— Ваша сестра сказала, что это было... убежище, которое стало адом.
— Моя сестра склонна к мелодраме. Все было не настолько плохо. Если на нас смотрели свысока, так на то были причины.
— Какие?
— Моя мать была исключительно привлекательна...
— Как и ее дочери, — перебил Ноэль.
— Наверное, — сухо сказала Хелден. — Мне всегда это было безразлично. Я никогда не пользовалась внешностью, какой бы привлекательной ни была. А моя мать пользовалась.
— В Рио?
— Да. Она была на содержании нескольких мужчин... фактически, все мы. Последовало два или три развода, но замужество ее не интересовало. Она разрушала браки ради денег и в интересах бизнеса. Когда она умерла, мы стали отверженными. Немецкая диаспора считала ее парией. А заодно и ее детей.
— Вы изобразили ее очаровательной, — сказал Холкрофт, смеясь. — А как она умерла?
— Она была убита. Выстрелом в голову, когда однажды ночью ехала в машине.
Улыбка Холкрофта погасла. Вернулись видения: пустынная площадка высоко над Рио, звуки стрельбы, взрыв, осколки стекла. Стекло. Стекло автомобиля, выбитое бесшумным выстрелом. Тяжелый черный пистолет...
Потом он вспомнил слова, произнесенные в кафе. Нелепые слова...
Карарра. Брат и сестра. Сестра — лучший друг и невеста Иоганна фон Тибольта.
...Он должен был жениться на моей сестре. Но немцы бы ему этого не позволили.
«Кто же мог воспротивиться?»
«Кто угодно. Да еще всадить Иоганну пулю в затылок...»
Карарра. Близкие друзья, поддержавшие Тибольтов, изгнанных из общества.
Вдруг Ноэля осенило: если бы Хелден знала о том, что ему помогли Карарра, она стала бы более сговорчивой. Карарра рисковали жизнью, посылая его к фон Тибольтам. Она бы ответила доверием на доверие.
— Я думаю, что должен вам кое-что сказать, — произнес он. — В Рио я встречался с Карарра. Это они мне сказали, где вас искать и что ваша новая фамилия — Теннисон.
— Кто?!
— Ваши друзья, Карарра. Невеста вашего брата.
— Карарра? В Рио-де-Жанейро?
—Да.
— Я никогда о них не слышала. Я не знаю никаких Карарра.
Глава 16
Избранная им тактика возымела обратный эффект. Хелден насторожилась, боясь сказать что-нибудь еще о своей семье.
Кем были Карарра?
Почему они ему солгали?
Кто направил их к нему? У брата Хелден не было никакой невесты или закадычного друга, которых бы она могла припомнить.
Холкрофт не пытался понять, он мог лишь строить предположения, как можно более реальные. Никто, кроме них, не предлагал своих услуг. По причинам, ведомым только им, Карарра выдумали дружбу, которой не существовало. С другой стороны, не было никаких оснований считать их врагами фон Тибольтов. Они вышли на него под предлогом помощи двум сестрам и брату, которые должны были уехать из Бразилии. В Рио были люди — и один из них всесильный человек по фамилии Графф, — которые бы дорого заплатили, чтобы отыскать фон Тибольтов. Карарра, которым нечего терять и которые многое могли бы приобрести, не выдали их.
— Они хотели помочь, — сказал Ноэль. — Они не обманывали. Говорили, что вас подвергают преследованиям, и они хотят вам помочь.
— Очень может быть, — сказала Хелден. — Рио наводнен подонками, продолжающими вести войну и охотиться за людьми, которых они называют предателями. Никогда нельзя быть уверенным в том, кто друг, а кто враг. Особенно среди немцев.
— А вы знали Мориса Граффа?
— Конечно, я знала, кто он. Все знали. Но я никогда его не видела.
— Я видел. Он называл фон Тибольтов предателями.
— Уверена, что так и было. Мы были отверженными, но не в политическом смысле.
— А в каком же?
Девушка опять посмотрела в сторону, поднося рюмку с бренди к губам.
— В другом.
— Это связано с вашей матерью?
— Да, — ответила Хелден. — Из-за матери. Я вам говорила, что немецкая диаспора презирала ее.
Снова у Холкрофта возникло чувство, что она говорит ему только часть правды. Пока его это устраивало. Если Ноэль заслужит ее доверие, она ему все расскажет потом. Должна рассказать, как бы это ни затрагивало Женеву. Теперь все затрагивало Женеву.
— Вы сказали, что ваша мать разбивала семьи, — продолжил он. — Почти теми же словами ваша сестра говорила о себе: что ее остерегались офицеры и их жены в Портсмуте.
— Если вы ищете параллели, то я не буду пытаться вас разубедить. Моя сестра намного старше меня. Она была более близка с матерью, наблюдала за ее успехами. И не забывала об этом. Она познала ужасы послевоенного Берлина. В тринадцать лет сестре пришлось спать с солдатами ради куска хлеба. С американскими солдатами, мистер Холкрофт.
Это было все, что он хотел услышать о Гретхен Бомонт. Полный портрет. Проститутка по одним причинам в тринадцать, по другим — в сорок с лишним. Директора женевского банка отвергнут ее по причине неустойчивости и некомпетентности.
Ноэль знал, однако, что были и более глубокие причины. Человек, которого, по ее словам, она ненавидела, но с которым жила. Человек с необычно густыми бровями, последовавший за ним в Бразилию.
— А что за человек ее муж?
— Я с ним едва знакома.
Хелден снова смотрела в сторону, на огонь. Она была напугана, она что-то скрывала. Ее слова были деланно бесстрастны. Она не хотела говорить ни о чем, связанном с Бомонтом. Уклоняться от этой темы дальше было бессмысленно. Откровенность между ними должна быть взаимной. Чем скорее она это поймет, тем лучше для них обоих.
— Вы знаете что-нибудь о нем? Откуда он? Что делает на флоте?
— Нет, ничего. Он капитан корабля. Это все, что я знаю.
— Я думаю, что он — фигура более значительная, и уверен, что вам это известно. Пожалуйста, не лгите мне.
Сначала ее глаза вспыхнули гневом, но потом так же быстро гнев улетучился.
— Странно слышать это. Зачем мне вам лгать?
— Я бы хотел это знать. Вы говорите, что едва его знаете, а сами напуганы до смерти. Пожалуйста...
— К чему вы клоните?
— Если вам что-нибудь известно, скажите мне. Если вы слышали хоть что-нибудь о женевском документе, скажите мне — что.
— Я ничего не знаю. Я ничего не слышала.
— Две недели назад я видел Бомонта по пути в Рио, в самолете. В том же самом, в котором я летел из Нью-Йорка. Он преследовал меня.
Холкрофт увидел страх в глазах Хелден.
— Думаю, вы ошибаетесь, — сказала она.
