— Что-то мне не по себе.
Через плечо Олннн взглянул на Раду в сине-зеленой форме с золотистой символикой звезд-адмирала на плече. Похоже, у него будут неприятности и придется занять жесткую позицию. Чтобы добиться своего, всегда приходится давить на других.
— Рада — мой адъютант. Она везде ходит со мной.
— Но… тускугггун. Что за ерунда, звезд-адмирал! Зачем выставлять себя на посмешище?
Судорожно стиснув руки за спиной, Олннн стал наблюдать на событиями на калллистоте. Ход боя переломился — кхагггун все сильнее теснил дородного месагггуна. Кровь текла рекой, а крики беснующейся толпы становились все громче.
— Неужели нужно напоминать, что у кхагггунов очень плохая память? «Что ты можешь для меня сделать?» — вот их девиз. А почему бы и нет? Они рискуют жизнью каждый день. Неудивительно, что им требуется ежедневно напоминать, за кого они должны сложить голову.
На калллистоте месагггун закатил глаза. Зрители взвыли, предвкушая его скорый конец.
— Они как дети, звезд-адмирал. А у детей от любви до ненависти один шаг. — Виэрррент держался неестественно прямо и смотрел на победителя, который ликующе поднял руку. — Нелегко быть идолом. Соответствовать завышенным ожиданиям толпы иногда невыносимо. Малейшая ошибка — и те, кто вчера тебя обожал, начинают ненавидеть. Почему? Потому что не могут простить, что ты сделал из них идиотов.
— Ты считаешь назначение Рады ошибкой? — спросил Олннн.
— Да ладно, звезд-адмирал. Разве то, что я думаю, имеет какое-то значение?
— Напротив, Локкк. На твое мнение ориентируется кхагггунское командование, средние эшелоны и рядовые кхагггуны. — Олннн улыбнулся и примирительно поднял руку. — Не стоит тратить время на пустые пререкания.
— Регент обещал мне повышение, — признался Виэрррент.
Олннн смотрел на серебристый дождь.
— А ты этого хочешь?
— Подачки регента мне не нужны.
Олннн улыбнулся, прекрасно понимая, что имеет в виду строй-генерал.
— До сих пор вакантна должность адмирала сухопутных войск.
— Мне больше нравится звание флот-адмирала.
— Столь стремительный карьерный рост наверняка вызовет пересуды. На Кундале было всего два флот-адмирала.
— Разговоров будет не больше, чем о твоем адъютанте, — сухо сказал Виэрррент.
— Я сам назначил ее на эту должность, — рявкнул Олннн. — Если этого недостаточно…
— Мне-то все равно, звезд-адмирал, — пожал плечами Виэрррент. — Удивительно то, что у нее ударный меч. Естественно, все это просто спектакль, и кхагггуны ее никогда не примут.
Теперь Олннн понимал, что может случиться. Если Раду не примет Виэрррент, а за ним и все остальные кхагггуны, то это вызовет массу осложнений.
Олннн знаком велел Раде подойти ближе.
— Предлагаю пари. Я выставляю на калллистот своего адъютанта против любого из твоих кхагггунов. Если она проиграет, я ее выгоняю, а ты становишься флот-адмиралом. Если она выиграет, то остается, ты сохраняешь нынешний пост, а твоего кхагггуна понижают в должности. — Олннн ухмыльнулся. — Что скажешь?
— Ты блефуешь, — прорычал Локкк Виэрррент.
— Выбери кхагггуна.
Виэрррент так и застыл в нерешительности. Рада видела, что он колеблется, взвешивая все «за» и «против». На кону было слишком много — повышение, к которому генерал, по-видимому, очень стремился, против риска опозориться. Раде показалось, что Локкк откажется. С другой стороны, если он не примет вызов, то все равно продемонстрирует слабость. Она испугалась, что Олннн переиграл и загнал строй-генерала в угол. За годы работы в «Кровавом приливе» Рада научилась улаживать споры среди посетителей и знала цену умению идти на компромисс.
— Строй-адмирал, — выпалила она, прежде чем тот мог ответить, — могу я…
— Молчите, адъютант, — велел Олннн, бросая на Раду уничтожающий взгляд. Неужели она не понимала цену этого пари? — Отвечайте, только когда вас спрашивают.
— Подождите, звезд-адмирал, — проговорил Виэрррент, готовый на все, чтобы отдалить решение неприятной проблемы. — Интересно, что она скажет?
Под свирепым взглядом Олннна Виэрррент заговорил с Радой, как с ребенком.
— Говорите, безымянный адъютант. Не бойтесь, я давно знаю звезд-адмирала. Очень часто он рычит, когда вовсе и не собирается кусаться.
— Меня зовут Рада, строй-генерал. Адъютант Рада ТурПлиен. — Она не спеша вытащила свой меч из ножен. Оба кхагггуна следили за ней не отрываясь. Ни один из них не знал, что у Рады на уме, чего она, собственно, и добивалась. Не сказав ни слова, она снова превратила их в союзников. Теперь они вдвоем были против нее, и обоим сразу полегчало. — Строй-генерал, звезд-адмирал сам меня готовил. Раз вы давно его знаете, то понимаете, что я имею в виду. Я умею сражаться на мечах, у меня хорошая скорость и реакция. Но зачем обманывать себя? Ни с одним из ваших кхагггунов, отполировавших свои умения в многочисленных битвах, мне не сравниться. — Рада перевернула меч и, положив лезвия себе на ладонь, протянула рукоятку Виэррренту. — Я сдаюсь вам, строй-генерал.
Но между ними уже встал Олннн.
— Рада, это невозможно. Пари заключили мы со строй-генералом, и не тебе решать…
Положив руку на плечо адмиралу, Виэрррент не дал ему договорить.
— Звезд-адмирал, она в форме и при оружии. Она имеет право.
Олннн обернулся.
— Но, Локкк…
— Так мы считаем ее равной или нет?
Поколебавшись, Олннн отступил.
— Тогда возьми ее меч.
Виэрррент не шевелился.
— Активизируй его.
— Что? — не поверил своим ушам Олннн.
— Если она кхагггун, то должна уметь обращаться и с активизированными лезвиями.
— Она не готова и понятия не имеет о том, что произойдет.
Виэрррент пристально посмотрел на Раду.
— Она мне сдалась, а я не прошу от нее ничего необыкновенного.
Рада подумала, что вид у Олннна весьма обескураженный. Он кивнул. Раде не пришлось заглядывать ему в глаза, чтобы понять — к такому повороту событий он не готов.
Прекрасно понимая, что за ней наблюдает строй-генерал, Рада выдержала его взгляд. Краем глаза она заметила, что Олннн отступил на шаг. Однажды она уже держала в руках активизированный меч и знала, что случится дальше. Олннн активизировал лезвия меча, и от сильного ионного потока женщина забилась в агонии. Дышать становилось все труднее, но Рада не закричала и даже не поморщилась. Понимая, что кхагггуны по-прежнему за ней наблюдают, она старалась глубоко дышать, пока боль не докатилась до сердец. Поток такой силы мог парализовать все жизненно важные органы, и руки Рады задрожали.
