Хоуп подключила телефон к зарядному устройству, на всякий случай завела будильник и скользнула под простыни.
—Что ж, у тебя получилось. Может, чтобы уложить ее обратно в постель, и потребовалось изрядное количество виски, зато с утра она съедет, на целые сутки раньше, и муж ни за что не уговорит ее остаться. Да он и не захочет — сыт по горло истериками жены. Честно говоря, я тоже. Завтра выпишу им счет, и до свидания. Вряд ли они еще когда-нибудь приедут к нам.
Хоуп протянула руку, чтобы выключить свет, и замерла. Лиззи не возникла, точно сгусток света, не проявилась, будто изображение на фотокарточке, она просто пришла: светлые волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке, серое — нет, синее платье, юбка-колокол слегка покачивалась. На губах девушки заиграла озорная улыбка.
—Избавились, и хорошо, — произнесла она.
—Ты... здесь, — выдавила ошеломленная Хоуп.
—Я не умею быть в другом месте, но здесь мне нравится, особенно после того, как ты стала жить рядом со мной.
—Пожалуйста, расскажи о Билли побольше, чтобы я могла отыскать его. Мы все хотим найти его ради тебя.
—Тают, — заключила Лиззи, подняв руки и покрутив ими. Хоуп увидела, что они то растворяются в воздухе, то появляются вновь. — Я таю... Но любовь остается. Ты можешь найти любовь. Ты, Хоуп, и моя надежда
[4]
.
—Фамилия, назови его фамилию.
—Райдер... приходил?
—Да, вечером. Он еще вернется. Пожалуйста, назови фамилию Билли.
—Он был здесь. — Лиззи положила руки на сердце. — Близко, но очень далеко. Я была больна, а сейчас все тает и блекнет, как чернила в старом письме. Усни.
—Элиза... — начала Хоуп, но привидение уже исчезло с той же неуловимой быстротой, с какой появилось.
Хоуп откинула простыни и, пока этот короткий, ирреальный разговор еще был свеж в ее памяти, записала все, что услышала.
Какой уж теперь сон... Хоуп еще долго лежала, вглядываясь в темноту, ожидая Лиззи. Однако стоило ей смежить веки, как она моментально уснула.
* * *
Из постели она практически выползла. Включила душ на полную мощность, установила самую горячую воду, какую могла терпеть, а затем, стуча зубами, постояла под холодной, надеясь разбудить и тело, и разум. Увидев свое отражение в зеркале, Хоуп застонала: сегодня ей понадобится целый тюбик тонального крема.
Когда она спустилась на кухню, Кароли уже хлопотала по хозяйству. Напевая себе под нос, она взбивала тесто для вафель.
—Доброе утро. Извини, что опоздала, — с порога сказала Хоуп.
—Ничего страшного. Выпей кофе и расскажи, как прошел вчерашний вечер.
—Охо-хо, мне есть что рассказать.
—Эта мадам устроила очередной скандал, так?
—Если бы ты знала, что тут творилось! — Хоуп налила себе кофе, первую чашку — без молока и сахара. После этого она принялась раскладывать на блюде ломтики фруктов, которые нарезала с вечера, за работой подробно описывая события минувшей ночи.
Кароли то и дело прерывала ее восклицаниями «Боже ты мой!», «Ну надо же!» и «Ничего себе!», однако к тому времени, когда Хоуп закончила свой рассказ, завтрак для гостей — фрукты, ветчина, соки, хлопья — был готов.
—Представляю, как ты измучилась.
—Все бы ничего, если бы среди этой группы гостей не было столько «сов».
—Разве Жюстина не говорила, что ты совсем не обязана бодрствовать, если кому-то из постояльцев вздумалось полуночничать?
—Говорила, но я не могу лечь, пока все они не разойдутся по номерам. Постараюсь как-нибудь перебороть себя.
—Сейчас подадим завтрак, и отправляйся наверх, вздремни немного.
—Посмотрим. В любом случае сегодня заняты уже не восемь, а семь номеров.
—Избавились, и хорошо, — пробормотала Кароли.
—Именно это она и сказала, — улыбнулась Хоуп. — Лиззи.
—Потрясающе. — Ореховые глаза засветились неподдельным интересом. — Она с тобой разговаривала. Я знала, что рано или поздно это случится. Покажись Лиззи передо мной, я бы расцеловала ее за то, что она выгнала Зануду.
—Конечно, мы всегда должны проявлять гостеприимство, даже когда сталкиваемся с грубостью или капризами постояльцев, но я тоже рада, что мы от нее отделались.
—Присядь, выпей еще кофе. Я накрою столы.
—Все уже готово, вчера у меня было много времени. Будь добра, наполни кофейник, а я приготовлю яйца.
Хоуп нравились утренние обязанности, которые она делила с Кароли в те дни, когда отель был заполнен. Накрывая на стол и приветствуя гостей, они успевали поговорить между собой, и в этом Хоуп также находила удовольствие.
Несмотря на бурную ночь, кое-кто из постояльцев проснулся рано и уже был не прочь позавтракать. Хоуп вошла в столовую и сама подала Лоле Редман чашку кофе с красивым узором из взбитых сливок.
—Как вы себя чувствуете? — осведомилась она.
—Спасибо, хорошо, — произнесла Зануда, едва разжимая губы, скорее сконфуженно, нежели грубо.
Хоуп проверила электрические кастрюли с подогревом, заново наполнила и подала гостям кувшины с соком, поболтала с Конни о местных антикварных лавках, а с Майком и его женой — о запланированной поездке в национальный парк Каннингхэм-Фоллс. Намеками она дала понять всем гостям, чтобы те избегали разговоров о ночном происшествии, и представила, как живо они обсуждают этот эпизод за спиной Лолы Редман.
Часть постояльцев не торопилась покидать столовую, проводя время за кофе и беседами, тогда как остальные отправились в номера готовиться к предстоящему дню. Хоуп села выписывать счет Редманам. В открытую дверь кабинета постучал Остин.
—Мы уже собрали вещи, — сообщил он. — Я принес ключ.
—Спасибо. Жаль, что ваше пребывание у нас оказалось не столь приятным, как вы рассчитывали.
—Вы не виноваты. Мне все понравилось.
—Очень на это надеюсь. Желаете расплатиться кредиткой?
—Да, пожалуйста.
—Одну минуточку.
—Если не возражаете, я возьму пару бутылок воды в дорогу.
—Конечно, конечно.
Когда Хоуп вошла на кухню, Остин оживленно разговаривал с Кароли.
—Спасибо, Остин, — поблагодарила Хоуп. — Счастливого пути.
—Вы ради нас так старались. — Он сунул ей в ладонь несколько купюр.
—Что вы, это лишнее, — запротестовала она.
—Пожалуйста, не отказывайте мне в этой маленькой любезности. Был рад познакомиться с вами обеими. Ну, всего доброго.
Остин вышел, а Хоуп опустила взгляд на две сложенные банкноты по пятьдесят долларов у нее в руке.
