Витторио подогнал грузовичок к двери, левые колеса остались на асфальте: грузовик не уместился между домиком и обочиной. Он надеялся, что задние сигналки светят достаточно ярко, чтобы их заметили подъезжающие машины и успели вовремя объехать.
Партизан вышел из домика и сказал Витторио:
— Выжмите газ, синьор. Путь мотор ревет — чем громче, тем лучше.
Фонтини-Кристи так и сделал. Партизан бегом вернулся в домик. В правой руке он сжимал пистолет Витторио.
Выстрелы прозвучали резко и сильно: два хлопка, неожиданно и страшно разорвавшиеся посреди шума проносящихся мимо машин и ревущего мотора. Витторио смотрел на домик со смешанным чувством страха, трепета и непонятной печали. Он вступил в мир насилия, который никогда не мог понять.
Из домика показался партизан. Он плотно закрыл за собой дверь, влез в кабину, захлопнул двёрцу и кивнул Витторио. Фонтини-Кристи переждал несколько секунд, пропуская поток машин, и нажал на газ. Старенький грузовичок рванулся с места.
— На виа Монте есть гараж, там можно спрятать грузовик, перекрасить его и сменить номера. Это в миле от пьяцца Сан-Джорно. Мы дойдем туда от гаража пешком. Я скажу вам, где свернуть.
Партизан протянул Витторио пистолет.
— Спасибо, — сказал Фонтини-Кристи смущенно, опуская оружие в карман куртки. — Ты их убил?
— Естественно, — просто ответил партизан.
— Надо думать, другого выхода не было.
— Конечно. Вы уедете в Англию, синьор. А я остаюсь в Италии. Меня могут опознать.
— Понятно, — сказал Витторио с легким сомнением в голосе.
— Не хочу вас обидеть, синьор Фонтини-Кристи, но, по-моему, вам не вполне понятно. Для вас, кто всю жизнь прожил в Кампо-ди-Фьори, это все в новинку. Но для нас — нет. Мы уже двадцать лет воюем. Я лично — десять лет.
— Воюете?
— Да. Кто, как вы думаете, обучает ваших партизан?
— Что ты хочешь сказать?
— Я коммунист, синьор. Могущественные промышленники Фонтини-Кристи получают уроки борьбы от коммунистов!
Грузовик мчался вперед. Витторио крепко сжимал руль, пораженный, но почему-то не испуганный словами своего спутника.
— Я этого не знал, — сказал он.
— Странно, правда? — заметил партизан. — Никто никогда не спрашивал.
Глава 4
30 декабря 1939 года Альба, Италия
Бар был переполнен, все столики заняты, посетители громко разговаривали. Витторио прошел следом за партизаном, уворачиваясь от жестикулирующих рук и протискиваясь сквозь нехотя расступавшихся людей, к стойке бара. Они заказали по чашке кофе с бренди.
— Вот они! — сказал партизан, указывая на столик в углу зала.
Там сидели трое рабочих: об их классовой принадлежности свидетельствовали грязная одежда и простецкие лица. За столиком оставался один свободный стул.
— Откуда ты знаешь? Мне казалось, мы должны встретиться с двумя, а не с тремя. С англичанами. К тому же там всего один стул.
— Посмотрите вон на того здоровяка справа. Его ботинки — опознавательный знак. На них пятна оранжевой краски, небольшие, но заметные. Это корсиканец. А те двое — англичане. Подойдите к ним и скажите:
«Наше путешествие прошло без приключений». Вот и все. Парень в заляпанных ботинках встанет и уйдет. Сядьте на его место.
— А ты?
— Я скоро подойду. Мне надо поговорить с корсиканцем.
Витторио сделал все, как ему было велено. Здоровенный парень в ботинках встал, недовольно вздохнув. Фонтини-Кристи сел на его место. Сидящий напротив него англичанин заговорил. Итальянские фразы он строил правильно, но слова подыскивал с трудом.
— Мы искреннейше сожалеем. Ужасно, просто ужасно. Мы вывезем вас из страны.
— Благодарю вас. Мы можем говорить по-английски. Я им свободно владею.
— Хорошо, — сказал второй. — Мы не были в этом уверены. У нас было слишком мало времени, чтобы узнать о вас побольше. Мы прилетели сегодня утром из Лейкенхита. Корсиканцы встретили нас в Пьетра-Лигуре.
— Все так быстро произошло, — сказал Витторио. — Я еще не оправился от пережитого.
— Да, это понятно, — сказал первый. — Вам надо держать себя в руках. Нам приказано доставить вас в Лондон. Без вас мы не можем вернуться. Так-то.
Витторио переводил взгляд с одного на другого.
— Позвольте узнать почему? Пожалуйста, поймите, я вам благодарен, но ваша забота представляется мне необъяснимой. Я не страдаю от чрезмерной скромности, но я и не идиот. Почему я представляю столь большую важность для Англии?
— Мы и сами не знаем, — ответил второй агент. — Но могу вам сказать; вчера у нас все встали на уши. И всю ночь суетились. С полуночи до четырех утра мы просидели в министерстве военно-воздушных сил. Во всех кабинетах радиопередатчики разрывались. Мы же работаем в связке с корсиканцами, вы знаете.
— Да, мне говорили.
Сквозь толпу посетителей к столику протиснулся партизан. Он подвинул пустой стул и сел, держа в руке рюмку с бренди. Разговор продолжался по-итальянски.
— У нас произошло происшествие на виа Канелли. На пропускном пункте. Пришлось ликвидировать двоих охранников.
— Каков запас? — спросил агент, сидящий справа от Фонтини-Кристи. Это был худощавый парень, державшийся несколько более напряженно, чем его напарник. Он заметил удивленное выражение лица Витторио и пояснил свой вопрос: — Когда, вы думаете, могут поднять тревогу?
— В полночь. Когда придет ночная смена. Молчащий телефон никого не встревожит. Аппаратура постоянно выходит из строя.
— Ну и отлично, — сказал второй агент. Он был полнее первого и говорил медленно подбирая слова. — Насколько я понимаю, вы большевик?
— Да, — ответил партизан почти враждебно.
— Нет-нет, все в порядке, — поспешил успокоить его агент. — Я люблю с вами работать. Вы все толковые ребята.
— Военная разведка вежлива.
— Кстати, — заметил англичанин, сидящий справа от Витторио, — я Эппл, Яблоко, а он — Пеар, Груша.
— Ваше имя нам известно, — сказал Пеар, взглянув на партизана.
— А как меня зовут, неважно, — усмехнулся партизан. — Я с вами не еду.
— Так, давайте быстро обсудим наш маршрут. — Эппл волновался, но держал себя в руках. — Кроме того, в Лондоне хотят поддерживать с вами постоянную надежную связь.
— Мы предполагали, что рано или поздно речь ia этом зайдет.
И они завели беседу, которая Витторио казалась поразительной. Говорили о маршрутах передвижения, о кодах и радиочастотах так, словно обсуждали котировку бумаг на фондовой бирже. Часто упоминали о необходимости «убрать» или «ликвидировать» людей, занимающих различные посты, — для них это были не человеческие существа, а нежелательные факторы, от которых надо избавиться.
