И теперь он чувствует себя идиотом.
Неужели трудно было сказать, что она не хочет ничего усложнять? Неужели за долгие годы он не заслужил честности?
И, черт возьми, разве у него, Оуэна, нет права голоса? Конечно, есть!
—Я ей не игрушка для секса!
—Именно эти слова мать хочет услышать от любимого сына.
Оуэн вздрогнул от неожиданности и сунул руки в карманы.
—Привет, мам.
—Здравствуй, Оуэн. — Жюстина закрыла дверь в мастерскую, потерла озябшие руки. — Чем занимаешься?
—Работаю над встроенным шкафом для Бекетта.
—Какой примерный брат!
—Э-э... ну да. Я не видел твою машину, когда пришел.
—Я только что вернулась.
Обе собаки подошли к ней, виляя хвостом, прижались к ногам.
—Была у Вилли Би, — продолжила Жюстина, — отвезла ему поесть, заодно и поговорили. Я удивлена, что ты занимаешься делами брата, вместо того чтобы поддержать Эйвери.
—Что? Почему?
—Хм. Эйвери тебе ничего не говорила?
—Вот именно! — Оуэн сердито снял защитные очки. — Ничего не говорила. Она вообще ничего мне не рассказывает. Ссылается на нехватку времени. Что, черт возьми, происходит?
—Это вопрос к ней. Иди и спроси.
—Да ладно тебе, мам.
—Детка, Эйвери сама должна тебе все рассказать. Если она не скажет, тогда это сделаю я. Но она должна с тобой поговорить. На самом деле я думала, что вы уже поговорили.
—Ты меня пугаешь. Она что, больна?
—Нет-нет. Я бы сказала, заблуждается и не хочет этого признавать. — Жюстина подошла к сыну, вздохнула. — Ты прагматик, Оуэн. Один бог знает, как так получилось. Не знаю, пригодится ли тебе это качество при разговоре с Эйвери... терпение не помешает точно.
—У нее неприятности?
—Нет, но ей сейчас тяжело. Иди, побеседуй с ней. А потом мы с тобой тоже поговорим. Ступай, — сказала Жюстина, когда Оуэн взял пальто. — Я погашу свет.
Она смотрела ему вслед, поглаживая собак, которые прильнули к ней с обеих сторон.
—Сразу видно, он ее любит. Только еще не понял, да и она наверняка тоже ничего не знает.
Вдыхая запах опилок и масла для древесины, Жю-стина почти почувствовала, как щека Томми прикасается к ее щеке, и закрыла глаза, чтобы остановить мгновение.
—У нас все было намного проще, правда, Томми? Мы много не думали... Ладно, мальчики, пойдемте закроем мастерскую.
* * *
Вначале Оуэн зашел в пиццерию. За стойкой работал Дейв, месил тесто.
—Эйвери на кухне? — спросил Оуэн.
—Нет, на доставках. Мы еще не наняли разносчика.
—Сегодня ты закрываешь пиццерию?
—Нет, Эйвери.
—Сам закроешь?
Дейв поднял брови и половник соуса.
—Конечно, если...
—Отлично. — Оуэн вытащил мобильник, отошел от стойки и набрал номер Бекетта. — Окажешь мне услугу?
Когда через двадцать минут вошла Эйвери, раскрасневшаяся от мороза, Оуэн сидел у стойки, потягивая пиво.
—Пошел снег, — начала было Эйвери. — Дороги еще не завалило, так что с доставками пока все...
Она заметила Оуэна и резко замолчала.
—Привет.
—Нам нужно поговорить.
—Я разношу заказы. Лучше...
Оуэн поставил пиво, встал.
—Пошли, — скомандовал он и, схватив Эйвери за руку, потащил к двери на лестницу.
—Мне нужно заниматься доставками!
—Бекетт все сделает.
—Что? Нет, он не сможет, я...
—Поговоришь со мной, прямо сейчас.
—Поговорим позже. На мне все доставки, а вечером я должна закрыть пиццерию, так что...
—Бекетт развезет заказы, Дейв закроет ресторан.
Он с радостью заметил, что в глазах Эйвери загорелся знакомый воинственный огонек.
—Здесь я командую, а не ты.
—Пока обойдутся без тебя, вернешься после разговора.
—Что за чушь!
Эйвери попыталась протиснуться мимо него.
—Ага, точно.
Чтобы упростить задачу, Оуэн схватил ее, взвалил на плечо и понес вверх по лестнице.
—Ты рехнулся? — Она брыкалась и вырывалась. — Я надеру тебе задницу!
—Продолжай в том же духе, если хочешь, чтобы я уронил тебя башкой на ступеньки. Может, тогда успокоишься.
Придерживая ее за ноги, Оуэн достал свободной рукой связку ключей, нашел ключ от квартиры.
—Оуэн, я тебя предупреждаю!
Он толкнул плечом дверь, вошел, закрыл ногой. Что-что, а норов Эйвери ему хорошо знаком. Она будет отбиваться руками и ногами и не постесняется пустить в ход зубы.
—Даже не думай...
Остаток фразы потонул в невнятном шипении, когда Оуэн бросил Эйвери на кровать, упал сверху и прижал обе руки девушки.
—Просто успокойся, — посоветовал он.
—Черта с два!
Эйвери могла быть стремительной, как змея, и коварной, как акула, поэтому Оуэн держался подальше от ее зубов.
—Успокойся, и мы поговорим. Я тебя не отпущу, пока не пообещаешь, что не будешь драться, кусаться или швыряться чем ни попадя.
Воинственные огоньки в глазах Эйвери превратились в яростные молнии открытой враждебности.
—Да кто тебе дал право?! Думаешь, можно просто так зайти в мой ресторан, командовать, указывать мне, что делать? На глазах у моего персонала!
—Нельзя, прости. Но у меня не было другого выхода.
—Я покажу тебе выход! Уматывай на фиг, сию же секунду!
—Не ты одна психуешь. Выбирай: или я продержу тебя так всю ночь, или ты придешь в себя, и мы, как нормальные люди, все обсудим.
—Мне больно!
—Неправда.
У Эйвери задрожал подбородок.
—Мой ожог...
—Черт!
Оуэн инстинктивно ослабил хватку, и Эйвери тут же этим воспользовалась. Со стремительностью змеи и коварством акулы она вонзила зубы в тыльную сторону ладони Оуэна. Он чертыхнулся и, шипя от боли, вновь прижал Эйвери к кровати.
—У меня кровь!
—Сейчас еще будет! — пообещала Эйвери.
—Отлично!
Рука ныла, словно больной зуб, и Оуэн окончательно рассердился.
—Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты меня не выслушаешь. Мне нужно знать, что с тобой происходит.
—Со мной? Ты вытащил меня из моей пиццерии, распускаешь руки, дерешься...
