—Может, выпьем пива?
—Вообще-то я... — замялся Райдер.
—Да будет вам, у мужчины всегда найдется время на бутылочку пива. Вы обязательно должны познакомиться с Конни, а еще с Майком, Деб, Джейком и Кейси. Замечательные люди. — Боб протянул Райдеру пиво. — Кстати, наш номер — «Джейн и Рочестер». Бьюсь об заклад, тяжелехонько было тащить наверх медную ванну.
Он почти погнал Райдера в общую гостиную, точно пастушья собака — непослушную овцу, отбившуюся от стада. Хоуп воспользовалась моментом, чтобы перевести дух. Райдер, далеко не самый общительный человек, попался в силки Боба — Фаната Гражданской войны.
* * *
Он пытался отвертеться. Не то чтобы Боб ему не нравился, нет, Боб Макки — милый и симпатичный, как щенок. Райдер хотел было улизнуть под тем предлогом, что во дворе его заждался пес, однако ничего не вышло: постояльцы в один голос потребовали, чтобы он привел Балбеса в отель, где того приняли и обласкали, точно заморского принца.
Майк, приехавший из Балтимора, завел разговор о плотницком деле. Кончилось тем, что Райдер повел гостей на экскурсию по отелю, на ходу объясняя, что, зачем и как было сделано. Ему пришлось ответить на миллион вопросов, однако не успел он закончить, подтянулись еще четверо постояльцев, которые по новой засыпали его нескончаемыми вопросами.
Хоуп и пальцем не пошевелила, чтобы ему помочь. Она лишь улыбалась и уносила за гостями бокалы или, того хуже, подкидывала новую тему для обсуждения.
К тому времени, когда Райдер наконец освободился, уже сгустилась ночь, а в голове у него шумело — не от пива (он следил за количеством выпитого), а от болтовни.
Он еще не успел дойти до парковки, как дверь вестибюля отворилась. Узнав стук каблуков Хоуп, Райдер с облегчением вздохнул.
—Как у тебя это получается, да еще постоянно? — поинтересовался он.
—Что именно?
—Общаться с совершенно незнакомыми людьми.
—Мне это нравится.
—Я за тебя беспокоюсь.
—Постояльцы подобрались очень хорошие, за исключением пары, что пришла из ресторана и сразу поднялась к себе. Тебе еще повезло, что ты не встретился с этой особой. Она бы наверняка потребовала, чтобы ты немедленно произвел какие-нибудь переделки у нее в номере. Я окрестила ее Занудой — про себя, конечно. — Хоуп с улыбкой коснулась руки Райдера. — Ты держался очень приветливо, можно даже сказать, мило. Приятно, должно быть, когда люди — заметь, совершенно незнакомые — так восхищаются твоей работой.
—Угу, только у меня нет никакого желания с ними разговаривать.
Хоуп засмеялась.
—Тебе понравился Боб, правда?
—Нормальный парень, но в следующий раз, когда гостиница будет набита под завязку, я постараюсь держаться подальше. Значит, во вторник? Точно никого не будет?
—Точно. Только я и Лиззи.
—Ну, с вами я как-нибудь справлюсь, — усмехнулся Райдер и, прежде чем Хоуп успела опомниться, привлек ее к себе.
В сумраке ночи благоухали розы, бархатно-черное небо искрилось россыпью звезд. Хоуп не подгадывала нарочно, но если романтика сама окутывает тебя, что тут поделаешь? Хоуп сомкнула руки на шее Райдера и приняла в себя безмолвную роскошь ночи, жар объятий, обещание большего.
Она прильнула к нему, как влитая, словно их тела были созданы друг для друга. Ее запах смешался с ароматом роз, и уже одно это пьянило его сильнее вина.
Райдер сделал над собой усилие и отстранился.
—Во вторник. Пойдем куда-нибудь ужинать?
—Закажем ужин в гостиницу.
Райдер сверкнул улыбкой.
—Отлично. Балбес, идем домой.
Хоуп запретила себе смотреть ему вслед. Во-первых, глупо, а во-вторых, это — чем бы оно ни было — совсем не входит в ее планы. И все же на обратном пути в гостиницу один раз, всего один, она оглянулась, а потом вошла туда, где звучали голоса, смех, бурлила энергия. С улыбкой женщины, хранящей маленькую, но жаркую тайну, Хоуп отправилась на кухню, чтобы положить на блюдо и подать гостям печенье.
9
Крик разбудил ее и заставил вскочить в постели ровно в два часа ночи. «Приснилось?» — не поняла Хоуп. Может, она... Услышав второй вопль, она выпрыгнула из кровати и ринулась к двери, схватив мобильный телефон. Как была, в пижамных шортах и майке, Хоуп с бешено бьющимся сердцем пробежала по коридору и спустилась на второй этаж, где царила паника.
Зануда испускала один душераздирающий вопль за другим, а ее муж, стоя в одних трусах, тряс жену за плечи и требовал замолчать. Постояльцы из других номеров в разной степени наготы высыпали в коридор, встревоженно переспрашивая друг у друга, что случилось.
Нужно успокоиться, сказала себе Хоуп. Хотя бы один человек должен сохранять спокойствие.
—В чем дело? Что стряслось? Миссис Редман, мистер Редман... Лола, молчать!
Резкий окрик Хоуп рассек воздух, точно хлыст, однако она решила, что это менее оскорбительный способ привести истеричку в чувство, нежели пощечина. Зануда судорожно задышала, к щекам прилила кровь.
—Не смейте разговаривать со мной в таком тоне!
—Прошу прощения. Вы не ранены?
Кровь опять отхлынула от лица миссис Редман, но по крайней мере она перестала визжать.
—В номере кто-то... что-то есть, — всхлипывая и заикаясь, проговорила Зануда. — Оно... она стояла прямо возле кровати. Она до меня дотронулась!
—Лола, там никого нет, — зарычал ее муж.
—Я видела ее! Дверь на террасу была открыта, распахнута настежь, она через нее и вошла.
Постояльцы загомонили все разом. Хоуп вскинула руки и громко сказала:
—Прошу, дайте мне одну минуту.
Она вошла в «Элизабет и Дарси», мысленно чертыхаясь в адрес Лиззи, и зажгла свет. Ничего подозрительного Хоуп не обнаружила, хотя в воздухе явственно чувствовался аромат жимолости. Вслед за ней в номер вошли мистер Редман и Джейк Карло. Жена Джейка открыла дверь шире и, обводя помещение цепким взглядом, туго затянула пояс гостиничного халата, который накинула поверх ночной рубашки.
—Никого, — произнес Редман и проверил двери, ведущие на террасу. — Заперто изнутри.
—В ванной тоже никого, — объявил Джейк, после чего опустился на четвереньки и заглянул под кровать. — Все чисто.
—Дурной сон и ничего больше, — заключил Редман и поскреб короткий ежик седоватых волос. — Моей жене приснился кошмар. Прошу извинить нас за беспокойство.
—Пожалуйста, не извиняйтесь, мистер Редман, — мягко проговорила Хоуп.
—Остин, — сказал он и провел рукой по лицу. — Зовите меня просто Остин. Стою здесь в одном белье. За это тоже простите. — Вздохнув, он направился в ванную и снял с крючка один из халатов.
