10
Назавтра, в субботу - в день охоты, я снова оседлал лошадь и весь день рыскал по лесу, с ужасом вслушиваясь в отдаленный гомон загонщиков и лай собачьей своры. К вечеру я подъехал к кабачку "Паблик бар" выпить кружку пива, надеясь и одновременно страшась услышать новости. Разве осмелился бы я вслух заговорить о бегстве Сильвы, о том, что она, может быть, вновь обратилась в дикого зверя - охотничью добычу? К счастью, нынче был гон оленя, и лис оставили в покое. Никто не заговаривал также о встрече с таинственной молодой девушкой, а мне трудно было бы заявить свои права на нее, не рассказав прежде о ее бегстве... Если я найду Сильву, нужно будет показать ее всем моим деревенским друзьям, тогда в следующий раз я не окажусь в таком глупом и безвыходном положении.
У меня слегка отлегло от сердца, и я вернулся в замок. Но это лишь вопрос времени, думал я, ведь если мне не удастся изловить Сильву, все может окончиться только трагедией, кто бы ни обнаружил беглянку в том или ином ее облике. Я подумал: а не принять ли мне участие в охоте, несмотря на отвращение к ней, - может, хоть так я смогу помочь Сильве?
Во всяком случае, следующая охота начнется лишь через неделю. А что делать пока? В воскресенье я вновь долго и безрезультатно кружил по лесу перед тем, как отправиться, как и договаривался, к Салливенам.
Дверь мне отворила Дороти. Вероятно, вид у меня был довольно странный прилипшие ко лбу потные волосы, растерзанная одежда, потому что она вскрикнула:
- Боже мой, что случилось?
Позвав отца, она провела меня в гостиную. Пока она наливала мне виски, а старый доктор в своем черном рединготе, усевшись напротив, молча и чуть свысока рассматривал меня, я немного пришел в себя. Даже через силу засмеялся, как бы над самим собой:
- Не обращайте внимания. Я весь день провел в седле и слегка устал. Такая дурацкая история! - И я повернулся к Дороти: - Ваш отец оказался на высоте, дорогая. Но я отнюдь не строю иллюзий. Мой рассказ не убедил его. Я полагаю, он передал его вам?
Она кивнула, но явно держалась настороженно.
- И что вы обо всем этом думаете? - храбро спросил я.
Дороти пожала плечами.
- Трудно судить по рассказу, ничего не увидев своими глазами. Звучит действительно неправдоподобно, - призналась она. - Вы мне покажете эту... это существо?
- Слишком поздно, - сказал я. - Она убежала.
- Как убежала?! - вскричал доктор.
- Через окно. И умчалась в лес.
Вид у меня, наверное, был очень подавленный. Помолчав, старик сказал:
- Ну что ж, ей-богу, это лучшее, что она могла сделать. Теперь вы свободны.
- Да, - согласился я с горечью, - мне, конечно, следовало бы думать именно так, если бы я был благоразумнее. Но, на свою беду, я думаю как раз обратное - жестоко упрекаю себя.
И я поведал им все свои страхи: охоту с гончими, возможность заключения в сумасшедший дом.
Дороти сказала - немного резко:
- Но если это всего лишь лисица, какое это имеет для вас значение? Вы же не несете за нее никакой ответственности!
- Нет, - возразил я, - как раз я-то и чувствую себя ответственным за Сильву. - Сам не знаю почему, но, если с ней случится несчастье, я никогда себе этого не прощу. К тому же в деревне ее теперь считают моей племянницей, вот почему невозможно забросить поиски, не объяснив причины.
Помолчав, Дороти спросила:
- Ну а вы-то сами, кем вы ее считаете? По-прежнему лисицей или уже женщиной?
Вопрос обрадовал меня. Ибо для того, чтобы задать его, Дороти нужно было начать принимать положение вещей как оно есть. Но он же и привел меня в замешательство.
- Вот этого-то я и не знаю, - вздохнул я. - С точки зрения анатомии это, конечно, женщина, но в умственном отношении она лисица. А разве одной анатомии достаточно?
- Но если она ведет себя во всем как лисица... - начала было Дороти, но сбилась и слегка покраснела.
Я закончил ее мысль:
- То вы бы оставили ее в лесу, будь вы на моем месте?
Она не решилась ответить "да", только задумчиво потерла кончик носа. Я повернулся к ее отцу:
- А что вы думаете об этом, доктор?
- Ну, если предположить, что она и в самом деле лисица... - начал он осторожно.
- Да, если предположить именно это. Что бы вы ответили, если бы я позвал вас лечить ее? Сказали бы, что это дело ветеринара?
- Нет, разумеется, но это, как вы сами сказали, вопрос одной лишь анатомии. И я, конечно, стал бы лечить ее, будь она умственно всего лишь лисицей. Но вслед за тем я бы все-таки предложил поместить ее в какое-нибудь специальное заведение. Это единственное разумное решение, поверьте мне! - заключил он, настойчиво глядя на меня.
Не начал ли он тоже верить в чудо? Или же это был всего лишь совет... и совет не совсем бескорыстный? Я ответил, пряча от него глаза:
- Нет, нет, это невозможно. В приюте она наверняка погибла бы. Как погибнет и в лесу, если останется там. Она нуждается во мне.
- А вы, вероятно, в ней? - спросила Дороти тоном, который показался мне слегка ядовитым.
- Да, наверное, - сказал я просто. - Я привык к ней.
Мину, сиамский кот Дороти, терся о мою ногу. Я погладил его, улыбаясь хозяйке.
- Вот если бы Мину пропал, разве вы бы не скучали?
- Да, верно, - согласилась Дороти и, словно эти слова, определившие природу моих переживаний, успокоили ее, так же дружески улыбнулась мне в ответ. Хотя тут же и добавила: - Но это ведь не совсем одно и то же, разве не так?
Я улыбнулся еще шире:
- Да, не совсем...
Мину вспрыгнул ко мне на колени и, ласкаясь, замурлыкал. Мы с Дороти теперь глядели друг на друга понимающе, как сообщники. Она сказала:
- Мне бы очень хотелось увидеть ее, когда она вернется в замок.
- А вы думаете, она вернется? - воскликнул я.
- Мину часто сбегает из дому, но всегда возвращается.
- Сильва не кошка, она дикая лисица, - озабоченно возразил я.
Дороти участливо погладила меня по руке.
- Вам будет легче ждать ее, если я в один из ближайших дней составлю вам компанию?
- А кто же будет ухаживать в это время за вашим отцом?
- Во вторник к обеду приглашен настоятель, - напомнил ей доктор.
- Тогда я приеду к вам в среду, - решила Дороти.
Мысль о ее приезде немного успокоила меня. Ночью я довольно крепко спал. В понедельник работа на ферме всецело заняла меня на весь день. Вернулся я очень усталый, но то была приятная усталость. После ужина я сел у камина и попытался читать. Напрасная попытка - тревога вернулась ко мне. Я старался подавить ее, как вдруг робкое царапанье в дверь заставило меня вскинуть голову. Звук повторился еще и еще раз. С бьющимся сердцем кинулся я открывать. Это была Сильва.
