Совсем не в соответствии с моментом Пронин добродушно засмеялся.
– До свидания, – сказал он. – Кланяйтесь нашим.
И ушел, пренебрегая всеми страхами жизни.
Впоследствии, вспоминая о своих встречах с Прониным, я понял, что благоприятное стечение обстоятельств имеет, конечно, большое значение в таких делах, но еще большее значение имеет холодная и строгая предусмотрительность специально натренированного в этой области ума.
А что значило пребывание Пронина в гестапо и какую пользу приносил он, находясь там, я, пожалуй, вполне понял, только непосредственно ощутив его помощь…
Очень коротко я хочу рассказать о том, что происходило в течение двух часов, когда я ждал обещанной машины.
Действительно, на всем нашем пути к цели предусмотрительным Прониным заранее были приготовлены «подставные лошади», не всеми ими пришлось воспользоваться, но, если бы он о них не позаботился, нам не сносить бы голов…
…От меня Пронин отправился в один знакомый ему дом…
В этом доме его ждала дама. Он проводил ее на вокзал, где ей предстояло действовать уже без чьей бы то ни было помощи.
Находясь в самом волчьем логовище, Пронин был отлично осведомлен о всех обитателях этого логовища, знал всю их подноготную, все их семейные и дружеские связи…
Нужно было вызвать машину гаулейтера, но сделать это было не так просто. Машиной пользовались только сам гаулейтер и его семья. Шофер не мог выехать без специального вызова. Да и рискни он самовольно покинуть гараж, это привлекло бы внимание, не говоря уже о том, что он мог понадобиться хозяевам. Вызов машины не должен был возбудить никаких подозрений.
Сам барон находился в эти дни в Берлине, в его отсутствие машиной могла распоряжаться только баронесса.
В гестапо многие знали, что баронесса ждет к себе в гости племянницу баронессу фон Третнов, и ее-то Пронин решил выпустить на сцену…
Поезд из Кенигсберга только что пришел.
Очень красивая и элегантно одетая женщина остановилась перед кабинетом начальника станции, открыла дверь и, не затворяя, подошла к сидевшему за столом начальнику, надменно на него поглядела и опустилась в кресло.
– Господин начальник, соедините меня с домом барона Розенберга, – повелительно сказала она.
Приказание было отдано столь уверенно, что начальник станции не осмелился ослушаться: дама, по-видимому, не терпела возражений.
Он позвонил по телефону, правда, очень нерешительно: начальнику станции еще не приходилось тревожить гаулейтера.
– Попросите баронессу! – приказала незнакомка. – Скажите, что просит баронесса фон Третнов.
Она взяла у начальника телефонную трубку.
– Тетя? – сказала она спустя мгновение. – Это Ильза… Как «откуда»? Меня уговорил дядя. Почему «экстравагантно»? Я была в гостях у фон Шенбергов и решила заехать к вам… Вы пришлете машину?. Нет-нет, самой не надо, я на вас рассержусь, если поедете… Нет, багажа нет, он придет завтра. Шофер найдет меня в кабинете начальника станции…
Если бы можно было представить, чего стоил этот семейно-светский разговор той, которая называла себя баронессой фон Третнов!
Через четверть часа в кабинете начальника станции появился личный шофер гаулейтера Эрнст Штамм.
Но не все обстоятельства удавалось предвидеть даже самому Пронину!
Почти одновременно со Штаммом в кабинете появились господин Польман и какой-то хлыщеватый офицер из канцелярии гаулейтера..
Пронин недаром хвалил деловые качества Польмана. Не успела баронесса фон Третнов закончить разговор со своей тетушкой, как господин Польман был поставлен в известность о том, что машина гаулейтера выезжает за гостьей. Баронесса фон Третнов была влиятельной особой в берлинском обществе, и господин Польман, дипломат по характеру и карьерист по природе, решил самолично проводить столичную гостью в резиденцию гаулейтера. Он и в канцелярию гаулейтера сообщил о прибытии баронессы и для большей импозантности захватил оттуда себе компаньона.
Предполагалось, что Штамм встретит баронессу, заедет за мной, затем мы захватим Железнова и двинемся в Лиелупе. Появление Польмана, да еще не одного, спутало все карты. Теперь баронессе приходилось ехать к тетушке. Но гостья оказалась на должной высоте! Она любезно встретила Польмана и его спутника, позволила им приложиться к своей ручке и заторопилась к машине. Увы, Польман и его спутник собрались провожать ее до дома гаулейтера!
Та, которая называла себя баронессой фон Третнов, знала и мой адрес, и как меня зовут, – она же должна была за мной заехать, – и вследствие непредвиденного осложнения с ее стороны последовала импровизация, не предусмотренная никакими режиссерами.
– Ах! – воскликнула она, когда машина отошла от вокзала. – Мне надо заехать по дороге в одно место! – Она кокетливо посмотрела на Польмана. – Господин обергруппенфюрер, вы не знаете здесь Августа Берзиня?
Польман насторожился:
– А вы откуда его знаете, баронесса?
Баронесса подавила смешок:
– Одна моя приятельница…
Больше она не сказала ничего, перед господином Польманом открывалось широкое поле для догадок.
Баронесса достала из сумочки какое-то письмо, пробежала его глазами, сделала вид, что нашла искомое место, назвала Штамму мой адрес.
Штамм повел машину в указанном направлении и остановил ее перед моим домом.
– Здесь!
Баронесса фон Третнов поднялась было с сиденья.
– Не беспокойтесь, баронесса, – любезно обратился к ней Польман. – Господина Берзиня может и не быть дома, я сейчас узнаю и передам, что его желают видеть…
– Ах, нет-нет! – капризно воскликнула гостья. – Я не отпущу вас от себя! Мы попросим… – Она повернулась к шоферу. – Поднимитесь, пожалуйста, – обратилась она к Штамму. – Попросите господина Берзиня спуститься вниз, если, конечно, он дома…
Штамм взбежал по лестнице, позвонил.
С этой минуты я тоже вступил в игру.
Я уже давно ждал звонка, открыл дверь и увидел перед собой плотного пожилого человека в форме немецкого фельдфебеля. Он взглянул в свою очередь на меня. Описание, по-видимому, совпало с оригиналом.
– Это вас я должен отвезти в Лиелупе? – спросил фельдфебель.
– Да, – ответил я. – Поторопимся?
– Не спешите, – сказал он. – Знаете, кто меня послал?
– С вами должна быть дама, – сказал я.
– К сожалению, она не одна, – сказал шофер. – Кроме нее, в машине начальник гестапо и офицер из канцелярии гаулейтера: они увязались ее провожать. Мне велено передать, что баронесса фон Третнов просит вас спуститься.
– Как же быть? – спросил я.
– У вас, конечно, есть оружие? – спросил шофер. Я похлопал себя ладонью по карману.
