Я относилась к тому типу людей, кто, как в поговорке говорится, пригодился там, где родился. Мне никогда не сносило крышу от стремления бросить все и рвануть в столицу за карьерой, деньгами, богатым мужем. Я любила свой город, его неторопливый ритм вечером и привычную беготню днем, отчего-то думала, что всем другим он должен казаться таким же уютным, как мне. Но увы. Самому дорогому человеку требовалась столица со всеми вытекающими из этого последствиями. А мне вместе с моим городом отводилась роль плацдарма перед финишным рывком в гору. Меня это категорически не устраивало. Но, с другой стороны, мне хотелось наплевать на гордость и принципы и кинуться в объятия любимого мужчины. Как в омут с головой! С головой без мозгов. Иногда мне казалось, была бы я глупее, жила бы счастливей.
– Нам пора, – чмокнула меня в щеку Софочка.
– Куда? – машинально спросила я.
– Мы с Гришей ужинаем в ресторане. С его друзьями. И с его братом.
Прогресс, однако! Я пожелала Софочке произвести сногсшибательное впечатление на друзей Григория и проводила их из квартиры. Только собралась захлопнуть дверь, как услышала чьи-то шаги и мужской голос. Максим?! Сердце ухнуло, кровь прилила к щекам. Я замерла с открытой дверью, как парализованная.
Но мне повезло, это был не Максим. Хотя… повезло ли?..
– Привет, Ташунь! – бросилась ко мне Надежда.
– Не ждала, Тимофеева?! – загоготал Варенцов.
– Что ты ее все время по фамилии зовешь? – возмутилась Надежда. – Она Таша!
– Гы-гы-гы, – закивал тот в сторону Надежды. – Входит в роль жены! Мы ж сегодня, Тимоф… Ташунь, расписались.
И он достал из пакета литровую бутылку виски.
– Расписались?! – изумилась я.
Точно сопьюсь, подумала я про себя.
– А чего тянуть? – раздухарился Варенцов. – Пришлось подсуетиться, чтобы между ее браками втиснуть свою положительную со всех сторон кандидатуру. Так что мы теперь семья и пришли к тебе отметить как к коллеге по работе! С родственниками мы уже отметили, а друзья у нас разные. Ты только одна.
– Я ваш общий друг?
– А кто же еще, Ташуль? Ой, какой тут у вас милый сабантуйчик! Всем привет!
Надежда неровной походкой прошла на кухню и плюхнулась на стул.
– Только не говорите мне, что и у вас свадьба, – проскрипел Леонид Парфенович.
– Мы говорить не будем, – пообещал ему Варенцов, – мы прокричим. Ребята! Мы женаты с сегодняшнего дня! Ур-р-р-р-а-а-а-а!
– Ура! – сказала я, чтобы поддержать пару.
– Брачная эпидемия в городе! – прокричал старик. – Спасайся, кто может!
– У-у-у-у, старый женоненавистник, – погрозила ему пальчиком Надежда. – Не это нужно кричать. Горько! Горько! Горько!
И она полезла целоваться к… Леониду Парфеновичу. Я понимаю, что можно выпить на собственной свадьбе. Выпить, но не нажраться! Старик испугался и принялся отбиваться от Надежды. Оба свалились под стол, а я полезла помогать деду. Оксана залезла с другой стороны, Жорик схватил Надежду и принялся ее поднимать… все кричали…
В этот момент зазвонил мой мобильный на столе.
– Да! – проорал в трубку Варенцов. – Нет, ее сейчас здесь нет, она под столом! Что делает? По-моему там кто-то целуется! Гы-гы-гы. Кто говорит? Говорит бывший счастливый жених, а с сегодняшнего дня законный муж самой соблазнительной женщины на свете! Горько нам! Горько!
– Варенцов! Что ты там болтаешь по моему телефону?!
– Почему ты зовешь его по фамилии?! – возмутилась Надежда. – Ну-ка, выпейте на брудершафт и поцелуйтесь!
Только этого мне не хватало.
Я бросилась к телефону и проверила входящие звонки. Так и есть, звонил Максим! И зачем я «разморозила» его номер?! На что-то надеялась! И получила. Я держала мобильник в руках, когда он вновь затрясся от звонка.
– Да, Максим! Это я!
– Уже вылезла из-под стола? – грустно проговорил он.
– Ну, да. Ты понимаешь…
– Горько! Горько! – закричал Жорик, наполняя бокалы.
– Выпили?! – прокричала Надежда нам с Варенцовым. – Теперь поцелуйтесь!
– Я давно уже выпил, – обижался Варенцов, схвативший меня под руку самым странным образом. – Жду, пока Ташуня по телефону наговорится, и начну ее целовать!
– Целуешься, значит? – проговорил Максим.
– Нет! Да, но ты понимаешь…
– Я могу понять, на что ты обиделась. Но сама… законный муж… Эх, да что я тебе говорю!
И он отключился.
В это время Варенцов умудрился меня поцеловать и…
…и все успокоились!
Все замолчали и принялись поедать закуски с таким аппетитом, словно до этого год сидели на морковной диете. Почему мне не везло?! Позвони Максим сейчас, мы сумели б обо всем мирно и спокойно договориться! С другой стороны, у него всегда виновата я! Но это же не я законным образом сочеталась и скрыла от него сей факт! Так что не о чем нам договариваться. Все равно ничего хорошего из этого не получилось бы.
Но он позвонил! Как приятно. И как грустно все это. Лучше бы я его забыла. Лучше б я его не встречала еще там, в лифте… И там, в деревне… Воспоминания проносились, как картинки в калейдоскопе. И вообще лучше бы я его не встречала совсем! Жила себе спокойно и писала о свадебных салонах, смутно понимая, что такое стоять на пороге загса. С другой стороны, любой опыт – это прежде всего опыт. Теперь я знаю, что такое крушение любви. И удачно пишу об этом в статьях для продвижения бизнеса Григория. После этой мысли следует наиграть похоронный марш.
Надежда с новоиспеченным мужем вскоре ушли, у них по плану тоже был ресторан. Я вызвала им такси, Леонид Парфенович проводил Надежду до лифта. Я лишний раз убедилась в мужском коварстве. Сначала ведь разговаривать с ней не хотел! А через час поддался ее обаянию, как мальчишка. Седина ему в бороду…
Но ему простительно. Возможно, это последняя соблазнительница в его жизни. Флирт еще никому не помешал, говорят даже, что старикам он продлевает жизнь. Кстати, после откровений Леонида Парфеновича придется проследить за ним и бабулей. Может быть, взять старика да и поехать к бабуле на холодец? Сюрприз будет.
Но Леонид Парфенович оказался нетранспортабельным. Жорик с Оксаной уложили его в комнате и выключили свет.
– Нас тоже ждут, – сообщила мне Оксана. – Родители Жорика! Будем обсуждать будущее мероприятие.
– Какое? – тормознула я.
– Ты что, спишь уже? Еще рано! Свадьбу нашу.
– У-у-у, желаю удачи, Ксюш.
– Спасибо, Наташ. Только ты это… не в обиду… раз уж остаешься… разбери на кухне. Лады?
Все против меня! Все! И все это разбирать?!
– Лады, – сказала я после внутреннего монолога на тему борьбы самой с собой.
