— Моя дорогая Кристина… Вы ведь позволите мне называть вас так?
Она кивнула, не в силах больше сдерживать счастливые слезы. Он жив! С ним все в порядке!
— Вы плачете из-за меня?! — Маркиз осторожно вытер ей слезы своим носовым платком и растроганно продолжил: — Вы заставляете меня желать второй молодости. Эх, был бы я лет на тридцать моложе… Ричард, ты просто счастливчик, раз нашел себе такую замечательную…
— Мисс Армстронг, — не дав ему закончить, вмешался Ричард, — почему вы вдруг решили, что убили моего дядю?
— Вы сами сказали мне, ваше высочество, что у маркиза может случиться сердечный приступ, вот я и подумала, что все это из-за кольца, которое я надела. — Кристина посмотрела ему в глаза, надеясь увидеть там сострадание, но поняла только, что принц, в отличие от своего дяди, испытывает лишь досаду. И как она могла считать его Прекрасным Принцем?! — удивилась она про себя, а вслух спросила: — Вы не знаете, где мой отец, ваше высочество?
— Он во дворце. Его скоро найдут, не волнуйтесь, — ответил за принца маркиз.
— Снимите перчатки, — приказал Ричард.
— Но, дорогой племянник, Кристина не твоя собственность — она твоя…
— Дядюшка Филипп, не вмешивайся, иначе мне придется попросить тебя выйти…
— Я так старался, изображая сердечный приступ, чтобы без лишнего шума выпроводить гостей… И вот благодарность!.. — обиделся старый маркиз.
— Вы разыграли всех?! — воскликнула Кристина.
— Да, моя дорогая. Должен вас уверить, это было замечательное представление, достойное «Оскара».
— Но зачем?
— Почему бы вам не спросить об этом у его высочества…
Принц Ричард молчал. Как он может смотреть на нее столь равнодушно и высокомерно?! — подумала Кристина. Она ведь так переживала, думая, что маркизу плохо… Кристина взяла себя в руки и поинтересовалась:
— Так в чем же дело, ваше высочество?
Дидье и маркиз заулыбались, но хмурый взгляд принца заставил их стать серьезными. Ричард возвел глаза к небу и процедил по-французски сквозь зубы:
— Как будто я это придумал!
Кристина оценила по достоинству цветистую французскую речь и заметила:
— Я надела это кольцо случайно. И если вы, ваше высочество, хотите что-то сказать мне, прошу: делайте это по-английски.
Ричард внимательно посмотрел на нее:
— Вы знаете французский?
— Достаточно хорошо, — ответила Кристина, испытывая удовольствие оттого, что смогла удивить его. — Я училась в Париже.
— На каких еще языках вы говорите?
— На итальянском. Дело в том, что два семестра я училась во Флоренции.
— Ваше высочество, — вмешался Дидье, и Кристине послышалось ликование в его голосе, — полагаю, мисс Армстронг ждет вашего ответа насчет «неожиданного сердечного приступа» маркиза…
— Что ж, мисс Армстронг, если вы так хотите знать, я вам отвечу. — К Ричарду вновь вернулось самообладание, но вена на шее все же пульсировала, выдавая его истинные чувства, показывая, что на самом деле он не настолько спокоен и собран, как хочет продемонстрировать. — С того момента, как вы по глупости…
— Ваше высочество… — укоризненно кашлянул Дидье.
Если бы сейчас мысли принца могли материализоваться, Кристина стала бы свидетелем того, как в королевского советника летят ножи, чтобы пригвоздить его к стене. Меж тем Ричард продолжил:
— С того момента, как вы по глупости и досадному стечению обстоятельств примерили это обручальное кольцо, которое застряло у вас на пальце, я мечтал только об одном: как можно скорее выпроводить всех гостей, чтобы никто не узнал о том, что случилось. Для этого мне нужен был предлог, и я попросил помощи у моего дражайшего дядюшки.
— И я сыграл свою роль гениально, это был почти Шекспир, — поклонился довольный маркиз.
— А после столь замечательного представления, я наблюдал его благополучное выздоровление.
Неплохой план, улыбаясь, признала Кристина. Она и сама сделала бы что угодно, лишь бы избежать сплетен вездесущей прессы. Конечно, наследный принц Сан-Монтико не рыцарь в сверкающих доспехах, но он очень энергичный и уверенный в себе человек.
— Теперь, когда я ответил на ваш вопрос, снимите, наконец, перчатки!
Кристина совсем было собралась сделать это, но тут раздался осторожный стук в дверь. Тишина. Вот снова… Ричард кивнул Дидье, и тот, открыв дверь, пропустил в комнату мистера Армстронга. Пожилой джентльмен сиял от счастья. Кристина знала, что все кардинально изменится, как только он узнает о том, что случилось, и, стараясь оттянуть этот неприятный момент, спрятала руки за спину.
— Милая! — Мистер Армстронг нежно обнял дочь, чем немало удивил ее: Кристина готовилась к вспышке праведного гнева. — Простите за опоздание, ваше высочество. Я должен был позвонить жене…
Мама все знала! — эта мысль промелькнула в голове Кристины как молния.
— Да как она могла!.. — не сдержалась девушка. — То есть я имею в виду… с ней все в порядке?
— Она чувствует себя просто превосходно.
Мама? Превосходно себя чувствует? Но это невозможно! — размышляла Кристина. Ведь она не поехала на остров Сан-Монтико из-за того, что у нее на лице появились новые морщинки и она поспешила в Беверли-Хиллз, к своему пластическому хирургу!
Между тем Алан Армстронг обратился к принцу:
— Могу я увидеть это кольцо, ваше высочество?
— Конечно, — кивнул Ричард. — Если только мисс Армстронг соизволит снять перчатки…
— Сделай все, о чем тебя попросит принц, — наставительно прошептал отец Кристине.
— Хорошо, папа, — тоже шепотом ответила она, снимая перчатки и показывая ему левую руку.
— Интересно. — Мистер Армстронг попробовал снять кольцо — безрезультатно. Но вместо того, чтобы рассердиться на Кристину, он широко улыбнулся: — Значит, оно не снимается…
— Совершенно верно, мистер Армстронг, — подтвердил его догадку Дидье. Старый маркиз также кивнул.
— Кольцо снимется! — раздраженно заметил Ричард. — Оно ей не подходит.
Все присутствующие обменялись многозначительными взглядами, заставляя Кристину чувствовать себя крайне неловко: похоже, ее одну не посвятили в какой-то важный секрет.
— Я хочу, чтобы ваша дочь осталась во дворце, — обратился принц к мистеру Армстронгу.
Скажи «нет», папочка, скажи «нет»! — мысленно умоляла Кристина.
— Учитывая обстоятельства, это весьма разумно, ваше высочество, — согласился Алан Армстронг. — Я упакую ее вещи и перешлю их сюда… Разумеется, как можно осторожнее.
— Я буду очень рад, если вы тоже останетесь.
