– Ты отправляешься на встречу с этим Ланчестером, не имея на руках ничего – совершенно ничего, кроме сумасшедших обвинений! Да он просто выставит тебя за дверь! Он решит, что ты чокнутый!
– Вполне возможно, – согласился Брайсон. – Но это моя задача – добиться, чтобы он мне поверил. И, думаю, это мне под силу.
– И с чего ты вдруг решил, что ему можно доверять?
– А что мне еще остается?
– Он может оказаться одним из твоих врагов, одним их этих лжецов! Почему ты уверен, что это не так?
– Я ни в чем больше не уверен, Лейла. У меня давно уже такое ощущение, будто я заблудился в лабиринте. Я больше не знаю, кто я и с кем я.
– Почему ты так уверен, что стоит верить рассказу того типа из ЦРУ? Почему ты уверен, что он не один из них?
– Я же тебе сказал – я не уверен!
– Здесь дело не в уверенности, а в расчете, в вероятности.
– Так, значит, ты ему поверил; когда он сказал, что твоих родителей убили?
– Моя приемная мать – женщина, которая меня опекала после смерти моих родителей, – вполне ясно это подтвердила. И хоть она и больна – кажется, у нее болезнь Альцгеймера, – она все еще в сознании. Строго говоря, единственные люди, которые знают правду, – это Тед Уоллер и Елена, а их я уже отчаялся отыскать.
– Елена – это твоя бывшая жена?
– Официально – не бывшая. Мы не разводились. Она просто исчезла. Скорее, я бы сказал, что мы расстались.
– Она бросила тебя! Отказалась от тебя!
Брайсон вздохнул.
– Я не знаю, что на самом деле произошло. Мне хотелось бы это знать. Мне очень нужно это знать.
– Она что, просто исчезла, не оставив и следа? Вчера была, а сегодня не стало?
– Именно так.
Женщина неодобрительно покачала головой:
– Похоже, ты все еще любишь ее.
Брайсон кивнул:
– Мне... мне трудно даже думать о ней. Я не знаю, во что мне верить. Любила ли она меня хоть сколько-то? Или я был ее заданием? Почему она бежала от меня – в отчаянье, или из страха, или потому, что ее вынудили? Где мне искать правду? Что есть правда?
Неужели бухарестская миссия каким-то образом обернулась против него самого? Вдруг «чистильщики» добрались до Елены и она от испуга поспешила скрыться? Но если так – почему она не оставила ему хоть какого-то сообщения, ничего ему не объяснила? Хотя возможен и другой вариант: Елена откуда-то узнала, что он провел те выходные совсем не так, как рассказывал ей, что он ее обманул. Вдруг она выяснила, что Брайсон вовсе не ездил тогда в Барселону? Конечно, она могла почувствовать себя обманутой, преданной – но стала бы она уходить, не высказав Нику все, что она о нем думает?
– И ты предполагаешь, что узнаешь эту правду, мотаясь по свету и выслеживая оперативников Директората? Это безумие!
– Лейла, как только я выслежу это осиное гнездо, с ними будет покончено. Они не могут не понимать, что у меня достаточно улик против них. Мне в подробностях известны различные операции, проводившиеся на протяжении двадцати лет и нарушавшие почти все международные законы и множество законов отдельньис стран.
– И ты собираешься изложить все это Роберту Ланчестеру в надежде, что он остановит и разоблачит их?
– Если он действительно такой порядочный человек, как о нем говорят, именно это он и сделает.
– А если нет?
Брайсон промолчал. Лейла же не унималась:
– Ты возьмешь с собой оружие?
– Конечно.
– А где твое оружие? При тебе его нет.
Брайсон удивленно взглянул на женщину. Лейла ответила ему быстрым проницательным взглядом.
– В моем багаже. Я его разобрал, чтобы пронести в аэропорт, и пока что не собрал обратно.
– Ну, тогда... – протянула Лейла и вынула из сумочки свой «хеклер-и-кох».
– Спасибо, но я лучше возьму «беретту». – Брайсон улыбнулся. – Конечно, если у тебя завалялся тот «орел пустыни» пятидесятого калибра...
– К сожалению, нет, Ник.
Ник? Брайсону почудилось, будто что-то гулко толкнулось в его грудь изнутри. Лейла знала его настоящее имя, хотя никогда прежде не упоминала об этом, и сам Брайсон тоже ей его не говорил. О господи! Что еще ей известно?
Лейла же тем временем взяла его на прицел. Брайсону потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать происходящее. Ник оцепенел, и обычно молниеносная реакция на миг отказала ему.
Взгляд Лейлы был полон скорби.
– Я не могу позволить тебе встретиться с Ланчестером Ник. Мне ужасно жаль, но я действительно не могу.
– Что ты делаешь?! – возмутился Брайсон.
– Выполняю свою работу. Ты не оставил нам выбора. Я никогда не думала, что до этого дойдет.
Брайсону показалось, будто в комнате стало нечем дышать. Он похолодел, внутренности словно стянуло в тугой клубок.
– Нет, – хрипло произнес Брайсон. Кресло, в котором он сидел, медленно вращалось где-то в миллионе миль от него. – Только не ты! Они заполучили и тебя! Когда они...
И он сорвался с кресла, словно распрямившаяся пружина, и метнулся к Лейле. Внезапность броска испугала женщину, вынудила ее инстинктивно податься назад. Яростная сосредоточенность Лейлы на миг оказалась разрушенной. Потеряв равновесие, женщина выстрелила. В маленькой комнате грохот выстрела показался оглушительным. Пуля прошла впритирку с левой щекой Брайсона, пороховая гарь обожгла висок. Стреляная гильза звякнула об пол. И почти в тот же миг Брайсон взвился в воздух, его удар сбил Лейлу с ног. Пистолет отлетел в сторону.
Но она больше не была той женщиной, которую знал Брайсон; она превратилась в тигрицу, дикоглазую хищницу, обезумевшую от жажды крови. Лейла вскочила и правой рукой нанесла Брайсону удар в горло. Одновременно с этим ее левый локоть врезался Брайсону в солнечное сплетение, да так, что у него перехватило дух.
Кое-как распрямившись, Брайсон попытался с размаху нанести удар рукой, но Лейла поднырнула под его руку, одновременно с этим метнувшись вперед. Ее правая рука, пройдя под мышкой у Брайсона, обвила его шею, – и, перехватив правой рукой левую, женщина попыталась задушить противника.
Брайсону случалось сходиться в рукопашной кое с кем из самых опытных и опасных наемных убийц мира, но Лейла была из другой лиги. Она была по-звериному сильной, неутомимой, как машина, и дралась с такой яростью, какую Нику еще не приходилось видеть. С трудом вывернувшись из захвата, Брайсон снова попытался ударить Лейлу, но женщина отскочила назад, блокировала удар левой рукой, потом резко ушла в низкую стойку и ударила Брайсона под ложечку, продолжая при этом левой рукой прикрывать голову.
Судорожно выдохнув, Брайсон попытался вцепиться ей в шею, но Лейла оказалась слишком проворна: сильный удар в колено заставил ногу Брайсона подломиться, Локоть Лейлы тут же впечатался в затылок Брайсона. Она едва не сбила Брайсона с ног, но Ник, заставив себя не обращать внимания на боль, от которой мутилось в глазах, собрал все силы. И техника рукопашного боя, которую он изучал много лет назад, теперь вернулась к нему на уровне рефлексов.
