Он посмотрел на нее так, что ей показалось, будто она вернулась на десять лет назад.
— Ладно, ты явно не просто практиковался. Не могу поверить, что ты обратился к Тасмин. Я хочу сказать, она милая и все такое, но… Почему не я? Что во мне было не так?
— С тобой все было в порядке, Бет. Мы были друзьями.
— Для кого ты практиковался?
Он опустил голову, снова начав поливать водой косатку и решительно игнорируя вопрос Бет.
Она ждала. Молчаливо. Ее сердце барабанило.
— Это старая история, Бет. Теперь она едва ли имеет значение.
Бет нахмурилась так сильно, что возникла вероятность того, что морщины навсегда останутся на ее коже.
— Я думала, что хорошо тебя знала, Марк. Я в шоке.
Он помахал полотенцем:
— Я просто хотел, чтобы первый поцелуй с тобой получился улетным, Бет. Мы можем сменить тему?
Она посмотрела на его поджатые губы, затуманенный взгляд и смягчила тон:
— Тот поцелуй у библиотеки оказался довольно изысканным. Должно быть, вы много практиковались.
Уголок его рта приподнялся.
— Хорошие были времена. — Марк настороженно взглянул на Бет. — В любом случае тема закрыта. Продолжаем работать.
Марку понадобилось примерно два часа на то, чтобы вручную прорыть глубокую траншею на расстоянии нескольких футов вокруг косатки и выложить траншею сплавным материалом. Затем он и Бет стали протягивать под косаткой канат, чтобы обмотать ее им.
Оба ужасно устали. Косатка только время от времени в знак протеста выдыхала через иссушенное дыхало. Наконец, когда от усталости глаза Бет начали жечь слезы, Марк объявил перерыв.
Бет рухнула в воду. Марк оказался рядом через несколько секунд и сильными руками обхватил ее за талию:
— Бет, держись за меня…
Она дала волю слезам — от злости, смущения и облегчения. Прошло столько времени с тех пор, как сильный и надежный Марк к ней прикасался.
— Давай, Бет, поднимайся, — произнес он у ее уха.
Если она чуть-чуть повернет голову, сможет вдохнуть одурманивающий запах его тела.
— Извини… — Перед глазами у нее все расплывалось.
Сильные пальцы обнимали ее талию, обжигая кожу.
— Не извиняйся. Ты отлично работала. Нам удалось протянуть под ней канат.
Вытащив Бет из воды, Марк вывел ее на песчаный пляж, где находилась провизия. Она рухнула на песок, думая, что, вероятно, никогда не поднимется.
— Отдохни, Бет. Мы возимся с ней семь часов. Неудивительно, что ты вымоталась.
Марк принялся вынимать из сумки упаковки с мюсли, плитки шоколада, банан и упаковку с каким-то порошком.
— Выбирай, что будешь, Бет.
Она покачала головой.
— Отлично. — Он бросил ей плитку шоколада. — Это придаст тебе энергии и восполнит потерю калия, но я хочу, чтобы через час ты съела вот это… — Он помахал перед ее носом пакетом с порошком.
— Что это?
— Спортивная смесь. Ее употребляют атлеты, чтобы снять усталость. Нужно просто смешать с водой. Если хочешь выжить, тебе потребуются жиры и углеводы.
Неужели он только что сделал замечание по поводу ее веса?
— Я думала, мужчинам нравятся тощие женщины.
Он ошеломленно посмотрел на нее.
Бет стало стыдно. «Ради бога, Бет, заткнись!» Очевидно, она была слишком уставшей, чтобы мыслить здраво.
— Смесь будет медленно наполнять твое тело энергией, Бет. Она поможет тебе продержаться следующие несколько часов.
Бет уже была бы счастлива, если б смесь помогла ей набраться сил хотя бы на несколько минут.
Марк быстро проглотил содержимое упаковки мюсли, Бет едва прикоснулась к шоколадке. Затем он развел одну из упаковок порошковой смеси водой, встряхнул ее и медленно выпил. Бет оказалась слишком уставшей, чтобы отвести взгляд от его длинной загорелой шеи.
Она заставила себя посмотреть на почти растаявшую плитку шоколада, которую держала в руках. Шоколад она старалась избегать, ибо любила его сверх меры.
Она откусила шоколад, стараясь не затолкать в рот всю плитку целиком и сразу. Это была специальная методика: не делать себе уступок в малом. Иначе как удастся побороть более сильные желания?
— Ладно, пойдем. — Марк протянул ей руку, дожевывая остатки мюсли. — Если ты сейчас не поднимешься, то просидишь тут всю ночь.
Мысль о том, чтобы встать, показалась Бет ужасающей. Простонав, она уставилась на протянутую Марком руку:
— Я не могу…
— Мы ей нужны, Бет. — Его нежные слова пробудили в ней совесть.
Бет посмотрела на темное массивное тело, наполовину погруженное в воду. Наступили сумерки, похолодало, но косатка не сможет самостоятельно увлажнять свою кожу или затащить сама себя в океан.
Бет заставила себя повернуться на бок, потом с трудом встала на колени. Марк обхватил ее руку мозолистыми пальцами и потянул на себя, помогая подняться. Она уперлась в его тело, обтянутое гидрокостюмом, а Марк вдруг принялся отряхивать от песка ее обнаженные ноги.
Жаркий трепет охватил тело Бет, когда пальцы Марка прикоснулись к ее коже. Она отскочила от него с такой скоростью, о какой не могла и мечтать. Марк замер, его шея, видневшаяся из-под ворота гидрокостюма, порозовела. Боже, в прошлом он ведь всегда отряхивал Бет.
— Ладно, — сказал он, откашливаясь и выпрямляясь в полный рост. — Возвращаемся к воде.
Бет последовала за Марком, задаваясь вопросом, сколько прошло времени с тех пор, как она притащилась утром в эти дюны. Несмотря на жуткую усталость, им удалось многого добиться. Косатка была по-прежнему жива, ее кожа не сморщилась, и им удалось воплотить в жизнь первую часть плана Марка — протянуть канат под китом.
Конечно, напряжение между Марком и Бет нарастало. Возможно, она предпочла бы лежать у камина, свернувшись калачиком, и смотреть новую версию фильма «Гордость и предубеждение», но Бет торчала на берегу. Теперь, когда солнце уже не так нещадно палило, Бет почувствовала, что шоколад и спортивная смесь дают о себе знать. Если бы они не подкрепились, было бы намного хуже. Подумав об этом, Бет слегка выпрямила спину.
Глава 4
Луна уже высоко стояла в ночном небе, когда Бет решилась продолжить разговор с Марком. Она разбавила водой спортивную смесь, тщательно ее смешала и выпила, зная о том, что Марк следит за тем, чтобы она сделала это. Она едва не поперхнулась, так как смесь по вкусу напоминала мел с ароматом банана. Затем Бет посмотрела на Марка, который по-прежнему поливал косатку водой.
Бет прикусила губу. Может быть, рассказать ему о своих страданиях? Но неизвестно, как он отреагирует. В настоящее время Марк так же непредсказуем, как этот океан.
