Казалось, прошло очень много времени, прежде чем Зания остановился и поставил на землю сумку. Анна замедлила шаг, глядя по сторонам. Они стояли на прогалине, заросшей суккулентами и низким кустарником. Здесь ощущался запах сырости и грибов. Зания сразу взялся за работу — начал собирать листья, сдирать кусочки древесной коры и выкапывать корешки и клубни. Анна присела на корточки рядом с ним, внимательно слушая его рассказ о том, как именно можно использовать то или иное средство. Его приемы были довольно сложными. Одни листья нужно было собирать лишь ночью, другие — только в определенное время года. В зависимости от способа обработки из одного и того же растения можно было приготовить как лекарство, так и смертельную отраву. Также нужно было учитывать духовную составляющую знахарства.
— Не все растения нам можно использовать, — объяснял он. — Прежде чем сорвать некоторые из них, нужно испрашивать разрешения у предков. Господь одарил нас лекарствами, которые растут повсюду. Они помогают практически от всех хворей, в том числе и заразных, — рассказывал Зания своей спутнице. — Намерение это было благим. Но теперь лечить очень сложно из-за того, что все смешалось. Люди, путешествуя, привозят свои болезни в те места, где их излечение не предусмотрено. Поэтому иногда нам требуются лекарства белых людей, которые хранятся в упаковках и могут перемещаться на большие расстояния.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что они «привозят свои болезни»? — спросила Анна.
Ей было интересно узнать, что этот знахарь имеет представление, пусть и примитивное, о процессе распространения инфекций.
— Уверен, ты отлично знаешь, как это происходит, — ответил Зания. — Образы болезней живут в мыслях людей. Стоит человеку лишь однажды увидеть одну из них, как она уже навеки принадлежит ему и будет всегда путешествовать с ним. Разве не так?
Анна пристально посмотрела на знахаря. Мысленно она уже сформулировала фразы, которые доброжелательно и вежливо убедят Занию в том, что он неправ. Но только она раскрыла рот, чтобы ответить ему, как все слова вылетели у нее из головы. Она вдруг ощутила, что лес будто затаил дыхание. Будто кто-то незримый также ожидал от нее ответа. Доказательств ее мудрости. Каким-то образом в тот момент все, что она знала, перестало быть незыблемым. И уж точно она больше не считала, что ей все известно.
Когда сумка Зании стала полной, он повел Анну обратно, шаг в шаг повторяя путь, по которому они пришли сюда. Когда они уже подошли к опушке леса, их встретил смех. Громкий, мужской, многоголосый смех.
— Воины, — сказала Анна. Пульс у нее участился.
Мтеми…
Оба они направились в ту сторону, откуда доносились голоса. Анна уже представляла себе картину — воины смеются до упаду над чьей-то шуткой, хлопая себя по бедрам, как всегда делают, когда услышат что-то смешное. Они любят пошутить, разыграть друг друга, и даже во время работы. В этом ощущалось желание наслаждаться жизнью настолько, насколько это возможно. Анне пришло в голову, что смех — это тот звук, который у нее больше всего ассоциируется с новой жизнью. Не только смех воинов, но и смех старых людей, матерей, девушек, детей. И ее смех тоже. За последние пару недель она смеялась больше, чем за долгие месяцы работы в миссии.
То же самое происходило и с местными жителями в Лангали. Анна и Стенли проводили свои дни в трудах и заботах, африканцы же, похоже, смотрели на жизнь проще. Это всегда вызывало замешательство у миссионеров и даже выводило их из себя. В конце концов, это ведь африканцы болели, голодали, жили в нищете, боялись…
— Африканцы любят смеяться, — поделилась Анна своим наблюдением с Занией.
— Конечно! — Знахарь часто закивал в знак согласия. — Мы должны быть счастливы тем, что имеем. Рано или поздно проблемы найдут нас. Разве нужно быть серьезными, раз времени так мало? — Он обернулся к Анне, ожидая ее ответа.
— Разумеется, — кивнула она. — Время.
Пока она говорила эти слова, в ее сознании появилась непрошенная строка из Библии:
«Время рождаться, и время умирать…»
[13]
Она отогнала эту мысль, заменив некоторые слова своими собственными.
Время выходить замуж…
Выйдя из леса вместе с Занией, Анна замерла, чтобы запечатлеть в своей памяти необыкновенную сцену, представшую ее взору. Под пурпурным небом стояла группа воинов. Все высокие и стройные. Копья лежат на их обнаженных плечах. Тела обернуты красной тканью. Знаки, нарисованные такого же цвета глиной, украшают темную сияющую кожу.
Даже рассказывая смешные истории, они выглядели величавыми. Внушали благоговейный трепет. Были опасными.
Зания поприветствовал их. Когда мужчины обернулись на его голос, взгляд Анны пробежал по всем лицам. Почти сразу она нашла Мтеми, стоящего в центре круга. Ее сердце екнуло, когда он направился в ее сторону.
— У тебя все хорошо? — спросил Мтеми.
Анна улыбнулась:
— Все хорошо.
— Ты замечательно выглядишь, — продолжил вождь. Затем добавил чуть тише: — Ты прекрасна.
Анна почувствовала, как легкий румянец разливается по ее лицу.
— Вы добыли мясо! — Зания указывал в сторону темной груды туш, сваленных на землю неподалеку.
Благодарная тому, что он отвлек внимание воинов от Анны, она подошла поближе, чтобы получше рассмотреть добычу. Она узнала антилопу дик-дик, лежавшую сверху. Анна напряглась, потому что вспомнила, как Майкл застрелил одну такую во время ее первого путешествия в Лангали. И как та не сразу умерла… С тех пор мясо множества диких зверей подавалось к столу в доме миссии. И хотя оно было вкусно приготовлено Орденой, Анна никогда не получала удовольствия от такой еды.
— Все в порядке, — сказал Мтеми Анне, заметив, что она нахмурилась. — Мы убили обоих.
Анна непонимающе посмотрела на него.
— Мы убили пару.
Девушка озадаченно помотала головой.
— Нельзя убивать только одного, — пояснил Мтеми и умолк. Когда он снова заговорил, голос его смягчился. — Они выбирают себе пару на всю жизнь. Если один умирает, второй обречен жить в одиночестве.
Анна посмотрела на недвижимое тело маленькой антилопы. Ее остекленевший глаз смотрел прямо на девушку. Окинув взглядом остальную добычу, она увидела и вторую дик-дик — ее хрупкую рыжевато-коричневую ногу с маленьким черным копытцем. Пара на всю жизнь; вместе и в смерти.
«Как же такое может быть? — размышляла Анна. — Почему, тогда как большая часть живых существ находит замену потерянному супругу, другие выбирают пару на всю жизнь? Это ведь очень жестокий приговор — жить в одиночестве. Но, с другой стороны, между такими животными возникает столь сильная, нерушимая связь, что этому можно лишь позавидовать». Подобно многому, с чем она столкнулась в Африке, у этого явления тоже было две стороны. Вот и охотники, убивая обоих животных, проявляли милосердие.
