— Не понимаю.
— Кто-нибудь в «мерседесе» что-нибудь сказал или сделал, увидев грузовик?
— Милорд… — начал было мистер Петал.
— Я считаю заданный вопрос оправданным, свидетель ответит.
Шофер нахмурился, словно вспоминая что-то, потом промямлил:
— Товарищ министр Зебив сказал: «Вот они, прижмись к обочине и остановись».
— Вот они, — громко и отчетливо повторил Абель Кхори. — Прижмись к обочине и остановись. Именно это произнес обвиняемый, увидев грузовик?
— Да, он так сказал.
— Больше вопросов нет, ваша светлость.
* * *
— Вызывается Сара Тандив Ниони, — вызвал мистер Джозеф Петал свою главную свидетельницу, и Абель Кхори нахмурился и быстро о чем-то заговорил со своими двумя помощниками. Один из них встал, поклонился суду и торопливо вышел из зала.
Сара Тандив Ниони заняла место свидетеля и приняла присягу на безукоризненном английском языке. Ее голос был мелодичным и приятным, она вела себя сдержанно и робко, как при их первой встрече в миссии Тути. Она была в хлопчатобумажном зеленом платье с белым воротником и простых белых туфлях на низком каблуке, ее волосы были убраны в традиционную прическу племени. Закончив читать присягу, она повернулась и посмотрела на сидевшего на скамье подсудимых Тунгату. Выражение лица его не изменилось, на нем не появилась улыбка, только правая рука чуть шевельнулась, и Крейг понял, что она подает девушке знак на их секретном языке.
«Будь мужественна, — говорил жест. — Я с тобой».
Девушка явно обрела новые силы, увидев знак. Она подняла подбородок и повернулась к мистеру Петалу.
— Назовите ваше имя, пожалуйста.
— Сара Тандив Ниони, — ответила она.
«Тандив Ниони». На языке матабелов ее имя значило «любимая птичка». Крейг шепотом перевел его Сэлли-Энн.
— Оно идеально ей подходит, — так же шепотом ответила она.
— Кто вы по профессии?
— Я директор начальной школы миссии Тути.
— Не могли бы вы сообщить суду о вашем образовании?
Мистер Джозеф Петал быстро установил, что она является образованной и законопослушной женщиной, и продолжил:
— Вы знакомы с обвиняемым Тунгатой Зебивом? Она, прежде чем ответить, посмотрела на Тунгату, и ее лицо, казалось, засветилось.
— Да, я знаю его, конечно, знаю, — прошептала она хрипло.
— Прошу вас, говорите громче.
— Я знакома с ним.
— Он посещал вас в миссии Тути?
— Да.
— Как часто?
— Товарищ министр важный и занятой человек, а я всего лишь учительница…
Тунгата сделал правой рукой жест отрицания. Она заметила знак, и едва заметная улыбка тронула ее идеальные губы.
— Они приезжал так часто, как мог, но не настолько часто, как я хотела.
— Он должен был приехать той ночью?
— Да.
— Зачем?
— Утром мы говорили по телефону. Он обещал приехать. Сказал, что приедет еще до полуночи. — Улыбка исчезла с ее лица, а глаза стали темными и безутешными. — Я ждала его до самого утра, но он так и не приехал.
— По вашему мнению, существовала какая-либо особая причина его визита именно в этот день?
— Да. — Щеки Сары потемнели, и Сэлли-Энн была просто поражена — она никогда не видела, как краснеет чернокожая девушка. — Да, — повторила она. — Он сказал, что хочет поговорить с моим отцом. Я договорилась о встрече.
— Благодарю вас, моя дорогая, — сказал Джозеф Петал.
Тем временем помощник обвинителя уже вернулся в зал и передал Абелю Кхори листы с записями. Обвинитель встал, держа в руках эти записи.
— Мисс Ниони, вы могли бы объяснить суду значение слова «Исифеби»?
Тунгата Зебив зарычал и начал подниматься со скамьи подсудимых, но его остановил охранник.
— Оно означает «шлюха».
— Нет ли у этого слова второго значения, а именно «незамужняя женщина, живущая…».
— Милорд! — Отчаянная жалоба Джозефа Петала чуть запоздала, но была настолько оправданной, что судья Домашава поддержал ее.
— Мисс Ниони, — продолжил Абель Кхори. — Вы любите обвиняемого? Говорите громче, мы вас не слышим.
На этот раз голос Сары был громким, почти дерзким.
— Да, люблю.
— Ради него вы готовы на все?
— Да.
— Вы готовы солгать, чтобы спасти его?
— Возражаю, ваша светлость. — Джозеф Петал вскочил со своего места.
— Я снимаю вопрос, — заявил Абель Кхори, прежде чем судья успел вмешаться. — Позвольте мне заявить, мисс Ниони, что обвиняемый попросил вас найти в вашей школе помещение для хранения добытых незаконным путем шкур леопарда и слоновой кости!
— Нет. — Сара покачала головой. — Он никогда бы…
— И что он также попросил вас проследить за погрузкой этой слоновой кости и шкур в грузовик, и…
— Нет! Нет! — закричала Сара.
— Разве он не приказал вам приготовить партию товара к отправке, когда вы говорили с ним по телефону?
— Нет! Он хороший человек. — Сара всхлипнула. — Великий и хороший человек. Он никогда не поступил бы так.
— Вопросов больше нет, ваша светлость. — Явно очень довольный собой Абель Кхори сел, и помощник тут же наклонился к нему, чтобы прошептать поздравления.
— Я вызываю обвиняемого министра Тунгату Зебива. Это был очень рискованный шаг со стороны мистера Петала. Даже не будучи специалистом, Крейг понимал, что Абель Кхори показал себя весьма опасным противником. Джозеф Петал начал с того, что сообщил о положении Тунгаты в обществе. Его вкладе в дело революции, его скромном образе жизни.
— Вы владеете какой-либо недвижимостью?
— У меня есть дом в Хараре.
— Не могли бы вы сообщить суду, сколько вы за него заплатили?
— Четырнадцать тысяч долларов.
— Не слишком большая плата за дом, не так ли?
— Это не слишком большой дом, — абсолютно серьезно ответил Тунгата, и даже судья не сдержал улыбки.
— У вас есть машина?
— Министерский автомобиль в моем полном распоряжении.
— Банковские счета за границей?
— Нет.
— Жены?
— Нет. — Он бросил взгляд на сидевшую в заднем ряду на галерее Сару Ниони. — Пока.
— Гражданские жены? Другие женщины?
— Моя престарелая тетя живет в моем доме и ведет хозяйство.
