Джэнсон неохотно сообщил ему общий ключ доступа к своему счету — код, передаваемый банком в ответ на принятую информацию. Общий ключ доступа был известен как владельцу счета, так и банку.
Через десять секунд после того, как Берман ввел общий ключ доступа, на экране монитора заплясали цифры, бегущие вверх словно титры в конце фильма.
— Бессмысленные цифры, — заметил Берман. — Теперь мы должны найти повторяющийся рисунок. Ищем бабочка.
— Надо найтибабочку, — надавил Джэнсон.
— Ха! — воскликнул Берман. — Ты, moy droug, совсем как жареная горбуша по-аляскински: снаружи сладкий и мягкий, внутри жесткий и холодный. Бррр! Бррр!
Он обхватил себя руками, изображая арктический холод. Однако в течение следующих пяти минут Берман, забыв обо всем, сосредоточенно изучал коды подтверждений.
Наконец он прочел вслух последовательность цифр.
— Бабочка вот:5467-001-0087. Это есть бабочка.
— Для меня эти цифры ничего не значат.
— Те же цифры для меня значат всё, — ухмыльнулся Берман. — Цифры говорят о красивые светловолосые женщины, грязные каналы и темные кафе, где курят гашиш, и еще женщины, из Восточной Европы, сидят перед витринами словно манекены с бледные лица.
Джэнсон заморгал.
— Амстердам. Ты хочешь сказать, что нашел коды передач из Амстердама?
— Da! — воскликнул Берман. — Коды передач из Амстердам — их слишком много, чтобы это есть случайность. Твоя фея использует банк в Амстердам.
— Ты можешь определить, какой именно?
— Жареная горбуша — вот ты кто есть! — с осуждением бросил Берман. — Дай ему палец, он проглотил вся рука! Назвать счет нельзя, если не... Nyet, нельзя.
— Если что?
— Личный ключ доступа? — Берман съежился, словно ожидая получить за свои слова пощечину. — Использовать цифры как консервный нож, открыть банка с сардинками. Раз, раз, раз. Очень удобно.
Для перевода денег на счет и снятия со счета требовался личный ключ доступа, последовательность цифр, известная только держателю счета; этот ключ не мог фигурировать в сообщениях, которыми обменивались банки. Эта отдельная, сверхзащищенная цифровая дорожка оберегала интересы как клиента, так и банка.
— Ты действительно ждешь, что я доверю тебе личный ключ?
— Nyet, — пожал плечами Берман.
— Я могутебе его доверить? Раскат смеха.
— Nyet! За кого ты меня принимаешь! За честный бойскаут? Личный ключ должен оставаться личный,его не должен знать никто. Потому он так называется. Все люди смертны. Григорий более смертен, чем остальные. — Он посмотрел на Джэнсона. — Пожалуйста, держи ключ при себе.
Это была не просьба — приказ.
Джэнсон помолчал. Берман любил повторять, что он может устоять перед всем, кроме искушения. Сообщить ему личный ключ доступа — это значит создать действительно чудовищный соблазн: всего несколькими нажатиями клавиш русский сможет слить с его счета все деньги. Однако какой ценой? Берман любит свою сытую и спокойную жизнь здесь, в Лондоне; он понимает, что, если наживет в лице Джэнсона врага, это поставит под угрозу все, что у него есть. И тут не нужны дополнительные угрозы. Не в этом ли истинное объяснение его нежелания узнать ключ? Берман понимал, что не может уступить искушению. Он не хотел просыпаться каждый день, терзаясь сознанием того, что мог безнаказанно стащить со стола огромную пачку денег, но не сделал этого.
Вздохнув, Джэнсон продиктовал последовательность из пятнадцати цифр, следя за тем, как Берман вводит ее в компьютер. На лице русского отразилась борьба чувств. Однако вскоре ему удалось установить связь с десятками финансовых учреждений, имеющих дело с банком «Монте-Верде», и выявить цифровые подписи, однозначно определявшие участников каждой операции.
В течение нескольких минут тишина нарушалась только тихим постукиванием клавиш и приглушенным гудением вентиляторов. Вдруг Берман вскочил с места.
— Da! — воскликнул он. — МБН. То есть Международный банк Нидерландов. Который ты, наверное, знаешь как «Недерландше Мидденштадсбанк».
— Что ты можешь рассказать мне о нем?
— Красивое новое здание центрального управления в Амстердам. Такая кипучая энергия, что там никто не может работать. А женщины в Амстердам — самые красивые женщины во всем мире!
— Григорий... — начал было Джэнсон.
— Ты должен познакомиться с Гретхен. Совершить кругосветное путешествие с Гретхен — гарантирую, ты налетаешь много воздушные мили. И она тоже. Гретхен есть подруга Григорий. Подруга все усталые путешественники. Приходит только на дом к клиент, но цены очень умеренные. Ты говоришь ей, что друг Григорий. Я даю тебе ее телефон. Его запомнить проще, чем коды МБН. Ха!
— По-моему, мы еще не дошли до стены. Если ты смог определить банк, разве ты не можешь еще больше сузить круг поисков?
— Очень трудно, — сказал Григорий, осторожно вонзая зубы в пшеничную лепешку, словно та могла ответить ему тем же. — На самом деле повар не делает лепешки, — смущенно признался он. — Повар говорит, она делает лепешки. Я знаю, она покупает полуфабрикат в магазин. Однажды я нашел целлофановую обертку в мусорное ведро, вот так. Значит, кошка выпрыгнула из мешок. Я ничего не говорить. Все должны чувствовать, что одержать победу, иначе никто не есть счастливый.
— Давай сосредоточимся на том, чтобы сделать счастливым меня. Ты сказал, что определить конкретный счет будет трудно. «Трудно» — не значит невозможно. Или ты для этой работы порекомендуешь мне кого-нибудь другого?
Казалось, его медвежьеподобный хозяин оскорблен.
— Для Григорий Берман нет ничего невозможного. — Тревожно оглянувшись вокруг, он взял полную ложку варенья и, бросив его в чай, тщательно размешал. — Нельзя давать дворецкий увидеть, — тихим голосом объяснил он. — Это по-русски. Мистер Френч не поймет. Он будет шокирован.
Джэнсон закатил глаза. Бедный Григорий Берман: пленник своей домашней прислуги.
— Боюсь, у меня мало времени, — сказал он. Обреченно вздохнув, Берман встал и грузно затопал назад к компьютеру.
— Это оченьскучно, — пожаловался он тоном ребенка-переростка, которого отрывают от любимой игрушки и заставляют зубрить таблицу умножения.
Встав у него за спиной, Джэнсон с помощью своего трехдиапазонного устройства прямого доступа связался с банком «Монте-Верде».
Через пятнадцать минут Берман, вспотевший от напряжения, вдруг оторвался от экрана компьютера и оглянулся.
— Готово. — Он увидел устройство в руках Джэнсона. — Ты сейчас менять личный ключ?
Нажав на кнопку, Джэнсон именно это и сделал.
— Хвала господу! — Берман вскочил. — Иначе я сломаться и сделать плохой-плохой вещь — сегодня, завтра, через месяц, ночью во сне! Кто может сказать когда? Знать личный ключ доступа и не воспользоваться им лично... это все равно что...
