– Книги редактирую, – зло подсказала она.
– А это Света – редактор, – засмеялся Виталик. – Экзотическая профессия. Не то что у вас, девочки.
– Спрос рождает предложение, – открыто улыбнулась высокая, статная и яркая до аляповатости брюнетка Лида. – Но книги мы тоже читаем, в отличие от тебя, Виталик.
– Про любовь, – уточнила маленькая бледненькая шатенка Дина и зачем-то подмигнула Свете.
– Тогда заходите, – сказала та, понимая, что и шутка, и сопроводившая ее улыбка вымученны.
В холодильнике еще были жалкие остатки продуктов с неудачной вечеринки и бутылки с разным уровнем спиртного в них. Света недавно принесла из магазина два килограмма картошки.
Это был единственный раз, когда едоки не были в тягость. Правда, выходило, что Светины друзья кормят Диминых, но тут ничего нельзя было изменить. А когда хозяйка вдруг с ненавистью подумала про подругу: «Вот дрянь, не могла хоть раз нарезки забрать, целое оставить», сама испугалась. Держаться можно было только на юморе, а он корчился где-то под гнетом злости и никак не мог вывернуться и броситься ей на помощь. «Не дергаюсь, мое дело накрыть на стол, принять сослуживцев Димы по-человечески, ему с ними еще работать», – подумала девушка. Но именно в этот вечер она должна была подготовить отчет владельцу издательства о том, насколько ей удалось ввести самотек в берега. Если бы ее предупредили, она сделала бы все в редакторской. Но кто же анонсирует набеги. «У Олега, как и у Пирогова, экономистка с юристкой плюс два директора – аналог наших старших редакторов. И наверняка хоть одна на всю контору секретарша – это я. Правда, там еще машины, водилы, автослесари, грузчики, но все равно совпадение интересное. Особенно в том, что касается моего места под солнцем», – пыталась отвлечься от жратвы Света. Но автослесарь – не тот клин, которым выбивают из головы нежелание раскладывать на тарелки залежалые ломтики менее подсохшими сторонами вверх.
Но вскоре картошка жарилась, низкий столик в комнате выглядел приятно заставленным, Дима успел шепотом сказать, что он был «не в курсе идей «этих ненормальных», и поблагодарить любимую за стойкость. А она тихо ответила: «Плохо, что не в курсе. Не позволяй ставить себя в угол, наворачивать на глаза платок и заставлять водить». Он почти отшатнулся.
Рюмка за рюмкой, слово за слово… Виталик рассказывал, что сегодня у него опять ночует друг. Завел себе бабу, гадюку гадюкой, снял квартиру. И теперь, стоит с ней поссориться, уходит к нему и живет до мировой день, два, неделю. А ругаются они часто, поэтому его навязанное соседство уже поперек горла.
– Ничего себе отношения, – сказала Лида. – Он платит за жилье, и он же уходит, а она остается. Надо эту наглую тварь гнать или совсем, или в воспитательных целях. Сразу притихнет.
Все горячо ее поддержали. Над мягкотелым увальнем долго и изобретательно насмехались. Свете это надоело, пришлось выступить:
– А что, если ей некуда идти? Если он ее любит и не хочет потерять? Надеется, что острые углы характеров пообтешутся? Благородный же человек. Мужчина.
Они замолчали и уставились на нее с осуждением. Наконец худосочная Дина вскипела:
– Точно! Настолько благородный, такой мужчина, что Виталику житья не дает.
Оставалось только внятно произнести: «А Виталик нам с Димой житья не давал, когда таскал сюда свою третьекурсницу. И вы не даете. Пошли вон». Разумеется, она сказала:
– Тогда пусть Виталик и объяснит другу, что тот ему в тягость. А не нам жалуется.
Тишина встала столбом, взгляды остекленели в растерянности, даже у ее привычного мальчика. «Не вписываюсь катастрофически, – подумала Света – Неадекватно реагирую на низкопробный житейский анекдот».
– Испугались? – весело спросила она. – То-то. Мама учительница, дочку иногда заносит в скучную мораль, наследственность такая.
