездесущих туристов, и, чтобы не смущать богатых американцев, уборная здесь была не только раздельная — для мужчин и для женщин, — но и с кабинками.
Приотворив дверь, Далио с облегчением убедился, что уборная пуста, но на всякий случай нагнулся — проверить, не сидит ли кто по кабинкам. Удовлетворенный, он зашел в указанную ему заранее и, приспустив штаны, сел.
Ждать пришлось недолго. Минуту спустя в соседнюю кабинку зашел другой мужчина.
— Марсель? — донесся до главстаршины негромкий голос.
— Oui.
— Расслабься, старина, я не прошу тебя разглашать государственные тайны.
— На это я бы и не пошел, Питер.
— Тоже правда, — согласился Питер Хауэлл. — Так что ты вызнал?
— Очевидно... — Далио замолк — в уборную зашел еще кто-то, но надолго задерживаться не стал, только сполоснул руки. — Официально мы получили приказ от командования НАТО, — продолжил главстаршина, когда тот вышел, — продемонстрировать возможности скрытного передвижения комиссии генералов НАТО и ЕС.
— Каких генералов?
— Одним был наш замглавнокомандующего — генерал Ролан Лапорт.
— А остальные?
— Не узнал, — отозвался maitre principal, -но, судя по мундирам, — немец, испанец, англичанин и итальянец.
В уборную вошли еще двое, обсуждая что-то в полный голос и пьяно хохоча. Питеру и Марселю Далио пришлось притаиться по кабинкам и терпеть невнятный гомон. Британский агент вслушивался внимательно, пытаясь оценить, действительно ли им помешала пара нетрезвых придурков, или это лишь спектакль, призванный усыпить его бдительность.
Когда эти двое разобрались наконец, кому клеить рыженькую за соседним столиком, и хлопнули дверью, Питер обреченно вздохнул:
— Проклятые хамы. Здорово, Марсель. Официальную версию я понял. А неофициально?
— Я так и думал, что ты спросишь. От пары стюардов я слышал, что генералы даже не выходили на палубу. Все время сидели в конференц-зале внизу, а как только заседание кончилось — покинули корабль.
— Как покинули?
Питер напрягся.
— На вертолетах.
— То есть они прилетели на своих вертолетах и так же отбыли?
