– Да нет же, – досадливо сморщил лицо Сорокин, – как Вы могли об этом подумать!
При этом он повернулся к ней, но так неудачно, что замок куртки расстегнулся и ее взору предстала торчащая из-за пояса рукоять пистолета.
– А это что? – невольно воскликнула датчанка, порывисто поднимаясь и вытягивая палец в сторону оружия. – Откуда у Вас это взялось?
– Это совсем не то, что Вы думаете, – тоже вскочил Юрий, непроизвольно засовывая «парабеллум» поглубже. – И этот пистолет я сам лично выбил у одного из нападавших на одного из моих охранников, – для пущей убедительности приврал он.
– Зачем же он Вам теперь, – нерешительно произнесла Элиза, – когда все кончилось?
– Куда же мне его девать? – ответил он вопросом на вопрос. Отнести в милицию? Если я там покажусь, от меня уже не отстанут. Тем более что во всех этих передрягах я лишился заодно и документов. А Вы и по своему опыту знаете, что значит попасть под подозрение нашей славной милиции, быстро от нее не отделаешься.
– Да, это верно, – сочувственно отозвалась она. – Но все ж согласитесь, что ходить по городу с пистолетом – опасно.
– Без него еще опаснее, – раздраженно буркнул в ответ Юрий. – Кроме того, у меня нет ни малейшей уверенности в том, что те, кто сделал первую попытку нападения на меня и моих помощников, не повторят ее снова.
– Так значит весь Ваш груз захвачен гангстерами? – продолжала выпытывать у него подробности ночного происшествия Элиза.
– Да нет, – позволил себе тонко усмехнуться Юрий, – я по счастью успел его спрятать. Так что я теперь оказался совершенно в дурацком положении. Груз-то я, слава Богу, сохранил, но вывезти его теперь не смогу ни по железной дороге, ни на автомобиле. И уж тем более его невозможно будет переправить воздушным транспортом. Впрочем, что это мы все о моих невеселых делах! Вам, наверное, это все совсем не интересно. Расскажите лучше о себе. Как же это Вы сами в этой дыре оказались? – перевел он разговор на менее щекотливую для себя тему.
– О, да, конечно, – смущенно улыбнулась она, вновь усаживаясь, – для меня то, что случилось накануне, произошло совершенно внезапно. Буквально через два дня после того как мы с Вами так романтично познакомились, следователь, который вел дело об исчезновении моего мужа, абсолютно неожиданно объявил мне, что дело закрыто и я совершенно свободна в своих дальнейших действиях. Мне вернули все документы и заодно объявили, что больше не оплачивают занимаемый мною номер в гостинице. Естественно, я тут же собрала свои вещи и приехала сюда, на соседнюю с портом улицу. Я сделала это намеренно, чтобы находиться поближе к своей яхте. За последние дни мне удалось привести судно в относительный порядок, а теперь я хожу по портовым бюрократам, оформляю отход. Надеюсь, что скорый.
– И не страшно будет одной вести яхту? – совершенно искренне поинтересовался Юрий.
– Страшно немного, – непосредственно улыбнулась она. – Но я надеюсь справиться. Тем более, что до ближайшего литовского порта всего порядка восьмидесяти миль, а море в это время года довольно спокойное.
– Счастливая, – сокрушенно вздохнул Юрий, думая о своем, – домой отправляетесь.
– Вы считаете, что такая уж счастливая? – грустно произнесла Элиза, опуская голову.
– Ой, Элиза, – вскочил он на ноги, – извините ради Бога, я совсем не то имел в виду, простите меня. Простите меня, дуралея.
– Ничего, ничего, – ответила девушка, отворачиваясь и быстро вытирая платочком уголок глаза, – я понимаю. Вы не нарочно.
– Ясно, что я выгляжу как полный идиот, – продолжал объясняться Юрий, – просто события последней ночи совершенно выбили меня из нормальной колеи.
– Да, Юри, – остановила она его оправдания ласковым движением руки, – я, разумеется, понимаю Ваше состояние. Вы ведь подвергались очень серьезной опасности. Хорошо еще, что так счастливо отделались.
– Вы, наверное, торопитесь? – спросил Юрий, заметив, что его собеседница мельком взглянула на часы. – Могу Вас проводить.
– Можете не только проводить, но даже и зайти ко мне в гости.
Юрий удивленно поднял брови.
– Это естественно, – обвела она вокруг него рукой, – неужели Вы и далее можете находиться в такой ужасной одежде? Пойдемте-ка ко мне. Я попытаюсь хотя бы чуть-чуть привести Вас в благопристойный вид.
Выбравшись с территории порта через одну из многочисленных дыр в заборе, они вскоре дошли до группы приземистых домиков, вытянувшихся вдоль береговой полосы. Распахнув одну из калиток, Элиза сделала приглашающий жест рукой:
– Заходите, Юри, ведите себя как дома.
– У нас говорят не ведите, а чувствуйте себя как дома, – поправил он ее.
– А разве это не одно и то же? – удивилась датчанка, с трудом отпирая неподатливый замок.
– Естественно, не одно, – буркнул он.
В этот момент замок щелкнул, и они смогли войти. Жилище Элизы состояло из довольно просторной веранды, совмещенной с летней кухней, и крохотной темноватой комнатки, предназначенной быть и спальней и гостиной одновременно.
Выдав своему гостю большое банное полотенце, Элиза потребовала, чтобы Юрий снял с себя всю одежду. Когда он таким образом переоделся и стал похож на сильно побитого римского патриция, она сразу обратила внимание на его обнаженное плечо.
– Что это у Вас такое?
Юрий скосил глаза:
– Ссадина какая-то, саднит.
– Ничего себе ссадина, – недоверчиво покачала головой Элиза, – такое впечатление, что к коже раскаленный прут приложили!
Она подняла его куртку и повертела ее в руках.
– Должно быть, это след от пули, – произнесла она, – рукав пробит насквозь. Совершенно необходимо срочно обработать рану, пока она не воспалилась еще больше.
Элиза пошарила в висящем на стене деревянном ящичке и вынула из него пузырек йода.
– Идите сюда, – поманила она Юрия рукой к окну, – здесь светлее.
Закончив перевязку, она усадила Юрия на стоящую в углу старенькую кушетку и подошла к плите.
– Давайте попьем чаю и подумаем о том, как Вам быть дальше.
«Вот еще, – подумал Юрий, – мои проблемы она будет решать. Да что она о них знает-то? Тоже мне, спасительница отечества нашлась!»
Он недовольно засопел и принялся оглядываться по сторонам в поисках куртки.
– Я что-то не так сказала? – мгновенно уловила Элиза перемену в его настроении. – Верно, я опять что-то не так выразила. – Она обернулась и лукаво взглянула на надувшегося Юрия. – Должна признаться, что у меня была масса отрицательных примеров и с тем полицейским чиновником, что вел мое дело. Ведь хотя я и владею немного вашим языком, многие тонкости меня ставят в полный тупик. Поэтому я заранее приношу свои извинения. Если хотите, можем перейти на английский. Лично мне он ближе, и, наверное, будет проще для нас обоих.
