— Вы, девушка, к кому? — невнятно спросил он,
откусив котлету.
— К Герману Стебелькову, — громко ответила я,
решив, что если ненаглядный забыл о нашем договоре и уже уехал в редакцию, я
просто разорву его на куски.
— Да? — Он так удивился, что выронил свою
котлету. — Туда проходите.. — Парень махнул рукой в сторону
крошечного кабинетика.
Ого, ненаглядный-то у них, оказывается, начальство! Он сидел
за столом в синем костюме и выглядел ужасно старомодным. Ботинки были начищены,
и галстук повязан аккуратно, но совершенно не гармонировал с костюмом. И
вообще, такие галстуки уже лет сто никто не носит.
— Привет! Когда мы поедем в редакцию?
— Ты не передумала… — вздохнул он. — Ну кем я тебя
представлю?
— Там на месте разберемся. — Я чмокнула его в
щеку, заметив, что сотрудники глазеют на нас в открытую дверь.
Он посмотрел на меня как-то сбоку с непонятным выражением —
удивленно и растеряно — и отодвинулся:
— Я же на работе…
— Да я с тобой ничего и не делаю! Так идем или нет?
Он подчинился.
В редакции было тесно и очень накурено. Нам повезло: Андрей
Чепцов только что вернулся из командировки и не успел еще никуда слинять. Когда
в ответ на истошный вопль белобрысой девицы, сидящей у самого входа, «Андрей,
тут тебя спрашивают!», появился из дальнего угла комнаты худощавый темноволосый
парень, я поняла, отчего сегодня с утра у меня было предчувствие чего-то
особенного. Журналист Андрей Чепцов оказался обаятельным белозубым красавцем.
Ненаглядный что-то промямлил о том, что я его сотрудница, и
позорно ретировался. Оставшись с Андреем наедине, я постаралась собраться с
мыслями.
— Вы ко мне по делу? — улыбнулся Андрей.
Лучше бы он этого не делал, потому что в горле у меня сразу
же застряли слова о том, что я к нему по срочному и необыкновенно важному делу.
— По делу, — наконец выжала я из себя.
— Тогда пойдемте куда-нибудь, где потише.
Пока мы шли длинными коридорами, я сумела взять себя в руки
и к тому моменту, когда Андрей привел меня в сумрачное полуподвальное
помещение, где располагалось кафе, полностью сосредоточилась на деле.
— Выпьем кофе?
Я не отказалась от кофе, потому что мне хотелось, чтобы он
его принес. Если бы он предложил закурить, я не отказалась бы и от сигареты,
хоть вообще-то не курю, потому что мне хотелось, чтобы он ее зажег. Но сигарету
он мне не предложил и ничего сладкого тоже, принес только две маленькие чашечки
кофе.
— Итак? — Андрей посмотрел на меня вопросительно.
— Я понимаю, что вы очень заняты, — начала я
неуверенно, но уловив его легкое нетерпение, мысленно махнула рукой и выпалила:
— Я знаю, что профессор Шереметьев не погиб при пожаре, я видела его в этот
день в другом месте!
Андрей медленно отставил чашку.
— А почему вы думаете, что меня интересует исчезновение
профессора Шереметьева? — медленно спросил он, но я-то заметила, что в
глазах у него на миг блеснул интерес.
— Потому что я читала ваши статьи про строительство
детского центра развлечений.
— Ну и что?
— Я поняла, что вы написали не все, что знали, что были
еще какие-то материалы.
— Допустим… — Он смотрел с недоверием.
И нельзя ли мне посмотреть эти материалы? — Я
замолчала, чувствуя, что разговор у нас не получается. Ну почему он такой
интересный и обаятельный? Я теряюсь и не могу сосредоточиться, не могу толково
изложить ему свою проблему.
— Значит, так, — начал Андрей, — ты вообще-то
кто такая? Работаешь со Стебельковым в их конторе?
— Вообще-то нет, — вздохнула я, — но Германа
знаю уже с полгода, он, если что, может подтвердить. И это в его квартире я
профессора видела, то есть не в квартире, а на лестнице…
— Или рассказываешь все подробно и по порядку, или
прощаемся прямо сейчас, и считай, что разговора не было, — предупредил
Андрей строго.
Но я-то видела, вернее, не видела, а чувствовала, что у него
в глубине души шевельнулся такой журналистский зуд, — а вдруг я не просто
взбалмошная девица, которая придумала всю историю с пропавшим профессором,
чтобы познакомиться с красавцем-журналистом? Вдруг я сейчас действительно
сообщу ему нечто важное? Не спрашивайте, как я это поняла — поняла, и все. С
первой минуты знакомства я все знала про этого человека.
— Так пока у нас разговора и не было, —
согласилась я, — только сейчас начнется. Я уже полгода встречаюсь в
Германом у него на квартире…
— С этим? — пренебрежительно протянул
Андрей. — Ты — с этим?
Почему всех мужчин в последнее время так волнует этот
вопрос? Может быть, нужно было перекраситься уже давно? Да нет, дело не в цвете
волос и не в макияже. Я здорово изменилась после всех событий последней недели.
И в первую очередь это заметили мужчины.
— Ну да, с ним, — с досадой ответила я, —
только к моему рассказу он не имеет отношения, потому что ничего не видел.
Я выпила кофе и рассказала Андрею, как вечером в среду ко
мне случайно, по ошибке, зашел профессор Шереметьев, как я направила его в
пятнадцатую квартиру и как через неделю узнала его на фото по телевизору.
— Вчера сообщили, что он погиб на пожаре. Но,
во-первых, не верится, что он ездил к женщине, — в таком-то возрасте. А
во-вторых, там пьяненький мужичок-сторож утверждает, что видел его машину еще
днем, то есть якобы профессор приехал часов в пять и, стало быть, в восемь
вечера в доме на улице Ландау никак не мог быть. Но даже по телевизору видно,
что сторож — это не свидетель, он за бутылку родную мать продаст.
— Верно, — не мог не согласиться Андрей, — я
этого сторожа вчера в новостях видел.
— Дальше, тебя не настораживает, что как раз накануне
экспертизы профессор Шереметьев сгорел на пожаре? Не раньше, не позже?
— Да, Господи! — вздохнул он. — Естественно,
дело нечисто, уж больно сомнительное совпадение. Но как это доказать?
— Так я же видела его в тот вечер! Он шел в пятнадцатую
квартиру! И вот смотри, — я показала ему адрес, — хозяин квартиры ее
сдает, и если выяснить кому, то можно и того человека вычислить, к которому
профессор приходил.
— Вряд ли, — Андрей с сомнением покачал
головой. — А только я что-то не пойму, зачем тебе-то это нужно?
Хм, как объяснить ему, зачем мне это нужно, не упоминая про
убитую Каролину и про трех бандитов, взорванных в машине ненаглядного? Да
потому, что журналист Андрей Чепцов понравился мне с первого взгляда. Мне
понравилось, как он улыбается, как слушает внимательно, глядя в глаза
собеседнику, как хмурится иногда, не от плохого характера, а от серьезности
получаемой информации, и тогда на переносице его появляется забавная
вертикальная морщинка. Словом, Андрей мне нравился, но не настолько, чтобы
рассказывать совершенно незнакомому человеку про убийства, в которых я
принимала не последнее участие. Ведь мы с ненаглядным спрятали труп Каролины!
Значит, мы соучастники. А еще я знала, что в машине бомба, но все же заставила
туда сесть бандитов. Не знаю, какая, но статья Уголовного кодекса на такой
случай точно есть.
