— Как рыба в сети! — воскликнул Курион, едва Курган, кашляя и отплевываясь, показался на поверхности воды. — Держись крепче.
Сараккон заработал лебедкой, и промокший, перепачканный, задыхающийся Курган стал подниматься над поверхностью воды. Когда он поравнялся с бортом, Курион схватил регента за пояс и перекинул через борт на палубу. Курган сидел, прижав колени к груди, чихая и отплевываясь морской водой.
Он вытирал ладонями глаза, а Курион присел возле него на корточки.
— Что, достаточно убедительно?
— Скажи мне одно, — попросил Курган, заглядывая в светлые глаза моряка, — я и правда мог утонуть?
— Да, — равнодушно ответил Курион, играя подвесками из лазурита и нефрита на длинной бороде. — В любом случае все мы когда-нибудь умрем.
— За исключением тебя, гэргон.
Курион нахмурился.
— Вы точно путаете меня с кем-то, друг мой.
— Да хватит тебе, — грубовато проговорил Курган. В глубине души он понимал: окружающее — прекрасно поставленный спектакль гэргона. И все же море выглядело так естественно… — Ты должен был показать мне воплощение моих страхов, Нит Батокссс, — стараясь не поддаваться панике, произнес Курган. — А я не боюсь воды. Так что ты ошибся, и я одолел тебя в игре в иллюзии.
Фигура Куриона побледнела и исчезла, на его месте появился Нит Батокссс.
— Тем не менее этот образ создан путем манипуляции гиперактивными ионами. И не моего тела, а твоего. Это образ — часть твоего сознания.
— Что? Еще одна ложь гэргона? Не верю, что ты можешь читать мои мысли.
— Ну, все не совсем так. Просто окумммон обеспечивает бесперебойную связь между нами и позволяет мне Призывать тебя, когда захочется. Подобным образом происходит общение со всеми регентами. Призывая их, гэргоны показывают правителям воплощение их страхов. Даже тем, — его губы растянулись в ледяной улыбке, — кто считает, будто вообще ничего не боится.
— И это ты называешь страхом? Говорю же, я не боюсь утонуть.
— Тебе следует бояться совсем другого, — вздохнул Нит Батокссс, — и занятно, что ты до сих пор не можешь понять, чего именно.
— Я устал от гэргоновских загадок.
— Любопытно устроен твой мозг! Признаюсь, не встречал ничего подобного. — Нит Батокссс вытянул вперед руку в перчатке, и у Кургана заслезились глаза. Когда все прошло, регент вновь находился в комнате без единого окна в Храме Мнемоники.
— Твое честолюбие не знает предела, именно это я и использую. — Нит Батокссс неприятно осклабился. — Отчасти поэтому я поддержал твою кандидатуру на пост регента и устранил всех гэргонов, которые возражали.
— Что ты имеешь в виду? — Сердце Кургана едва не остановилось. — Ты убил тех гэргонов?
— Масштабы моей власти выше твоего понимания. — Гэргон снова заговорил тем жутким бесплотным голосом, от которого Кургана бросало в дрожь.
Регент промолчал, он просто не знал, что ответить. Правитель не мог решить: говорит ли Нит Батокссс правду или он невменяем. До Кургана наконец дошло, что у гэргона, судя по его поступкам, раздвоение личности.
Нит Батокссс заскрипел зубами.
— Пойми же, регент, без моей непрерывной поддержки ты не усидишь на своем посту. А поддержка эта зависит от твоего понимания того, кто командует, а кто подчиняется. — Улыбка техномага была холодной и расчетливой. — Конечно, тебе, Стогггулу, понять это непросто, и иногда мне кажется, что и вовсе невозможно. Но я поставил на тебя слишком много, Курган Стогггул. И поэтому прослежу за тем, чтобы ты это осознал, можешь мне поверить. — Батокссс поднял палец. — Гэргоны не любят давать советы, но я, кажется, неисправим. Это признак странной привязанности к тебе. Так что в следующий раз слушай внимательно то, что я скажу. Честолюбие опасно, оно может незаметно овладеть сознанием. — Гэргон схватил Кургана за руку и постучал по окумммону. — И еще кое-что. Если ты решишь злоупотребить властью, данной тебе Товариществом, я легко узнаю. И уничтожу тебя без промедления!
Курган изумленно смотрел на Нита Батокссса. Гэргон блефовал, он не мог догадаться, что регент мечтает подчинить себе Товарищество. Курган тут же приказал себе успокоиться и в присутствии гэргона изображать преданного слугу.
Правитель кивнул.
— Я изо всех сил постараюсь держать честолюбие под контролем, Нит Батокссс.
Не многим в'орннам довелось услышать смех гэргона. Звук был непередаваемый. Кургану показалось, будто ему натирают песком кровоточащие раны. В животе тут же образовался комок.
— Ты и я связаны крепче, чем тебе кажется, — проговорил Нит Батокссс. — Кундала, планета, которую мы покорили, погибнет, но не так, как ты думаешь. А ведь именно ты и я обречем ее на смерть…
* * *
Так же быстро, как когда-то в город, длинное пальто Нита Сахора перенесло их с Элеаной обратно в монастырь Теплого Течения. Риана считала, что пальто состоит из полусинтетической нейронной сети, но как именно одеяние работало, она не знала. Не понимала Риана и того, как пальто чувствует, куда их нужно переместить. Она с ним не говорила и не общалась каким-то иным способом. Риана просто обернула его вокруг себя и Элеаны так, как показывал Нит Сахор в ту роковую ночь, когда она в отчаянии перенеслась в город, чтобы найти Кольцо Пяти Драконов в пещерах под регентским дворцом. Едва пальто сомкнулось вокруг их тел, как Риана почувствовала, что перемещается и падает. Когда полы пальто распахнулись, они стояли в монастырском лазарете.
Девушка держала Элеану под руку и, как только они прибыли, помогла ей опуститься на древнюю, покрытую подушками каменную койку. Элеана была еще очень слаба и испытывала постоянное головокружение. Риана принесла ей воды.
Лишь когда Элеана опустошила кубок, они поняли, что в лазарете есть кто-то еще. В противоположном конце комнаты на каменной плите среди подушек лежал Реккк Хачилар. Над ним склонилась Тигпен, поддерживающая передними лапами голову воина, а над ужасной раной в груди, там, где Реккка коснулись челюсти Тзелоса, парил тэй. Четыре крыла работали столь быстро, что слились в одно неясное пятно.
— Как Элеана?.. — начала было Тигпен.
— Отдохнет, и все будет в порядке, — устало ответила Риана и, чтобы предотвратить дальнейшие вопросы, добавила: — Долго рассказывать.
— Хорошо, что вы обе вернулись, — коротко сказала Тигпен. — Дар Сала-ат, возьми, он больше не может находиться в теле умирающего. Пожалуйста, забери его.
Риана вытащила мононкул из горла Тигпен и вернула его на место.
Трепещущие крылышки тэя создавали в лазарете нечто вроде гармоничного звучания. Словно под воздействием чистейших звуков, извлекаемых камертоном, в воздухе образовалось то, что Риана могла описать как волну. Она ее не видела, но могла слышать и, что еще важнее, чувствовать; каждая кость ее тела вибрировала с оптимальной частотой. Риана давно не чувствовала себя так хорошо и, взглянув на Элеану, поняла — та испытывает то же самое.
