* * *
Удалось, подумал дрожавший от холода Холкрофт, сидя без пальто и шляпы на пустынной скамейке перед церковью Кайзера Вильгельма. Он усвоил уроки и использовал свои знания, он придумал свои варианты и избежал ловушки, которую устроил для другого и в которую чуть было не угодил сам. Кроме того, он нейтрализовал человека в черной кожаной куртке. Хотя бы на то время, которое уйдет на поиски врача.
Кроме того, он узнал, что Хелден ошибалась. И умерший Манфреди, который не хотел называть имен, тоже ошибался. Не члены «Возмездия» или «Одессы» были самыми сильными врагами Женевы. Была еще какая-то группировка, которая оказалась гораздо опаснее и которая знала много больше. Заочная организация, члены которой способны спокойно умереть с умным выражением в глазах и разумными словами.
Раса Женевы столкнулась с тремя разрушительными силами, желавшими разорвать договор, но одна из них была гораздо более изобретательна, чем две другие. Человек в черной куртке говорил о «Возмездии» и «Одессе» с таким пренебрежением, которое не могло проистекать от зависти или страха. Он не считался с ними, как с некомпетентными мясниками и клоунами, с которыми не хотел иметь дела. Так как он имел дело с кем-то другим, с кем-то гораздо более сильным.
Холкрофт посмотрел на часы. Он уже почти час сидит на холоде, в паху по-прежнему ноет, затылок одеревенел от боли. Плащ и кепку он засунул в мусорный ящик в нескольких кварталах отсюда. Берлинская полиция легко бы нашла его по этим уликам.
Теперь пора идти. Никаких следов полиции не было, как не было никого, кто бы им интересовался. Холодный воздух не унял боли, но в голове прояснилось. Было почти девять. Пора встретиться с Эрихом Кесслером, третьим ключом к Женеве.
Глава 25
Как он и ожидал, в пивной теперь было полно народу, слоистая завеса табачного дыма стала гуще, а баварские мелодии — громче. Хозяин поздоровался приветливо, но в глазах его явственно читалось другое: «Что-то стряслось с этим американцем за последний час». Ноэль занервничал. «Может, у меня лицо в ссадинах? Или перепачкано грязью?» — подумал он и обратился к владельцу заведения:
— Мне умыться. А то, знаете ли, упал неудачно.
— Конечно, сэр. Пожалуйста, сюда. — Хозяин пивной показал на дверь мужской комнаты и добавил: — Профессор Кесслер уже пришел и ждет вас в зале. Я передал ему ваш кейс.
Холкрофт еще раз поблагодарил управляющего и направился в туалет.
Он внимательно рассмотрел себя в зеркале. Никаких следов грязи или крови на лице не было. Но глаза! В них были потрясение, боль, дикая усталость... И страх. Это и вызвало подозрение у управляющего.
Холкрофт открыл кран, подождал, пока струя немного потеплеет, напустил полную раковину воды и погрузил в нее лицо. Потом причесался, пожелал себе быстрее избавиться от жуткого выражения глаз и вернулся в зал. Хозяин провел его к отдельной кабинке в дальнем конце зала, которая была отгорожена от остальных посетителей потертой красной портьерой.
— Господин профессор?
Полог откинулся, и взору Холкрофта предстал круглолицый толстяк лет сорока пяти с короткой бородкой и густыми каштановыми волосами, зачесанными назад. На добродушном лице веселыми, озорными искорками сияли живые, глубоко посаженные глаза.
— Мистер Холкрофт?
— Доктор Кесслер?
— Присаживайтесь, — пригласил Кесслер и, протягивая руку, попытался привстать, но огромный живот не позволил ему этого сделать. Он рассмеялся и взглянул на управляющего пивной. — Попытка переносится на будущую неделю! Да, Руди? Поможет наша диета?
— Naturlich, профессор.
—Это мой новый приятель из Америки — мистер Холкрофт, — представил Ноэля Кесслер.
— Мы уже знакомы, — напомнил управляющий.
— Ах да! Вы ведь принесли мне его портфель. — Кесслер похлопал по крышке кейса, лежавшего на соседнем стуле. — Я предпочитаю шотландское виски, мистер Холкрофт. А вы?
— Мне тоже шотландского. Только добавьте немного льда.
Руди кивнул и вышел. Ноэль откинулся на спинку стула. От Кесслера словно веяло теплом. Но при этом душевность его отдавала усталой терпеливостью интеллектуала, которому приходится иметь дело с людьми более ограниченными, однако он великодушно не опускается до сравнений. Холкрофту были известны несколько человек подобного типа — в их числе, например, его лучшие учителя, — так что чувствовал он себя в обществе Эриха Кесслера весьма комфортно. Неплохо для начала.
— Спасибо, что согласились встретиться со мной, — начал Холкрофт. — Мне нужно о многом вам рассказать.
— Сначала переведите дух, — сказал Кесслер. — Выпейте и успокойтесь.
— Что?
— У вас на лице написано, что вы недавно попали в передрягу.
— Это так заметно?
— Я бы сказал, что вы похожи на человека, едва не потерявшего рассудок, мистер Холкрофт.
— Пожалуйста, зовите меня просто Ноэлем. Я думаю, нам все равно придется познакомиться поближе.
— Прекрасное предложение. Согласен. Меня зовут Эрих... Ночь сегодня, однако, довольно прохладная. А вы, как я понял, без пальто. Ведь гардероба здесь нет. Не озябли?
— Я был в пальто, но пришлось от него избавиться. Я все объясню.
— Можете не объяснять.
— Боюсь, все-таки придется. Я, конечно, предпочел бы не распространяться на сей счет, но это приключение — неотъемлемая часть моего повествования.
— Понятно. Кстати, вот и ваше виски. Официант поставил стакан перед Холкрофтом, вышел из кабинки и задернул за собой портьеру.
— Как я уже сказал, это — часть моего рассказа, — повторил Холкрофт, отпивая глоток виски.
— Не торопитесь. Спешить нам некуда.
— Но, насколько я знаю, дома вас ждут гости?
— Гость. Приятель моего брата, из Мюнхена. Замечательный парень, но страшный болтун и зануда. Что, впрочем, не редкость среди врачей. Так что вы сегодня мой спаситель.
— А ваша супруга не обидится?
— Я живу один. Я был женат, но, увы, рамки университетского уклада жизни оказались для моей супруги слишком тесными.
— Мне очень жаль.
— А ей — нет. Она вышла замуж за акробата. Можете себе представить? Из штолен академического подземелья к разреженному воздуху качающихся трапеций. Мы остались с ней добрыми друзьями.
— Мне кажется, трудно будет найти человека, который относился бы к вам с неприязнью.
— О, в аудиториях я навожу ужас. Настоящий лев.
— Который рычит, но не кусается, — сказал вдруг Ноэль.
— Простите?
— Нет, ничего. Просто вспомнил вчерашнюю беседу с одним человеком.
— Вам уже лучше?
— Забавно.
