Кастилья задумался:
— Как насчет начальников объединенных штабов?
— В настоящий момент достаточно того, что Броуз в курсе событий. Остальные могут взвиться на дыбы и осложнить ситуацию.
— Хорошо, Чарли. Я согласен. Собери совещание. С участием Броуза.
— Слушаюсь, сэр. Спасибо, сэр.
Оставшись один, президент повернулся к высоким окнам позади своего стола. На несколько секунд перед его мысленным взором появился маленький мальчик, и он улыбнулся. Мальчик был похож на него — слишком крупный для своего возраста, с копной соломенных волос. Он нетерпеливо протягивал руки мужчине. Мужчина низко наклонился, чтобы поднять мальчика, но его лицо было расплывчатым, словно не в фокусе. Мальчик не мог рассмотреть лицо мужчины, не мог рассмотреть своего отца.
* * *
Гонконг
Выйдя из здания компании «Донк и Ла Пьер», Джон протиснулся сквозь толпу и поток машин и пересек улицу Стэнли, направляясь к кафе-мороженому «Оленья ферма». Воздух сотрясали рев клаксонов и китайские ругательства. Смит заказан чашку кофе и принялся наблюдать за зданием, которое только что покинул. Он ждал, что оттуда появятся люди — в форме либо в гражданском — и начнут его искать. Убедившись в том, что из здания никто не вышел, он остановил такси и поехал в отель.
Всю дорогу Смит сохранял бдительность и внимательно оглядывался вокруг. Автомобиль, лавируя, выбрался из затора, промчался по туннелю под проливом в район Коулюнь и остановился у «Шангри-Ла». Войдя в номер, Смит лег на кровать и позвонил Клейну по мобильному телефону с кодированием. Как всегда, Клейн находился в своем кабинете в яхт-клубе.
— Вы когда-нибудь бываете дома, Фред? — Смит представил себе сумрачную комнату, закрытые жалюзи и шторы, превращавшие день в бесконечную ночь.
Клейн пропустил его слова мимо ушей:
— Насколько я понимаю, тебе удалось благополучно добраться до места.
— Да. До сих пор все было в порядке. — Смит помолчат, чувствуя, как во рту возникает кислый привкус. — Но я сделал ошибку.
— Серьезную?
— Точно не знаю. — Смит рассказал о телефонном звонке в «Донк и Ла Пьер». — Либо никакого Яна Донка не существует, либо номер был секретный, либо и то и другое. Вероятно, это был особый номер для Ю Юнфу, который знал только он, а меня никак нельзя было счесть китайским предпринимателем.
— Возможно, это номер только для переговоров по поводу «Эмпресс».
— Как бы то ни было, теперь в «Донк и Ла Пьер» знают, что этот номер известен постороннему лицу, которое сейчас находится в Гонконге и, вероятно, интересуется грузом «Эмпресс». Это до такой степени встревожило их, что они послали к телефонной будке вооруженных громил. И это поставило меня перед очередным затруднением.
— Только этого не хватало, — усталым и раздраженным тоном отозвался Клейн. — Ты уверен, что это задание тебе по силам?
— Как только вы захотите вернуть меня домой, я к вашим услугам, — проворчал Смит.
В трубке возникло растерянное молчание.
— Извини, Джон. Я просто пытаюсь уяснить ситуацию. У нас здесь дела обстоят довольно мрачно.
— У вас тоже неприятности?
— Китайцы засекли наше наблюдательное судно. Выражаясь морским языком, китайский посол гонит волну.
— Затевает скандал?
— Пока китайцы ограничились намеками. Но мы с тобой знаем, что это ненадолго. Я хотел бы услышать от тебя что-нибудь хорошее, прежде чем ты окончательно ввергнешь меня в тоску своим рассказом об очередном затруднении. Что дал твой визит в «Донк и Ла Пьер»?
— У меня три новости. Главный администратор Кри-юфф держит в своем сейфе что-то, что очень его тревожит. Он испугался, когда я спросил о связях компании с китайскими фирмами.
— Это две новости.
— Третья намного существеннее. В этом деле замешан кто-то намного более влиятельный — человек, перед которым отчитывается Криюфф и которому известно, что я сейчас нахожусь в Гонконге и как я выгляжу. — Смит рассказал о встрече с Криюффом и о том, как вернулся в кабинет, чтобы подслушать его телефонный разговор.
— Вычислить его антверпенского босса очень просто.
— Криюфф говорил по-английски, а не по-французски и не по-фламандски, поэтому я сомневаюсь, что он докладывал в Антверпен. Нет, кем бы ни был его хозяин, он находится здесь, в Гонконге. Мой светлый парик отчасти сбил его и Криюффа с толку, но рано или поздно они пришлют людей сюда, в отель. Мне нужны сведения об этом человеке, чтобы решить, как действовать дальше.
— Сейчас, когда в мире хозяйничают международные корпорации и холдинговые компании, мы не можем исключить, что бельгийские боссы на самом деле американцы или англичане. Но так и быть, я займусь этим вопросом. Что ты собираешься делать?
— Поесть. Для разнообразия — отведать что-нибудь изысканное. И выспаться. Целая ночь сна — редкое событие для меня.
— Я не сплю, и президент не спит.
— У вас в Америке утро.
— Это не имеет значения. Возьми с собой в постель телефон и положи под подушку пистолет. Я свяжусь с тобой позднее. Добрых тебе снов.
* * *
На борту самолета по пути в Гонконг
Ральф МакДермид считал самолет для высших руководителей компании — усовершенствованный «Боинг-757» с изысканным камбузом, отделанным вишневым деревом салоном и спальным отсеком — своим личным средством транспорта. Бесплатное пользование самолетом было оговорено в его сорокастраничном контракте, который, естественно, предусматривал также обычную долю акций, премии, щедрые выплаты при увольнении, страховку, членство в клубах, пользование автомобилями компании, домами и квартирами по всему миру.
Когда зазвонил телефон, МакДермид дремал, откинувшись на спинку кресла и задрав ноги, убаюканный мягким рокотом двигателей. Звонил Фэн Дунь.
МакДермид мгновенно вернулся к действительности.
— Где ты был, черт побери? — требовательным тоном спросил он. — Я трижды пытался связаться с тобой.
В голосе Фэна зазвучал лед:
— Я занимался поисками и много звонил по телефону, «тайпан».
МакДермид всегда подозревал, что Фэн вкладывает в это старинное почетное название оскорбительный смысл. В XIX веке китайцы называли «тайпанами» европейских и американских вольных торговцев, которые наживали огромные состояния в Китае и Гонконге, почти ничего не давая взамен.
Однако МакДермид не мог обойтись без Фэна, поэтому он лишь спросил:
— Что тебе удалось выяснить?
— Ли Коню пропала. Она находилась в отцовском доме, потом исчезла. Никто не знает куда. Ни ее слуги, ни сотрудники «Дракона».
МакДермид встревожился. После самоубийства Ю Юнфу его жена могла стать опасной. Это зависело от того, насколько тяжело она восприняла гибель мужа и в какой мере дорожила своими детьми.
