Прочно укрепившись в Кремле, бывший кагэбэшник вплотную занялся реформированием и восстановлением полуразрушенных вооруженных сил. Уволил тысячи непригодных, политически ненадежных и бездействующих военнослужащих. Убрал с вооружения десятки недооснащенных и неисправных танков, мотострелковой техники. Оставил в армии лучшие боевые части и подразделения и на их содержание, экипировку и тренировки стал выделять значительно большие суммы с дохода от постоянно увеличивавшихся нефтепродаж.
Дударев посмотрел на часы и легонько похлопал полковника по руке.
– Пора, Петр, – пробормотал он.
Кириченко кивнул.
– Да, господин президент.
Едва они повернулись, собравшись идти, военачальники, окружающие их, расправили плечи и отдали честь.
Дударев шутливо пригрозил им пальцем.
– Расслабьтесь, господа, – произнес он. – Я же сказал: давайте без формальностей. Меня ведь как будто вовсе здесь нет. Я вообще тут не появлялся. Согласно прессе, я в непродолжительном отпуске. Захотел денек-другой отдохнуть на даче в Подмосковье. – Тонкие губы растянулись в иронической улыбке. Президент повернулся и указал рукой на десятки танков и гусеничных БМГТ-3, теперь грохочущих у самого подножия холма. – Ничего этого нет. То, что вы видите, – всего лишь сон. «Зимний венец» – штабные учения. Правильно?
Офицеры понимающе засмеялись.
По условиям различных соглашений о контроле над вооружением, которые подписала Россия, о столь масштабных тактических учениях надлежало объявить несколько недель, даже месяцев назад. Учения «Зимний венец» были грубым нарушением договоров. Ни один из военных атташе в Москве не был поставлен о них в известность. На каждый этап учений отводилось строго рассчитанное время, дабы тысячи военнослужащих и сотни орудий не засекли американские спутники-шпионы.
Такие же маневры – строго засекреченные и втиснутые в сжатые сроки – планировалось провести в нескольких местах у внешних границ Российской Федерации: на территориях, соседствующих с Грузией, Азербайджаном и странами Центральной Азии. На любые вопросы о странных учениях отвечать решили одинаково: это-де вынужденные меры предосторожности, связанные с угрозой терактов. Правда рано или поздно грозила всплыть на поверхность, но Дударева это не пугало. К тому времени он намеревался достигнуть главной цели.
В сопровождении полковника Кириченко президент сошел по ступеням, вырезанным в склоне холма позади бункера. Внизу его терпеливо ожидал коренастый седоволосый человек. На нем, как и на Дудареве, было темное пальто. Шапку он тоже не носил даже в трескучий мороз.
Президент повернул голову.
– Поди скажи: вылетаем через несколько минут, Петр. Я скоро.
Полковник кивнул и, не оглядываясь, зашагал прочь. Без слов исчезать, когда того требовали обстоятельства, чтобы не видеть и не слышать, что ему не полагалось, входило в перечень его обязанностей.
Дударев взглянул на коренастого.
– Итак, Алексей, докладывай, – негромко произнес он.
Алексей Иванов, испытанный товарищ Дударева со времен КГБ, ныне возглавлял секретный отдел в преемнице КГБ, Федеральной службе безопасности, или ФСБ. В официальных списках подразделение Иванова обозначалось набором скучных слов: «специальное подразделение планирования взаимосвязей». Осведомленные же называли таинственный отдел «Тринадцатым управлением» и предпочитали не иметь с ним никаких дел.
– Мы получили сигнал. ГИДРА приступила к работе. Все идет по плану, – сообщил Иванов президенту. – Первые действующие экземпляры прекрасно справились с заданием.
Дударев кивнул.
– Хорошо. А что там с утечкой информации, из-за которой ты так переполошился?
Иванов нахмурился.
– Все… улажено. По крайней мере, так мне доложили.
– Ты в этом сомневаешься? – спросил Дударев, приподнимая бровь.
Руководитель Тринадцатого управления пожал мощными плечами.
– Причин сомневаться нет. Но, признаюсь, не нравятся мне эти игры с дистанционным управлением. Не очень надежно. – Он сдвинул брови. – Может, даже опасно.
Дударев похлопал его по плечу.
– Выше нос, Алексей, – сказал он. – Старые методы себя изжили, надо идти в ногу со временем. Децентрализация теперь – последний писк моды, правильно? – Его глаза сделались злыми и холодными. – К тому же управлять ГИДРОЙ на безопасном расстоянии и в условиях, когда от нее можно без труда откреститься, удобнее всего, разве не так?
Иванов энергично кивнул.
– Естественно.
– Тогда действуй по плану, – велел Дударев. – Расписание знаешь. Следи за нашими друзьями повнимательнее, так, на всякий случай. Но сам ни во что не вмешивайся, только при крайней необходимости. Понял?
– Да, все понял, – без особого энтузиазма ответил Иванов. – Надеюсь, твои надежды оправдаются.
Российский президент шевельнул бровью.
– Надежды? – На его губах заиграла презрительная полуулыбка. – Дорогой Алексей, я думал, ты знаешь меня лучше. Я не мечтатель – не надеюсь ни на что и ни на кого. Глупостями пусть занимаются дураки и простофили. Я верю в факты и во власть – миром правят только они.
* * *
Тбилиси, Грузия
Грузинская столица располагается в природном амфитеатре и окружена со всех сторон высокими горами. В горах – старинные крепости, полуразрушенные монастыри, густые леса. В ясный день, подобный сегодняшнему, далеко на северном горизонте вырисовываются покрытые снежными шапками, врезающиеся остриями в прозрачное небо верхушки Кавказских гор.
Сара Руссе, корреспондент «Нью-Йорк таймс», прислонилась к перилам на балконе в номере пятизвездочного тбилисского «Мариотта». В свои тридцать с небольшим, некогда шатенка, Сара была почти совсем седой. Казаться более взрослой, чем на самом деле, было ей на руку: на старших редакторов и потенциальных интервьюируемых седина производила должное впечатление. Прикрыв один глаз, Сара навела видоискатель цифрового фотоаппарата на скопище людей, заполнивших широкую аллею внизу, и принялась делать снимки.
Сначала сфотографировала крупным планом миниатюрную блондинку с розовым знаменем в руках. К флагштоку на самом верху были привязаны черные траурные ленты. Искаженное горем лицо женщины поблескивало от слез. Легким нажатием пальца Сара запечатлела многоговорящую картинку и сохранила в памяти аппарата.
Поместим на первую страницу, мелькнула в голове мысль. А рядом статью с указанием имени автора.
– Уму непостижимо, – пробормотала она, продолжая снимать.
– Что, простите? – холодно спросил стоящий рядом высокий человек с квадратным подбородком. Он возглавлял в Тбилиси дипломатическую миссию США.
– Я про народ, – пояснила Руссе, кивая на толпу внизу. Под морем розовых знамен и плакатов люди молча и медленно шли к зданию парламента. – Их, должно быть, десятки тысяч или даже больше, а на улице такой мороз. Собрались погоревать вместе. Из-за единственного больного человека. – Она покачала головой. – Я напишу потрясающую статью.
