Тунгата хмыкнул, услышав последнюю фразу, и ткнул пальцем в мешок с алмазами.
— Я бы не возражал, если бы хоть один из этих камней принес нам хоть часть такого везения.
Потом запас рассказов истощился, к тому же у Крейга сильно разболелось воспалившееся от холода и слезоточивого газа горло. Другие ничем не могли поднять настроение, поэтому они молча поужинали неаппетитными подгорелыми маисовыми лепешками и легли спать, попытавшись устроиться как можно ближе к костру. Крейг тоже лег, но, несмотря на усталость, заснуть не мог, его мысли блуждали по кругу, словно гоняясь за собственными хвостами.
Единственный выход был через подземное озеро и галерею, но как долго машоны будут охранять его? Сколько времени они сами могут здесь продержаться? Еды хватит от силы на два дня, с водой проблем не было — она постоянно капала с потолка, аккумуляторы в лампах почти разрядились, судя по тусклому свету, дров, если разобрать лестницу, могло хватить дней на пять. А что потом? Холод и темнота. Сколько времени они выдержат, прежде чем сойдут с ума? Сколько времени пройдет, прежде чем они вынуждены будут снова войти в это ужасное озеро и оказаться в руках солдат?
Мрачные мысли Крейга были внезапно прерваны. Пол, на котором он лежал, вдруг подпрыгнул и задрожал.
С потолка пещеры, всего в десяти шагах от него, с оглушительным грохотом упал, словно переспелый плод при сильном ветре, огромный сталактит весом не меньше двадцати тонн. Пещера мгновенно наполнилась клубами известковой пыли. Сара проснулась, крича от ужаса, Тунгата замахал руками и тоже что-то закричал.
— Что это было? — спросила Сэлли-Энн. Крейг медлил с ответом и посмотрел на Тунгату.
— Я думаю… — сказал он, — машоны взорвали галерею. Они нас замуровали.
— Мой Бог. — Сэлли-Энн закрыла лицо ладонями.
— Похоронены заживо, — за всех сказала Сара.
* * *
Площадка находилась на высоте ста шестидесяти футов от поверхности воды. Тунгата проверил высоту при помощи веревки, прежде чем Крейг начал спуск. Такой высоты было более чем достаточно, чтобы разбиться насмерть или покалечиться.
Один конец веревки они привязали к столбу, закрепленному у входа в тоннель, ведущего в хрустальный зал, и Крейг скользнул по веревке к поверхности воды. Он осторожно перенес свой вес на обломки лестницы, потом опустился в воду.
Одного погружения было достаточно, чтобы оправдались их худшие опасения. Тоннель, выходивший в галерею, был завален огромными глыбами. Крейгу не удалось даже добраться до построенной знахарями стены. Тоннель был завален камнями, прикасаться к которым было весьма опасно. Даже легкое прикосновение вызвало обвал, и Крейг едва успел отплыть в сторону.
Он покинул тоннель и поднялся к поверхности. Там он схватился за обломки лестницы, тяжело дыша и дрожа от пережитого ужаса, когда его чуть не завалило камнями.
— Пуфо, ты в порядке?
— О'кей! — крикнул в ответ Крейг. — Но ты был прав. Тоннель взорван. Выхода нет!
Все ждали его на площадке, и он не увидел на их лицах ничего, кроме отчаяния.
— Что будем делать? — спросила Сэлли-Энн.
— Во первых, — сказал Крейг, все еще задыхаясь от погружения и подъема, — тщательнейшим образом исследуем пещеру, каждый угол, каждую впадину, каждое отверстие и ответвление каждого тоннеля. Работать будем парами. Сэм и Сара, начинайте слева, лампы используйте аккуратно — берегите аккумуляторы.
Через три часа, судя по «ролексу» Крейга, они собрались у костра. Лампы едва светились, аккумуляторы были практически разряжены.
— Мы нашли один тоннель за алтарем, — сообщил Крейг. — Он выглядел многообещающим, но закончился тупиком. Как у вас? Есть успехи? — Крейг обрабатывал ссадину на коленке Сэлли-Энн, полученную в результате неудачного падения.
— Ничего, — сказал Тунгата, наблюдая, как Крейг забинтовал ногу Сэлли-Энн полоской ткани, оторванной от ее рубашки. — Нашли пару вероятных проходов, но в результате — ничего.
— Что будем делать?
— Поедим и отдохнем. Постараемся поспать. Нужно беречь силы. — Крейг понимал, что выдает желаемое за действительное, но заснул, на удивление, достаточно быстро.
Он проснулся от того, что закашлялась прижавшаяся к его груди Сэлли-Энн. Холод и влажность не лучшим образом действовали на состояние здоровья. Впрочем, даже короткий сон придал Крейгу силы. Боль в груди и горле немного ослабла, даже настроение было неплохим. Он лежал, стараясь не разбудить Сэлли-Энн. Рядом храпел Тунгата, потом он перевернулся, и стало тихо.
Тишину нарушал только звук капель, падающих с потолка, потом он уловил еще какой-то звук, настолько тихий, что сначала он принял его за звон от тишины в собственных ушах. Крейг прислушался. Звук раздражал его тем, что он никак не мог определить его источник.
«Конечно! — понял он наконец. — Летучие мыши!»
Он вспомнил, что слышал этот звук более отчетливо, когда впервые поднялся на площадку. Он полежал и подумал, потом осторожно снял голову Сэлли-Энн со своего плеча. Она что-то пробурчала, повернулась и снова затихла.
Крейг взял одну лампу и направился к тоннелю, который вел к площадке. Лампу он включил всего дважды, чтобы не разряжать и так разряженные аккумуляторы, потом прислонился к каменной стене и напряг все органы чувств.
Очень долго он не слышал ничего, кроме звука падавших на камни капель воды, потом вдруг услышал целый хор писков, разнесшихся эхом по вертикальному стволу, потом снова наступила тишина.
Крейг на мгновение включил фонарь. Пять часов. Он не был уверен, дня или ночи, но если летучие мыши сидели в пещере, значит, во внешнем мире был день. Он присел и подождал еще час, время от времени проверяя нестерпимо медленно тянувшееся время, и наконец услышал долгожданный писк, только на этот раз не сонный, а скорее похожий на многоголосый хор многих тысяч зверьков, проснувшихся для ночной охоты.
Снова наступила тишина. Крейг взглянул на часы. Шесть часов тридцать пять минут. Он представил, как где-то наверху вылетает из устья пещеры похожая на клубы дыма из печной трубы стая мышей.
Он осторожно подошел к краю площадки, схватился рукой за выступ на стене и посмотрел вверх, подняв, насколько мог, над головой лампу. Слабый свет лишь усилил впечатление кромешной темноты наверху.
Ствол был полукруглым по форме и около десяти футов в поперечнике. Он отказался от попытки что-либо рассмотреть наверху и стал рассматривать противоположную стенку, расточительно расходуя аккумулятор.
Стенка была гладкой как стекло, просто вылизанной потоком воды, которая пробила ствол в скале. Ни выступа, ни углубления, ничего, кроме… Он попытался наклониться поближе. На противоположной стене, значительно выше уровня, была какая-то темная полоса. Прожилка породы другого цвета или трещина? Он не мог понять, потому что свет стал совсем слабым, к тому же это могла быть игра света и тени.
