Грант опустил шляпу ниже на лоб:
— Нет, не правда. У вас не может быть все хорошо, если вы работаете до изнеможения и спите в машине.
— К сожалению, средств, выделенных на исследование, не хватает для того, чтобы обзавестись портативной лабораторией.
— Будь у вас такая лаборатория, вам бы это помогло?
— Что толку говорить о том, чего нет?
Он пристально посмотрел на нее.
— Да, помогло бы, — призналась она. — Мы могли бы исследовать образцы в самое жаркое время дня, а в утренние и вечерние часы работать в бухте. Я могла бы вернуть сюда всех своих людей.
Грант долго смотрел на океан, прежде чем снова перевести взгляд на нее.
— Какое здание вам нужно? Что-то наподобие больницы?
Ее сердце учащенно забилось. Он говорит серьезно? Неужели Грант Макмертри хочет ей помочь?
— Нет. Главное, чтобы в помещении было сухо, чтобы в нем было электричество и не было грызунов и насекомых.
— Как насчет моего гаража? Я им не пользуюсь. В нем нужно навести порядок.
Его джип, наверное, стоит целое состояние. Почему он оставляет его на улице?
— Вам нужно куда-то ставить машину.
Его глаза потемнели.
— Нет, он мне не подходит.
Кейт изумленно уставилась на него:
— Но это же гараж. Как он может вам не подходить?
— Вам нужно помещение или нет?
— Почему вы это делаете? Вы же хотите, чтобы мы отсюда убрались.
— Что бы вы там обо мне ни думали, я не безжалостен. Я в детстве проводил много времени с этими тюленями и, так же как и вы, не хочу, чтобы им причинили вред. Вы не сможете собрать данные за целый год, но со мной ничего плохого не случится, если я сделаю оставшиеся недели вашего пребывания здесь более комфортными.
— Что, если вы ошибаетесь?
— Я бы не стал предлагать вам помощь, не будь я полностью уверен в том, что поступаю правильно.
Его самоуверенность раздражала ее, но она не могла не признать, что в его предложении есть смысл.
— Я не хочу видеть, как вы себя мучаете, — добавил он, мягко глядя на нее. — Когда в последний раз вы устраивали себе выходной?
Кейт переступила с ноги на ногу. Ей не хочется думать хорошо о человеке, из-за которого ее жизнь начала превращаться в хаос.
— Время идет. Когда оно закончится, мне ничего больше не останется, кроме как отдыхать.
Грант нахмурился:
— Мой гараж в вашем полном распоряжении, Кейт. Можете занимать его до конца вашего пребывания здесь.
Практичность взяла в ней верх над гордостью.
— Спасибо, Грант. Это нам действительно поможет. — Она закусила губу.
Грант это заметил:
— Что такое?
— Вы не будете против, если я разобью лагерь на одном из ваших пастбищ? Раз лаборатория будет здесь, мне имеет смысл тоже сюда перебраться. Мои люди не будут оставаться здесь на ночь. У большинства из них есть семьи.
— А у вас нет?
Несмотря на прохладный бриз, Кейт вдруг стало жарко. Она мысленно отругала себя за то, что сама направила разговор в это русло.
— Только тетя Нэнси, но в последнее время мы с ней редко видимся.
Тетка воспитывала Кейт после гибели ее родителей. Правда, воспитанием это можно было назвать с большой натяжкой. Все же Нэнси дала племяннице крышу над головой и устроила ее в хорошую школу, после того как Кейт все потеряла. Остального Кейт добилась сама, находясь за много миль от родных мест, которые так любила. Она во всем полагалась только на себя, не позволяя случайностям вмешиваться в ее жизнь.
— Где ваши родители? — Его тон был мягким, но глаза смотрели на нее напряженно.
Сердце Кейт словно сдавил железный кулак.
— Они погибли в дорожной аварии, когда мне было двенадцать.
— Где в это время находились вы? — спросил он после небольшой паузы.
— В школе. Я ничего не знала до тех пор, пока директриса не увезла меня к себе домой в конце учебного дня.
— Вам повезло, что вас с ними не было.
У Кейт сдавило горло.
— Не могу с вами не согласиться.
Но были дни, когда она жалела о том, что ее не было в той машине.
Она три дня жила у директрисы. Затем из города приехала Нэнси, сестра ее матери, чтобы забрать ее к себе. До этого Кейт никогда не встречалась со своей тетей. Ферма, принадлежавшая семье Кейт, была продана, а деньги, оставшиеся после уплаты всех долгов, были положены в банк на имя Кейт. Она смогла ими распоряжаться, когда ей исполнилось восемнадцать. Повзрослев, она поняла, что посторонние люди сделали для нее все, что могли. Но потеря родителей, дома и привычного окружения не могла пройти для нее бесследно. В то же время она научилась планировать каждый свой шаг и держать под контролем каждую мелочь. Как же здорово твердо стоять на ногах и быть хозяйкой собственной жизни!
— Тяжело в столь юном возрасте остаться одному.
Кейт внимательно посмотрела на Гранта:
— Вы так говорите, будто на собственном опыте знаете, что это такое.
— Я покинул ферму, когда мне было шестнадцать. Мы с отцом не ладили, и я решил, что мне пора начать самостоятельную жизнь.
— И что вы делали?
— Работал на полставки на лесопилке, чтобы платить за жилье, завершал среднее образование в колледже. Я хорошо себя зарекомендовал и получил стипендию для изучения экономики и права в университете.
Этот мужчина, как и она, ценит самостоятельность и независимость.
— Кто бы мог подумать, что у нас с вами есть что-то общее, — пробормотала она. — Итак, вы не будете возражать, если я разобью здесь лагерь?
— Нет. — Грант поразился собственному ответу. — Но у меня в доме есть свободная комната. Там вам будет удобнее.
Глаза Кейт расширились от изумления.
— Я не могу жить с вами в одном доме. Я едва вас знаю.
Грант пожал плечами:
— Ну и что? Это всего лишь деловое соглашение.
— Но что скажут люди?
— Вас это волнует?
Блеск его глаз сказал ей, что он уже знает ответ.
— Нет. — Разве она может беспокоиться о таких мелочах, когда у нее каждая минута на счету?
— Послушайте, Кейт, несмотря на то, что мы находимся по разные стороны баррикад, я не пытаюсь мешать вам работать.
Ее губы изогнулись в печальной улыбке.
— Даже если бы мы работали по двадцать четыре часа в сутки, мы не смогли бы добиться установления буферной зоны, не узнав, где размножается эта колония тюленей.
