Некоторое время банкир бесстрастно смотрел на Брайсона. Он так и не прикоснулся к своему кофе.
– В чем именно заключается суть вашего расследования, мистер Масон?
Брайсон почувствовал, что Беко пребывает в нерешительности; пора на него надавить.
– Мы расследуем деятельность, связанную с размещенным в вашем банке счетом номер 246332; владелец счета – Ян Вансине.
Беко на мгновение заколебался. Он явно сразу же узнал если не номер счета, то имя.
– Мы никогда не разглашаем имена наших клиентов...
Брайсон взглянул на Лейлу, и женщина тут же вступила в разговор:
– На этот счет, как вам прекрасно известно, была переведена крупная сумма денег из Лихтенштейна, из банка «Анштальт», существующего лишь на бумаге. Отсюда деньги были переведены на счета ряда подставных компаний: на остров Мэн, в Джерси, на Нормандские острова, на острова Кайман, остров Агилья, Нидерландские Антилы. Там эти фонды были распределены и разосланы на Багамы и в Сан-Марино...
– В банковских трансфертах нет ничего незаконного! – огрызнулся Беко.
– До тех пор, пока они не нацелены на отмывание денег, полученных незаконным путем? – с такой же горячностью парировала Лейла. Брайсон успел сообщить ей лишь некоторые подробности о банковских махинациях Вансине, раздобытые Гарри Данне. Все прочее было чистой воды импровизацией. Импровизация впечатляла. – В данном случае, отмытые деньги пошли на закупку оружия для известных террористических организаций.
– Все это очень похоже на шантаж, – заявил швейцарец.
– На шантаж? – переспросила Лейла. – А по-моему, это больше похоже на международное расследование, проводящееся одновременно Тель-Авивом и Вашингтоном, что уже само по себе свидетельствует, насколько серьезно воспринимают это дело на высшем государственном уровне. Но я вижу, мы зря тратим время месье Беко.
Лейла встала. Брайсон последовал ее примеру.
– Очевидно, здесь мы вышли на недостаточно высокий уровень, – произнесла Лейла, обращаясь к Брайсону. – Месье Беко то ли не имеет права принимать подобные решения, то ли намеренно скрывает собственную причастность к делу. Я уверена, что директор банка, месье Этьен Броссард, отнесется с большим пониманием...
– Чего вы хотите? – перебил ее банкир. Теперь в его голосе звучало неприкрытое отчаяние.
Брайсон, продолжая стоять, произнес:
– Все очень просто. Мы хотим, чтобы вы сейчас же позвонили владельцу счета, мистеру Вансине, и попросили его срочно подъехать в банк.
– Но с месье Вансине невозможно связаться напрямую – таково было одно из условий оформления счета! Он сам связывается с нами – так было договорено. Кроме того, у меня просто нет его контактного телефона!
– Ложь. Номер контактного телефона есть всегда, – отрезал Брайсон. – Если вы ведете дела так, как положено, у вас есть фотокопия его паспорта либо другого документа, удостоверяющего личность, его домашний и рабочий адрес и номер телефона...
– Я не могу этого сделать! – выкрикнул Беко.
– Пойдемте отсюда, мистер Масон. Мы только зря теряем время. Я уверена, что начальство месье Беко гораздо лучше осознает всю серьезность ситуации, – сказала Лейла. – Ведь официальный запрос, проведенный на дипломатическом уровне через суды Вашингтона, Тель-Авива и Лозанны приведет к тому, что банк «Женева-Приве» будет публично обвинен в пособничестве международному терроризму и отмывании денег, и...
– Нет! Стойте! – воскликнул банкир. Вся важность слетела с него единым махом. – Я позвоню Вансине.
* * *
Брайсон сидел в маленькой душной комнатушке – здесь находились экраны, к которым были подсоединены разбросанные по банковским помещениям скрытые камеры, – и чувствовал, что отчаянно потеет. Придуманный им план заключался в следующем: Лейла встретится с Вансине в кабинете Беко и назовется офицером Моссада, расследующим дело об отмывании денег, а Брайсон понаблюдает за этим из укрытия. Лейла допросит Вансине, попытается вытянуть из него всю полезную информацию, какую только удастся, а затем на сцене внезапно появится Брайсон и постарается максимально использовать фактор внезапности.
Лейла до сих пор пребывала в неведении обо всем, что касалось Директората и взаимоотношений, связывающих Брайсона с этой конторой. С ее точки зрения, Брайсон просто выискивал каналы незаконной торговли оружием. Она знала лишь отдельные фрагменты общей картины, и пока что ей не нужно было знать больше. Со временем Брайсон расскажет ей все. Но не сейчас.
Брайсон намеревался спрятаться где-нибудь рядом с кабинетом Беко – в соседнем кабинете, в чулане, да где угодно. На такую роскошь, как оборудованный пункт наблюдения он, конечно же, не рассчитывал. Отсюда он мог видеть всех, кто приходит в здание и покидает его; некоторое количество изображений поступало со скрытых камер, смонтированных в каждом лифте; еще две камеры были установлены в вестибюле, куда открывались двери лифта, и в банковской приемной. Кроме того, они давали возможность следить за всеми основными коридорами двадцать седьмого этажа. В кабинете Беко, равно как и во всех прочих кабинетах, камер не было. Но, по крайней мере отсюда можно понаблюдать, как Вансине войдет в здание и будет подниматься наверх. Вансине был оперативником высшего класса, и, имея дело с ним, нельзя было упускать даже мельчайших деталей. Он, конечно же, будет предполагать, что в лифтах спрятаны камеры скрытой слежки, – это сейчас принято в большинстве крупных деловых центров. Но Вансине наверняка посчитает, что в пункте наблюдения сидит какой-нибудь не слишком любопытный, малооплачиваемый сотрудник службы безопасности, отслеживающий только явные признаки уголовных преступлений. Вансине может воспользоваться этими мгновениями пребывания наедине, чтобы поправить кобуру или включить записывающее устройство. Впрочем, он с тем же успехом мог и не делать ничего подозрительного.
Беко позвонил Вансине в присутствии Брайсона и Лейлы. После этого Лейла постоянно находилась рядом с банкиром, дабы удостовериться, что он не попытается перезвонить Вансине, предупредить его или выкинуть еще что-нибудь в том же духе.
Брайсон знал, что Ян Вансине быстро отреагирует на этот звонок – и действительно, оперативник Директората появился у входа в здание через какие-нибудь двадцать минут. Это был худой сутулый человек с пышной, но аккуратно подстриженной седой бородой и в очках-хамелеонах в тонкой металлической оправе. При таком непредставительном внешнем виде и должности начальника отдела срочной медицинской помощи Международного Красного Креста никто даже не заподозрил бы, что в действительности этот человек является опытным и умелым убийцей. На самом деле это было величайшим козырем Вансине – то, что его постоянно недооценивали. Случайный наблюдатель счел бы Вансине человеком доброжелательным – или, во всяком случае, безвредным. Но Брайсон отлично знал подлинный облик Вансине – человека сильного, безжалостного, опытного, умного и коварного. Ник слишком хорошо его знал, чтобы недооценивать.
