— Да, — наконец подавленно сообщил курьеру Джэнсон. — Я так и думал. — Он обвел взглядом вестибюль — находящийся в центре города заповедник редких растений, искусственных гротов и водопадов. — Жена уверяла меня, что они разорвали отношения. Возможно, это и было так, но только временно. А сейчас все началось опять. Что ж, пора снова обратиться к услугам семейного психолога.
С печальным видом Джэнсон протянул руку, вложив в ладонь парня еще одну пачку крупных купюр, и курьер тепло ответил на рукопожатие.
— Примите мое искреннее сочувствие.
Дополнительные исследования — несколько часов, проведенных в Публичной библиотеке Нью-Йорка, — позволили сузить круг поисков. Неподалеку от городка Миллингтон, штат Вирджиния, располагалось обширное поместье, построенное Джоном Винсентом Астором в конце девятнадцатого столетия. По отзывам, это место изяществом и вниманием к деталям соперничало с легендарным поместьем Билтмор
[56]
. В пятидесятые годы XX века земля перешла в руки Мориса Хемпеля, алмазного короля из Южной Африки, предпочитавшего замкнутый образ жизни. Хемпель давно умер. Ну а сейчас? Кому принадлежит поместье? Кто там живет?
Джэнсону приходило в голову лишь одно разумное объяснение: человек, известный всему миру как Петер Новак. Он был в этом абсолютно уверен? Вовсе нет. Однако не случайно этот глухой уголок привлек его внимание. Для управления такой обширной организацией, как Фонд Свободы, требоваласьсвязь: если последний оставшийся в живых «Новак» по-прежнему стоит у руля своей империи, он должен поддерживать связь со своими заместителями. Такими людьми, как Марта Ланг. План Джэнсона состоял в том, чтобы оборвать эти каналы связи. Следя за едва заметными подрагиваниями паутины, он сможет найти паука.
Однако проведя все следующее утро в пути, Джэнсон начал все больше сомневаться в своих предположениях. Не слишком ли все просто? Однообразие дороги никоим образом не успокоило его натянутые нервы. Большую часть пути Джэнсон вел машину с одинаковой скоростью. Свернув у большого синего указателя с автострады, он поехал по местным дорогам, исчертившим отроги Голубых гор, словно рукотворные реки. Бескрайние зеленые поля сменились зеленовато-синими лесистыми холмами, вздымающимися на горизонте горными хребтами. В рамке лобового стекла простиравшийся впереди пейзаж обладал неброской красотой. Полуразвалившиеся изгороди вдоль каменистых склонов, поросших мхом. Дорога зачаровывала своими бесконечными мелкими дефектами. Трещины в асфальте, залитые блестящим черным гудроном; следы резкого торможения, пересекающие наискосок дорожное полотно; прерывистая белая разметка, потускневшая под губительным действием тысяч дождей.
Проехав несколько миль после кемпинга, Джэнсон увидел дорожный указатель, предупреждающий о повороте на город Каслтон, и понял, что до Миллингтона осталось совсем недалеко. Кричащий знак у обочины гласил: «ДЖЕД СИППЕРЛИ. ПОДЕРЖАННЫЕ АВТОМОБИЛИ — КУПИ СВОЮ СЛЕДУЮЩУЮ МАШИНУ ЗДЕСЬ!» Слова были выведены белой и синей автомобильной краской на листе жести, закрепленном на высоком шесте. Под болтами были потеки бурой ржавчины. Джэнсон свернул с дороги.
Вот уже второй раз в пути он поменяет машину. В Мэриленде Джэнсон купил у владельца «Ниссан Альтиму» последней модели. Смена машин во время длительного путешествия была обычным делом. Джэнсон был уверен в том, что за ним не следят, но всегда оставалась возможность «мягкого наблюдения»; исключительно пассивного метода, заключающегося в том, что агенты получали задание замечать, но не преследовать. Молодая женщина, пассажирка пронесшегося мимо новенького «Доджа», на мгновение оторвавшая глаза от газеты и взглянувшая на номерной знак «Ниссана»; толстяк, стоящий на обочине у машины с перегревшимся двигателем, с поднятым капотом, судя по всему, дожидающийся техслужбы. Скорее всего, это действительно были совершенно безобидные случайные люди, каковыми они и казались, и все же лишняя осторожность не могла помешать. Поэтому время от времени Джэнсон менял свой транспорт. Если кто-то хотел следить за его передвижениями, такая уловка превратит трудную задачу в практически невыполнимую.
Выйдя из «Ниссана», Джэнсон направился к приземистому сараю, переоборудованному из трейлера. Собака, весившая не меньше ста двадцати фунтов, настойчиво бросалась на сетку из толстой проволоки. «БУДУТ РАССМОТРЕНЫ ЛЮБЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ» — гласила вывеска в окошке. Огромная собака — полукровка, среди предков которой были питбуль, доберман и, вероятно, мастиф, — запертая в загоне, с неослабевающим упорством продолжала бросаться на ограду. Кроме размера, у несчастного животного не было ничего общего с кувасом старухи венгерки. Но, возможно, подумал Джэнсон, собаки не похожи друг на друга так же, как не похожи их хозяева.
Из сарая вышел вразвалочку мужчина лет тридцати с висящей в уголке рта сигаретой. Он протянул Джэнсону руку, возможно, чересчур резко. На какую-то долю секунды Джэнсон инстинктивно приготовился нанести сокрушительный удар по шее; сдержавшись, он пожал протянутую руку. Его очень беспокоило, что подобные рефлексы проявлялись в самых обычных ситуациях; впрочем, именно эти рефлексы позволяли ему бесчисленное количество раз спасти свою жизнь. Прорвавшееся на поверхность насилие так часто кажется совершенно необъяснимым. Но сейчас главным было то, что Джэнсон полностью управлял собой. Парень не упадет на землю, воя от боли. Он останется рад удачной сделке, подкрепленной некоторым количеством банкнот.
— Меня зовут Джед Сипперли, — представился парень, нарочито крепко пожимая руку.
Должно быть, кто-то ему сказал, что крепкое рукопожатие вселяет в клиента доверие. У него было мясистое, но жесткое лицо, увенчанное копной золотисто-соломенных волос; солнце выжгло красную складку, начинавшуюся у переносицы и изгибавшуюся двумя дугами под глазами. Возможно, это объяснялось долгими часами, проведенными без перерыва за рулем, но Джэнсон вдруг отчетливо представил себе, как будет выглядеть торговец подержанными автомобилями через несколько десятилетий. То, что сейчас кажется здоровым румянцем, превратится в грубую паутину капилляров, похожих на штрихи на гравюре. Золотистые волосы, выцветшие и ставшие белесыми, отступят к затылку и вискам.
На обшарпанном столе в темной комнатенке стояла открытая бутылка «Будвайзера» и пепельница, полная окурков. Это только ускорит перемены, несомненно, уже начавшиеся.
— Итак, чем могу вам помочь?
В дыхании Джеда чувствовался запах пива; когда он шагнул ближе, солнце обозначило сеть морщинок у глаз.
Клетка содрогнулась от нового бешеного прыжка собаки.
— Не обращайте внимания на Батча, — сказал Джед. — По-моему, он просто веселится. Прошу меня извинить.
Подойдя к клетке, он нагнулся и, подобрав с земли маленькую тряпичную куклу, бросил ее за сетку. Как выяснилось, именно этого и добивалась огромная собака: подскочив к кукле, она нежно обхватила ее своими здоровенными лапищами и несколькими движениями длинного розового языка слизнула пыль с личика, обозначенного пуговицами и нитками.
