– Это не его дети, – почесал затылок Лешик, показывая всю остроту своего мыслительного процесса. – Это дети его сестры Светланы.
– Она ему сестра?!
– А ты что подумала?
Я бы схватилась за грудь, изображая, как сильно уколола меня эта новость. Но отчего-то в самые пиковые моменты колет правый бок. Подозреваю, что это намечается аппендицит, а не разрыв сердца.
– Светланка его сестра, – пояснил для особо одаренных Лешик. – Она развелась с мужем и приехала сюда, чтобы начать новую жизнь. Федор предоставил ей свою квартиру. Но Светланке совестно его обременять, и она решила снять дом в деревне. Близнецам нужен свежий воздух. Светланка очень заботливая мать…
Я уже любила этих близнецов и саму Светланку не меньше Лешика!
А еще я любила Максима.
Софочка сидела в напряженной позе, готовая, как только возле кафешки притормозит джип Григория, сорваться и броситься ему навстречу. Мы обедали и беседовали о смысле бытия.
– Это так прекрасно, что он оказался незанятым мужчиной, – мечтательно произнесла она, улыбаясь.
– И хорошо, что у него есть своя квартира, – поддержала я здравую мысль. – Если вместе жить не получится, есть куда разбежаться.
– У него свой дом.
– Нет, дом в деревне он снимает.
– И вовсе это не деревня, а вполне приличный коттеджный поселок.
– Софочка, – догадалась я, – ты говоришь про Григория?!
– Извини, я должна была тебя выслушать и вникнуть в проблему. Но, честно говоря, я не вижу никакой проблемы!
– Разве? Разве это не проблема, все время мучиться, решая дилемму: оставить детей без отца или думать только о своих чувствах! И вот, когда я наконец-то узнаю о том, что его дети – вовсе не его дети, вернее, его, но – не совсем, мы ссоримся! Он мужчина без детей и без меня. Что делать?
– Поехать к нему и поговорить, – беспечно пожала плечами Софочка.
– Вряд ли он захочет разговаривать с девицей, устроивший, в его понимании, вертеп в своей коммунальной квартире.
– Он старик?
– Что? Не поняла тебя.
– Таша, он тоже когда-то был молодым…
– Это ты опять про Григория? Максим ненамного меня старше.
– Тогда тебе больше повезло. Я не представляю, что произойдет, когда мы постареем и он умрет раньше меня.
– Да уж, – хмыкнула я, – уж лучше вместе в одном гробу…
– Кстати, о гробах, – тяжело вздохнула Софочка.
– Что случилось?! – Мне пришла в голову страшная догадка, а я была в таком настроении, что все догадки казались страшными. – Кто-то умер?!
– Да, – простонала Софочка, – и до сих пор умирает. Около тысячи человек в год в нашем городе.
– Очень ценная информация. К чему бы она? Ты начала рифмовать новую поэму о смерти и любви?
– Не знаю, с чего начать, – замялась Софочка, комкая в руках салфетку.
– Мама с бабулей в порядке?!
– Угу.
– Тогда начни с главного. Озвучь основную мысль, и тебе станет легче.
– Таша, Григорий занимается бизнесом.
– Это я знаю, строительным.
– Да! Но не совсем. Он строит… как бы получше выразиться… гробы.
– Что?!
– И продает их.
– Где?! На кладбище?! – Я чуть не подавилась.
– Почему на кладбище? У него сеть магазинов ритуальных услуг и принадлежностей.
– Ага! Я так и знала, что с ним не все в порядке! Я так и знала, что в чем-то обязательно есть подвох!
– Перестань торжествовать, – вяло осадила меня Софочка. – Обычный бизнес, ничем не хуже других.
– Не хуже? Я бы ни за что не стала торговать гробами!
– И венками. И еще у него есть мастерская, где из мрамора делают памятники.
– Замечательно!
– Ты тоже так считаешь?!
– Ха! – сказала я саркастически. – Отличный бизнес, идет в гору, когда люди мрут оптом.
– Но нужно же кому-то их достойно отправлять в последний путь.
– Софочка! Ты заговорила его словами?!
– Мы проговорили об этом всю ночь.
Стало легче оттого, что не одна я мучилась сегодняшней ночью.
Софочка схватила меня за руку, больно сжала ладонь и принялась дальше раскрывать семейные тайны.
– Его до меня никто не понимал. Он боялся признаваться женщинам, чем занимается на самом деле. Некоторые сбегали сразу, другие – после того как посещали его магазины.
– Так-так, – прищурилась я. – Я позвонила тебе, Софочка, надеясь на то, что ты прольешь на мои раны бальзам утешения. Вместо этого ты ждешь утешения от меня.
– Нет, – мотнула головой Софочка, – я жду от тебя другого.
Мне стало как-то не по себе. Еще одного подвоха я не выдержу. У самой личная жизнь дышит на ладан, а тут еще Софочкины гробы!
– Ташенька, поехали со мной!
– Куда?! – напряглась я.
– По его магазинам.
– Да что я там не видела?! Да в гробу я их видала! Ох, мамочки…
– Я должна это вынести, – призналась Софочка. – Я не могу потерять Гришу из-за пустяка.
– Ну да, чужая смерть – это пустячок.
– Перестань, пожалуйста. Для меня это очень важно. Для меня важна… твоя поддержка.
– Извини, это я себя так настраиваю.
– Значит, поедешь?! – обрадовалась Софочка.
– Куда я денусь. Только с одним условием.
Условие было простое: я соглашалась ехать только в том случае, если Григорий купит у нас в газете для своей ритуальной сети рекламный модуль. Для него это копейки, а я все-таки нахожусь на работе.
Когда он приехал и составил нам компанию, я прямо задала ему этот волнующий меня вопрос. Григорий кивнул, тогда я позвонила нашей Ольге и сказала, что нашла отличного рекламодателя. Такого, заинтриговала я, в газете еще не было.
Вот какой я разносторонний профи – по свадьбам и гробам. Надеюсь, писать статьи на тему вечной жизни Ольга меня не заставит.
Григорий помог нам усесться в свою машину. Пока мы ехали, я думала, что со мной происходит. Жизнь начинает наматывать такие виражи, о которых я даже не мечтала. Впрочем, Соня тоже не о гробовщике мечтала. Я посмотрела на нее.
Она сидела рядом с водителем и нежно ворковала с ним, сверля ласковым взглядом.
Григорий же время от времени бросал взгляд в зеркало заднего вида и настороженно приглядывался ко мне. Чувствовал, что от моего решения Софочка зависела полностью или, по крайней мере, могла к нему прислушаться. Я отвечала довольно дружелюбно, наивно хлопая ресницами. Подумаешь, говорил весь мой вид, бизнес как бизнес. Ничего в нем особенного нет, мне вот даже нравится. Чем?!
