— Там, — со скрипом повернул я подбородок в нужную сторону.
Простыня начала сползать, и, чтобы не предстать перед гостьей в костюме Адама, я судорожно вцепился в нее обеими руками. Но казалось, Лау Линь не обращала на мои потуги никакого внимания.
— Я как раз была на посту у рынка, — защебетала она, заботливо помогая мне улечься на кровать, — когда начался налет. Как только сменилась, сразу побежала сюда. Ведь обещала же… И бомбы падали неподалеку. Волновалась сильно за вас… за всех.
И она кокетливо стрельнула в мою сторону глазами.
— Надо же, — уложила она мою голову на подушку, — почти полгода здесь не пролетал ни один самолет. Не говоря уж о бомбах…
— Лау, — погладил я ее руку. — Раз ты сейчас свободна, то лучше сходи домой. Посмотришь, все ли там в порядке, все ли живы…
После этих слов Лау Линь буквально переменилась в лице, видимо, только сейчас сообразив, что бомбы могли поразить не только центр городка, но и его окраины. Торопливо попрощавшись, она погладила меня по щеке и выскочила за дверь.
— Это кто такая? — с грохотом ввалился в комнату Щербаков, увешанный проводами. — Медсестра, что ли, заходила? И как только вьетнамцы так быстро узнали о твоей шишке? А ты что, уже вставал? — ткнул он в лежащие у кровати мои ботинки. — Помнится, вся наша обувь у вешалки была.
— Это была вовсе не медсестра, — слабо помотал я головой, — это моя знакомая заходила.
— Ха! — удивленно вскинул Анатолий свой лошадиный подбородок. — Да ты, я смотрю, даже на койке времени не теряешь. Надо же, уже и здесь знакомую завел.
Он мельком оглянулся в сторону двери и продолжил.
— И ничего себе, довольно симпатичненькая. А у нас опять проблемы, — перескочил он на более насущное. — Мало того, что электричества нигде нет, так и наш генератор тоже накрылся.
— Как это? — подскочил я на койке. — Он же у нас…
— Ага, — перебил он меня. — Ты сейчас скажешь, что он у нас в кузове «радийки» лежал. Так туда такой бульник из-за забора прилетел, пробил не только крышу «кунга», но и по генератору долбанул. Мало того, и в розетках напряжения нет.
— А с электричеством что случилось? — поинтересовался я.
— Говорят, в подстанцию ракета попала. Короче, дела наши фиговые.
В коридоре загремели сапоги, и, распахнув дверь ударом ноги, в комнату вошел мрачный как ночь Федор. Вслед за ним, тяжело шаркая ногами, в дверь протиснулись Камо и Басюра, волокущие так не вовремя пострадавший генератор.
— Вот невезуха-то! — зло швырнул панаму в угол Преснухин. — Ну, просто не дают вздохнуть мерзавцы! — Он плюхнулся рядом со мной и неодобрительно посмотрел на мою перебинтованную голову: — И ты тут еще со своей башкой.
— А что такого? — завозился я под простыней. — Уже вполне готов к труду и обороне. Одеться только не во что.
— Да, вот еще проблема, — сморщил нос Федор. — Несет от нас после купания солидно, как от старых хряков. Толь, — повернулся он к Щербакову, — найди возможность быстро выстираться.
— Как? — развел тот руками. — Водопровод тоже пострадал, вместе со светом.
— Здесь речка недалеко протекает, — вклинился я в их разговор. — До нее и Километра не будет. Давайте сходим все вместе. Вы там постираетесь, а я на берегу покараулю.
Федор, кажется, немного отходит от овладевшей им растерянности. На его губах даже мелькает что-то похожее на улыбку. Но тут его взгляд падает на стоящий посередине комнаты генератор. Брови его вновь недовольно сдвигаются к переносице.
— С этим… что будем делать? — бросает он презрительный взгляд в сторону загубленного сокрушительным ударом механизма. — Капитан нам головы оторвет, когда вернется. И мне первому достанется. И что мы, дураки, в кузове-то его оставили! Нет бы сразу под крышу убрать!
— Ага, — подает голос Басюра. — Как дала бы бомба по этой крыше, так вообще собирать было бы нечего.
Мы озадаченно умолкаем. Такая вполне очевидная возможность нами как-то даже и не рассматривалась. А ведь она была реальна, как никогда. Я вновь заматываюсь в простыню и спускаю ноги на пол. Присаживаюсь рядом с генератором и осматриваю его. От него сильно пахнет соляркой, поскольку топливный бачок раздавлен чуть ли не в лепешку.
— На первый взгляд он почти не пострадал, — уверенно заявляю я после осмотра.