Люди истерически захохотали. Света заметила, что Дима расслабился, но почему-то не обрадовалась. И опять треп под рюмки. Лида с Диной пошли в туалет, потом скрылись в кухне и надолго там застряли. Мужчины все подсчитывали, сколько грузовиков в фирме будет через пять лет. Признаки разделения на кучки по интересам были налицо. Света решила: можно ставить чайник. Тонкий намек гостям, что пора и честь знать. Недавно на вывеске она прочитала: «Охранное предприятие «Честь». И скривилась: как претенциозно и глупо использовать это слово в названии организации, торгующей мускулами и смелостью за деньги. Да еще ясно, кто и против кого его услугами пользуется. Вообще, есть слова, которые немыслимо делать названиями. Их вслух лишний раз произносить нескромно. Со своими друзьями она могла этими соображениями поделиться. Они бывали всякими, но только не интеллектуально примитивными. А Димины в этом смысле отставали. «Мой крест – всегда под них подлаживаться ради карьеры своего мужчины? – терзалась Света. – Его женщина не должна быть белой вороной, это минус, это не способствует продвижению. Да я же умру со скуки». О том, что идет варить кофе, она сообщила не очень ласковым голосом.
За косяком девушка замешкалась и услышала, как Дина говорит Лиде:
– Я экспериментировала не без приятности и определила напор воды…
Хозяйка вошла, кивнула. Гостьи сидели на табуретах, потягивали вино и курили. Дина усмехнулась и продолжила:
– И угол, под которым воду из душа идеально направлять на клитор. Теперь у меня оргазм, стоит добраться до ванной. Представляешь, Света?
«Если подмигнет еще раз, как при знакомстве, скажу, что не обсуждаю с бабьем такие темы, и выгоню к чертовой матери», – решила та. Но густо накрашенные веки не дрогнули, и девушка сделала вид, будто не знает, что озабоченная юристка говорила о себе:
– То, что плетет твоя подружка, несерьезно. У нас в восьмом классе одна девочка так же бредила, слово в слово, но ей уже тогда никто не верил.
– А зря-а, – протянула непрошибаемая Дина. И «отомстила»: – Ты тут сама по хозяйству, да? Мы пошли к директорам беседовать на общие темы.
– Идите, – разрешила Света. А когда их голоса раздались из комнаты, четко добавила, куда именно.
Это было ее пределом. Мысли, которые она давно и остервенело запихивала в бессознательное, как грязное белье в слишком маленькую корзину, вывалились. Что происходит? Почему бы этому дружному руководящему составу не осесть в ресторане, маленьком баре, самом непрезентабельном кафе и не позвать туда Диму со Светой? С какой стати они завалились в ближайшую к офису квартиру без приглашения? За кого они действительно своего коммерческого держат? Неужели тупы настолько, что не соображают: владелец, который пару раз отхлебнул из бокала и закусил одной мандариновой долькой, который уже давно гипнотизирует циферблат своих дорогущих часов, показал, чего стоит их труд на его благо. Вот такого базара в тесной квартиренке. Свирепой морды хозяйки. Пойла из откупоренных бутылок. Не лучших подсохших нарезок. Кстати, только Дима знал, что в доме хоть это есть, только он мог подрядиться устроить «продолжение банкета», начавшегося с торопливой выпивки под лимон в кабинете Олега, но, скорее всего, Виталика. И бабы непристойные. Они вправе трепаться о чем угодно. Но смотря где. По официальной версии, Дима быстро ушел домой к любимой Свете, а остальные вспомнили про некруглую дату фирмы и бросились вдогонку его поздравлять. Их приняли, заскучать никто еще не успел. Тем не менее озабоченные стервы уединились, чтобы обсудить методы самоудовлетворения. Потому что за стеной не мужчины, а начальники? Или надоевшие в ходе регулярного исполнения дополнительных служебных обязанностей так себе кобели? Ладно, если женщины делятся такими рецептами, они не слишком опасны. Но схватить бы Лиду за шиворот, как недавно Вера Катю, и вытрясти из нее реальные цифры Диминой зарплаты. С одной стороны, все свидетельствует о бедности фирмы. Или призвано свидетельствовать. Перед Светой, не иначе. Потому что остальные участвуют в оформлении сделок и знают свою прибыль. С другой – Лида и Дина щеголяют в бриллиантах, одеты и обуты недешево. Кто из них был на вечеринке с ее подругой? Тоска по оргазму причисляет обеих к стае искательниц мужей. А чем не муж Дима? И Виталик сойдет на крайний случай.
