Кивнув, Белнэп отвернулся и снова уставился в окно. На голубом небе не было ни облачка; жители страны, изнывающей по солнечному свету, высыпали на улицу, впитывая столько, сколько могли, как будто его можно запасти впрок и расходовать в течение долгих зимних месяцев. Вокруг были красота, духовность и история. Однако долгие мрачные месяцы превращали страну в идеальный инкубатор для торговцев смертью, для тех, кто процветал во мраке, извлекая прибыль из сочетания двух неистребимых качеств человеческой натуры: насилия и алчности.
Темная комната, освещенная только экраном компьютерного монитора. Тихое постукивание клавиш, откликающихся на ласковое прикосновение ловких пальцев. Потоки букв и цифр текли с клавиатуры на экран и исчезали в криптографических алгоритмах необычайной сложности, прежде чем снова восстановиться где-нибудь в далеких странах. Сообщения отправлялись и принимались. Приказы рассылались и проверялись.
Цифровые распоряжения переводили деньги с одного номерного счета на другой, дергая за ниточки, которые, в свою очередь, должны были дергать за другие ниточки.
В который раз Генезис перевел взгляд на простые обозначения функциональных клавиш. «CTRL» – «КОНТРОЛЬ». «CMD» – «КОМАНДА».
Но также «ALT» – «АЛЬТЕРНАТИВА». И «SHIFT» – «СМЕЩЕНИЕ».
Для того чтобы изменить ход истории, одного нажатия клавиши недостаточно. Но последовательность нажатий – нужных клавиш, в нужное время – запросто может добиться этого.
Лишь время даст возможность убедиться наверняка. Очень большое время. Даже очень-очень большое время.
Быть может, ждать придется целых семьдесят два часа.
Более сорока процентов населения Таллина составляют русские – наследие советской империи. Но русских можно встретить не только среди привилегированных классов – они и в низших слоях общества. Русские в Таллине – это и панкующие юнцы с торчащими дыбом волосами и проколотыми булавкой щеками, это и официанты в ресторанах, и носильщики на вокзалах, это и чиновники, и бизнесмены. Среди них немало бывших аппаратчиков, смотревших на Эстонию как на живописную провинцию, по праву принадлежавшую Российской империи. Можно встретить даже бывших сотрудников КГБ, работавших в Таллине, которые, выйдя на пенсию, решили провести остаток своих дней в Эстонии, предпочтя ее альтернативам. Именно с таким человеком и собирался встретиться Белнэп.
Геннадий Чакветадзе, бывший сотрудник КГБ, родился в Грузии, но еще в детстве переехал жить в Москву. Затем он двадцать лет проработал в таллинском отделении. Начинал Чакветадзе скромным мальчиком на побегушках, как и подобало человеку, проучившемуся два года в провинциальном техникуме и не имевшему связей в номенклатуре. У него было пышущее здоровьем крестьянское лицо: мясистый нос, скулы, потонувшие в пухлых щеках, широко расставленные глаза, подбородок с ямочкой. Но только глупцы судили о нем лишь по безобидному и простодушному внешнему виду. Чакветадзе недолго оставался мальчиком на побегушках.
Когда Белнэп впервые встретился с ним, они находились по разные стороны великого геополитического разлома, известного как «холодная война». Однако даже тогда у великих держав были общие враги: терроризм и различные повстанческие движения, возглавляемые теми, кому был ненавистен существующий мировой порядок. Белнэп искал некоего Пошляка – под этим кодовым именем скрывался советский ученый, специалист в области вооружений, который продавал на черном рынке информацию Ливии и другим незаконным покупателям. Настоящее его имя американцам было неизвестно – только кодовая легенда, но Белнэпу пришла в голову мысль приехать вслед за ливийской делегацией на научную конференцию, которая должна была состояться в курортном городке Палдиски, в тридцати милях к западу от Таллина. Там Белнэп зафиксировал встречу между человеком, которого он по каталогу фотографий опознал как сотрудника ливийского разведывательного ведомства «Мухабарат», и советским физиком по имени Дмитрий Барышников. Во время одного из пленарных заседаний конференции, на котором Барышникову предстояло сделать доклад, Белнэп проник к нему в номер – участников конференции поселили в довольно убогом санатории – и произвел быстрый обыск. Обнаруженного оказалось достаточно для того, чтобы подтвердить подозрения. Однако, когда он покинул номер и шел по коридору, вымощенному янтарно-желтыми и белыми плитками, уложенными в серый цементный раствор, его остановил сотрудник КГБ с крестьянским лицом, на котором застыло выражение усталости, – Геннадий Чакветадзе. Впоследствии Белнэп узнал, что Геннадий мог бы заявиться в санаторий в сопровождении многочисленной группы захвата, но предпочел прийти один, чтобы не производить чересчур устрашающее впечатление. Для Советов Пошляк был источником раздражения: один из своих, переступивший черту и заключающий сделки на стороне, наплевав на приоритеты государственной политики и официальную дипломатию. Вот уже больше двух лет КГБ никак не мог выйти на его след, что было просто невыносимо. Однако самым поразительным было то, как Советам в конце концов удалось раскрыть предателя.
– Имею ли я удовольствие говорить с мистером Ральфом Коганом, научным администратором из Ренсселаэрского технологического института? – обратился к Белнэпу Чакветадзе.
Белнэп недоуменно посмотрел на него.
– Геннадий Иванович Чакветадзе, – представился русский. – Но вы можете называть меня просто Геннадием. – Он улыбнулся. – Конечно, в том случае, если я смогу называть вас Тоддом. Мне кажется, что на самом деле мы с вами коллеги. Если вы сотрудник РТИ, я работаю в Киевской газоперерабатывающей компании. – Чакветадзе обхватил Белнэпа за плечи, тот напрягся. – Могу я выразить вам благодарность? От лица советского народа?
– Я понятия не имею, о чем вы говорите, – ответил Белнэп.
– Приглашаю пройти в кафе и выпить по чашке чаю, – предложил неряшливый сотрудник КГБ. Солидное брюшко распирало пуговицы его дешевого темно-синего пиджака, слишком короткий галстук съехал набок. – Скажите, вам когда-нибудь приходилось охотиться на дикого кабана? У меня на родине, в Грузии, это одно из любимых развлечений. Для охоты на кабана нужны собаки. Двух типов. Ищейки, способные учуять запах кабана и выследить его. Но когда зверь обнаружен, что дальше? Ищейки свое дело сделали, их можно увести. Но что дальше? Вот тогда становятся нужны собаки для травли. Такая собака впивается клыками кабану в рыло и не выпускает его. Вы скажете, для этого нужен меньший талант? Вне всякого сомнения. Но незаменимый.
Они вместе спустились в фойе. Отпираться дальше не было смысла.
– Мы искали Пошляка, но так его и не нашли. Вдруг мы узнаем, что знаменитый мистер Белнэп собирается почтить своим присутствием приморский курорт в Эстонии. Каким образом? От вас, Тодд, у меня нет никаких секретов, кроме своих личных. Вы в этом не виноваты. Нелепую оплошность допустил один из ваших технических сотрудников, который разрабатывал легенду. Он случайно дважды использовал документы на имя Ральфа Когана. Один Ральф Коган в настоящий момент находится в Братиславе. Наше эстонское отделение в недоумении, ваша фотография отсылается наверх, и все встает на свои места. Второй «Ральф Коган» – не кто иной, как Тодд Белнэп, тот самый, которого прозвали Ищейкой. Кого он выслеживает? Может быть, того же самого, кто нужен нам? Мы запасаемся терпением и ждем.
