Янковская задумчиво посмотрела на меня.
– Он вам не солгал. По-видимому, вы чем-то расположили его к себе. Это действительно нечто вроде талисмана. Если вы даже возбудите какие-либо подозрения, агенты заокеанской разведки не посмеют вас тронуть, увидав эту штучку. Теперь, для того чтобы вас ликвидировать, требуется санкция самого мистера Тейлора.
– А может быть, здесь дело не только в расположении, – возразил я, – сколько в том, что даже самому мистеру Тейлору завербовать советского офицера потруднее, чем какого-либо короля?
– Вы правы, – немедленно согласилась Янковская. – Вы для него клад! – Все с тем же задумчивым видом она повертела в руках пуговицу. – Несомненно, вы относитесь к числу тех драгоценных агентов, которых очень трудно заполучить даже заокеанской разведке, – продолжала она. – Слишком большие надежды возлагаются на вас, чтобы какие-нибудь резиденты могли распоряжаться вашей жизнью.
– А у вас есть такая? – поинтересовался я.
Она нахмурилась. По-видимому, мой вопрос был или бестактен, или обиден.
– Нет, – сказала она не то с легким вызовом, не то с печалью. – Я могу обойтись без подобного талисмана. Мне не придется работать в такой сложной обстановке, как вам…
Она с любопытством всматривалась в меня, точно мы виделись впервые. У меня появилось ощущение, будто я предстал перед Янковской в каком-то новом качестве после свидания с мистером Тейлором.
Она как бы порхнула на диван и приветственно помахала мне рукой. Вообще она вела себя в этот вечер очень театрально, говорила с излишней аффектацией, принимала неестественные позы, никак не могла усидеть на месте. Думаю, что и приезд господина Тейлора, и мое приобщение к его ведомству возбудили ее нервы необычной даже для нее остротой положения.
– Кстати, я хочу дать вам один добрый совет, – дружелюбно произнесла Янковская. – Мне кажется, что вы все-таки недооцениваете значения своей пуговицы, а это, повторяю, могущественный талисман. Носите его всегда при себе. Всегда может случиться, что она выручит вас из большой беды.
– Хорошо, – сказал я и сунул пуговицу в карман пиджака.
Она улыбнулась.
– Вы еще меня вспомните!
– Вот что, Софья Викентьевна, – сказал я, переходя на сугубо деловой тон и стараясь по возможности делать вид, что инициатива по-прежнему остается за ней. – Этот самый Тейлор заявил, что вы поможете мне превратить в реальность какую-то фантастическую агентурную сеть. Не будем откладывать дело в долгий ящик. У вас есть список, к которому мы должны подобрать ключ…
Она посмотрела на меня не без удивления.
– Вы, кажется, действительно хотите оправдать полученные деньги?
Каким-то балетным жестом она пригласила меня пройти в кабинет, подошла к стене, сняла одну из акварелей Блейка, вставленную в очень узенькую рамочку, шпилькой, вынутой из волос, вытолкнула из рамки какой-то шпенечек и вытряхнула на стол скатанный в тонкую трубочку листок.
– Можно прочесть? – вежливо спросил я.
Янковская не ответила.
Я развернул листок.
Это был список фамилий на английском языке. Позже я их пересчитал: двадцать шесть фамилий с инициалами.
– Я не понимаю, что же здесь сложного? – удивился я. – По-моему, все ясно.
Янковская снисходительно улыбнулась:
– Если бы это было так. Попробуйте найдите в Латвии имеющегося в списке Клявиньша… Их тысячи! А инициалы означают что угодно, но только не имя и отчество…
Я с любопытством держал в руке крохотный листок бумаги, еще раз перечел фамилии, и вдруг совсем другая мысль пронизала мое сознание.
– Скажите, – спросил я Янковскую. – Неужели из-за этого листка и поплатился Блейк своей жизнью?
– И не только Блейк, – ответила она. – Вы тоже могли поплатиться, хотя имели к этому листку совсем косвенное отношение.
– Это так дорого? – спросил я, глядя на листок.
– Очень, – сказала Янковская. – В Советском Союзе за него тоже дали бы немалые деньги. Кажется, это Наполеон сказал, что хороший шпион стоит целой армии?
Она взяла листок и заботливо его расправила.
– Это все первоклассные агенты…
– Но почему же Блейк не пожелал продать этот список?
– Noblesse oblige! – произнесла она с иронией. – «Благородное происхождение обязывает»!
– И вы убили его, чтобы завладеть этим списком? Неужели для вас деньги дороже человека?
– Ах да при чем тут деньги! – с досадой ответила Янковская. – Просто те сильнее, они убрали бы и меня, как убирают всех, кто не желает с ними сотрудничать.
– А вы не боитесь, что Интеллидженс сервис не простит вам этого?
– А я и не собираюсь дразнить Интеллидженс сервис, – ответила Янковская. – В тот вечер, когда мы с вами познакомились, Блейк должен был переслать список в Лондон. В Англию возвращался крупный английский коммерсант, находившийся со своей женой в России в качестве туриста. Ночью он улетал в Стокгольм. Блейк не подпускал меня к списку. Я знала, что он должен пойти в ресторан отеля «Рим» и через день этот список очутился бы в тайниках Интеллидженс сервис. Блейк собрался на свидание. Я видела, что у него имеется два экземпляра списка. Один он должен был отдать, второй, вероятно, хотел сохранить для себя. Я предложила ему продать дубликат. Он засмеялся. Я пригрозила ему, сказала, что он рискует жизнью. Он ударил меня. Я застрелила его и пошла на свидание вместо Блейка. Сказала, что его пытались убить, что это, по-видимому, дело рук советской разведки, что раненый Блейк поручил мне отдать список…
– Таким образом, Интеллидженс сервис имеет список?
– Да, этот турист успел улететь, еще несколько часов, и он застрял бы здесь, – подтвердила Янковская. – Иначе меня не оставили бы в покое. А ключ к списку или изобретен в Лондоне, или отправлен туда раньше. – Она указала на листок: – Эта бумажка очень важна, но пока что ею нельзя воспользоваться.
– А что же мы с вами будем делать?
– К вам пришлют одного из тех, кто перечислен Блейком. Единственного, кто известен заокеанской разведке. Может быть, с его помощью мы отыщем ключ.
– Ну а скажите, на что заокеанской разведке английские агенты?
– Как вы не понимаете? – удивилась Янковская. – Тейлор и его люди всегда таскают каштаны из огня чужими руками! Блейк потратил несколько лет, для того чтобы подобрать своих агентов, а они приберут эту сеть к своим рукам и будут ею пользоваться.
– А тем все равно, кому служить?
– В основном да, – подтвердила Янковская. – Конечно, агенты Блейка – тоже люди не без принципов, но, в общем, это один принцип – ненависть к Советам, с этой точки зрения им почти безразлично, кому служить. Кто заплатит больше, тот и будет их хозяином.