— Это твоя голова почти не пострадала! — вопит в ответ Федор. — А здесь и бак пробит, и топливопровод с глушителем всмятку…
— Бак мы ему легко смастерим, — возражаю я, — и карбюратор тоже возможно откуда-нибудь снять. Допустим, со старого мопеда его скрутить или еще с чего.
— Вот и прекрасно, — плотоядно потирает Федор ладонями. — Мы тогда пойдем стираться, а ты, браток, починишь генератор. И торопись. Вечером нам кровь из носу надо выйти в эфир. Все, — резко поднимается он на ноги, — пошли. А то от нас говном так несет, что не продохнуть. Да, — задержался он в дверях, — Камо, будь другом, принеси Саньку форму. Она, поди, уже подсохла. А если нет, то пусть в своих цивильных штанах в мастерскую шлепает.
Сижу некоторое время в одиночестве. Входит Камо и подает мне камуфляж.
— Мокрое все, — произносит он, будто извиняясь. — Сыро на улице, не сохнет ни черта.
— Слушай, — спрашиваю я его, — ты, случайно, не помнишь, когда налет начался?
— Где-то в 9:25, — мгновенно отвечает он. — Я как раз передал сводку и начал принимать ответ. И тут — трах, бах! Тока нет, передатчик сдох, полный завал, просто конкретный. В полку небось беспокоятся, им так и не ответили.
— Ладно, — киваю я, — иди, а то тебя заждались.
Камо громко хлопает дверью и исчезает. Я же медленно, с отвращением натягиваю на себя влажную форму. Впрочем, ничего страшного. Подумаешь, еще одно неудобство. Мелочи жизни. Беру плоскогубцы и начинаю откручивать остатки топливной системы генератора. Сбив пару пальцев и обругавшись на весь свет, отделяю помятое железо и складываю в небольшой мешочек из-под риса. «Экая невидаль, — думаю я, — наверняка в какой-нибудь велосипедной мастерской найдется нечто подобное. Должно найтись!»
Полный решимости сделать все в кратчайший срок, выбегаю на улицу. Но вскоре останавливаюсь в полном замешательстве. В городе полный хаос. Бегут какие-то полуодетые люди, мчатся грузовики и гужевые повозки. Горят два или три здания. Около них суетятся пожарные и ополченцы с баграми и ведрами. Улицы завалены каким-то мусором и брошенными, видимо впопыхах, овощами. Всюду царят неуверенность и растерянность. Бегу к харчевне, надеясь на главной городской площади хоть что-то прояснить. Но и там царит все тот же хаос. Заведение закрыто на замок, да и другие тоже. Некоторое время топчусь среди спешащих людей, но вскоре понимаю, что в данный момент мои проблемы вряд ли кого-нибудь заинтересуют. И тут мне приходит в голову идея попытаться отыскать Лау Линь. Она говорит по-русски, да и город, в отличие от меня, знает хорошо. Вот только где ее сейчас искать? Поворачиваюсь и трусцой бросаюсь в направлении реки, заглядывая на ходу в лица всем встречающимся ополченцам. Однако моей знакомой нигде не видно. Переправляюсь на другую сторону по мостику и, пробежав по улице пару кварталов, начинаю осматриваться вокруг. Поскольку я смутно помню только забор и калитку, то пристально осматриваю именно эти архитектурные сооружения. Прохожу одну улицу, вторую… На третьей дорогу мне преграждает громадная воронка. Ищу глазами путь обхода и вижу, что искомая калитка расположена через один дом, если смотреть наискосок ямы. Тот дом, который я считаю за первый, от ударной волны сильно осел и перекосился. Около него толпится несколько человек. Но поскольку они стоят ко мне спиной, то я не вижу, есть ли среди них Лау Линь. Осматриваю воронку внимательнее и вижу, что с одной стороны в нее сполз телеграфный столб, по которому можно попытаться перебраться через наполовину залитую водой ямину. Столб, конечно, держится слабовато, но попытаться можно. Испачкав лишь руки, довольно удачно перемахиваю на другую сторону. Пятьдесят метров до калитки я преодолеваю за какую-то секунду, и вот я у знакомого дама — заперто. Ах, да, там же запор. Дергаю его в сторону и оказываюсь в небольшом, хорошо ухоженном садике. Стучусь в дверь. Стучусь еще раз. Тихо. Обидно, не застал. Выбегаю на улицу и тут слышу, как позади меня скрипит открываемая дверь. Поворачиваюсь. На невысоком порожке стоит Лау Линь в не застегнутой полувоенной форме и недоуменно смотрит на меня.
