— Мы вдруг остались без старшего и не знаем, что делать. Ведь Нита Сахора предали и убили Нит Батокссс и его приспешники. А Батокссс был одержим кундалианским архидемоном, появления которого мы не ожидали. Здесь, на Кундале, действуют силы, которые мы не то чтобы контролировать, даже понять не можем. Может, Нит Сахор был прав в том, насколько необычна Кундала?
— Нет, он не мог быть прав. Ведь мы в’орнны, а кундалиане — просто животные.
— Вот видишь! — воскликнул Нил Имммон. — Именно поэтому Товарищество в тупике, а в данный исторический момент подобное положение для нас очень опасно.
Риана, Элеана и Тигпен прибыли в Аксис Тэр на закате одного из ясных весенних дней. В прохладном воздухе чувствовалось дыхание зимы, но на сэсаловых деревьях уже набухали невидимые почки, а многоножки радостно порхали меж узловатых ветвей.
Все трое пробрались в город по секретным туннелям, которые бойцы Сопротивления копали много лет. Риана заранее знала, что Элеана окажется полезной. Из соображений безопасности участники Сопротивления время от времени заваливали старые входы и строили новые, ведущие в другом направлении. Работа была тяжелая и нудная, и все же она спасала бесчисленное множество жизней. Туннель вывел Риану и ее спутниц почти в самое сердце рынка пряностей, в это время суток наполненного покупателями, продавцами, зеваками и темными личностями.
Сначала они летели на спине фулкаана — огромной птицы, которую Риана знала еще в прошлой жизни. Фулкаан оставил друзей у аммонова дерева примерно в пяти километрах от городских стен. Оттуда Элеана повела их к тайному входу одного из туннелей, которых в окрестностях было великое множество.
Троица прошла мимо окон «Пряного Джекса», где любили отдыхать дэйрусы и лооорм. Девушки коротали здесь часы между «акробатическими трюками» в постелях богатых баскир. Иногда в таверне встречались бойцы Сопротивления, чтобы поговорить и как следует подкрепиться перед опасными походами на север. Присутствие дэйрусов гарантировало, что кхагггуны и любопытные представители других каст будут стараться обходить таверну стороной. Так что для тех, у кого есть секреты, лучше места не придумаешь!
Тигпен свернулась калачиком вокруг плеч Рианы, скрытая объемной дорожной накидкой. Женщины спокойно шли по рынку, не обращая внимания на нестройный хор торговцев, бойко нахваливающих свой товар. Зажглись фонари, и на рыночной площади выросли длинные тени. Кундалианские слуги торговались с продавцами, пытаясь сбить цены для своих хозяев. Молодая тускугггун поднесла кончик пальца ко рту, пробуя корицу. Над головами прогудел патрульный звездолет, и откуда ни возьмись среди толпы появились вооруженные кхагггуны, материализовавшиеся словно призраки из тумана. Риана и Элеана упорно двигались к выходу, где стояли нищие, убогие кундалиане с изуродованными конечностями, изрытыми оспой лицами и потухшими глазами.
Риана останавливалась возле каждого из калек, касалась протянутой руки и шептала молитву на Венче, создавая невидимую исцеляющую ауру. Попросив Элеану принести немного воды, девушка почувствовала, как хвост Тигпен обвил ее шею.
— Думаешь, это разумно? — Усы раппы щекотали кожу Рианы. — Вокруг полно кхагггунов.
— Это же мой народ, — прошептала в ответ спутница Тигпен. — Мне предначертано спасти их от рабства, а пока я буду облегчать их страдания.
Элеана принесла воды, и калеки приняли ее со слезами благодарности. Однако среди толпы убогих нашелся нищий с покрасневшими глазами, который, поднявшись, метнулся прочь и стал тайком следить за женщинами.
Улица Киновари была довольно тихим местом, которое когда-то облюбовали для своих вилл кундалианские художники. Дома прекрасно сохранились. Высокие каменные стены, украшенные барельефами, как и раньше, охраняли покой владельцев.
— Ты только посмотри, они живут здесь, окруженные красотой и покоем! — Тигпен ощетинилась от злости. — И ведь не только в’орнны, но и кундалиане, которые к ним примкнули. Наверное, местные жители и не знают, что идет война.
Наконец они пересекли бульвар Постоянства и вышли на улицу Предчувствий — широкую, оживленную, как и в любом деловом квартале. Риана и Элеана шагали мимо ателье и оружейных мастерских, будто источающих ауру благополучия и богатства своих хозяев. Мастерские были самые разные. На витринах выставлялись последние модели доспехов, оснащенных новыми биосхемами, распространение которых было лишь недавно санкционировано Товариществом гэргонов, зловещие ионные жезлы, ударные мечи, легкие и смертельные, намного удобнее, чем у Реккка и Элеаны. И совсем рядом, в витрине следующей мастерской, стояли скульптуры из стекловолокна — тончайшей работы, невесомые, почти живые. А в следующей витрине выставили книги. Только не современные, с текстом, нанесенным на грани десятиугольника, а настоящие, из тонкой бумаги, с переплетом из коровых жил, в обложках из пятнистой шкуры бритвозуба, шероховатой шагреневой кожи и даже шкуры первиллона!
На улице повисла тишина, предвещающая наступление сумерек. Мастерские закрывались, тускугггун спешили в свои хингатты к детям.
Элеана поднялась по ступенькам большого каменного здания, в котором когда-то располагался храм. В’орнны превратили его во Дворец Правосудия. Именно здесь Сорннн СаТррэн разрешал споры между баскирскими Консорциумами.
Им повезло, они попали в перерыв между заседаниями, и в холле не было охраны. Женщины шли мимо резных колонн, их сапоги стучали по зеленоватому полу. Резкий голубой свет галогенных ламп, казалось, вымывал все естественные краски. В самом конце холла Элеана открыла неприметную дверь, и друзья оказались в подсобном помещении, состоящем из нескольких отсеков, где хранили ведра, тряпки, кисти, щетки и чистящие средства для кундалианского персонала. Тигпен тут же спрыгнула на пол и сморщила нос.
— Цивилизация! — фыркнула она. — И кому все это нужно?
— Тише! — зашипела Элеана.
Все трое стояли очень тихо, прислушиваясь к звуку шагов за дверью. Затем Риана и Тигпен вслед за Элеаной стали пробираться из отсека в отсек, пока не оказались в последнем. Он был меньше остальных, с переносными стеллажами. Чудесный рамаханский алтарь из красной яшмы, украшенный изображением священной бабочки Миины, сдвинули в угол, будто ненужную рухлядь.
Вдруг они услышали низкий грубый голос кхагггуна:
— Ты, иди сюда!
— Зачем? — пискнула тускугггун. — От этого места у меня мурашки по коже.
— Сейчас у тебя действительно поползут мурашки, но от меня! — засмеялся кхагггун. — Говорю же тебе, там просто кундалианский алтарь.
Голоса приближались, Риана и Элеана переглянулись. Воительница вытащила было меч, но Риана жестом ее остановила.
— Здесь жрицы убивали животных. — Тени метнулись в сторону прятавшихся — кхагггун и его лооорм были в соседнем отсеке. — Сейчас мы залезем на алтарь, где было пролито столько крови, и сольемся в бешеном экстазе! Поверь мне, ты не скоро такое позабудешь!
— В последний раз, когда я поверила кхагггуну, сломала ключицу, — проговорила лооорм.
