Таита чувствовал самодовольство – вот чего он достиг ценой столь малых усилий! Если бы Нефер ощутил к гиксосской девочке сильную неприязнь, это усложнило бы все планы Таиты и увеличило опасность, в которой они оказались. Если бы эта пара поженилась, Нефер стал бы зятем Апепи и оказался бы под его защитой. Даже Нагу следовало бы хорошенько подумать, прежде чем нанести обиду такому могущественному и опасному человеку. Минтака могла бы невольно спасти Нефера от махинаций и амбиций регента. По крайней мере, именно это имел в виду Таита, поощряя этот союз.
В течение короткого времени, пока они ухаживали за ее братом, Таиту и Минтаку связала крепкая дружба. Теперь Таита почти незаметно кивнул и улыбнулся ей в ответ. Затем взгляд Минтаки переместился за него. Она с интересом смотрела на благородных египетских женщин напротив. Она много слышала о них, но увидела впервые. Очень быстро она выделила Гесерет. Уверенным женским чутьем она определила ту, что была не менее привлекательна, чем она сама, возможно, будущую соперницу. Гесерет реагировала на нее точно так же, и они обменялись короткими, но надменными и взаимно враждебными взглядами. Затем Минтака подняла глаза на внушительную фигуру господина Нага и стала завороженно его разглядывать.
Он выглядел так великолепно, так отличался от ее собственных отца и братьев! Он сверкал золотом и драгоценными камнями, а его одежда была ослепительно чиста. Несмотря на разделявшем их расстояние, она ощущала исходящий от него аромат, подобный аромату поля диких цветов. Его лицо было маской из косметики, кожа почти светилась, подведенные глаза были увеличены краской для век. Все же она решила, что это – губительная красота змеи или ядовитого насекомого. Она поежилась и обратила глаза к фигуре на троне около регента.
Фараон Нефер Сети разглядывал ее так внимательно, что она затаила дыхание. Глаза у него были невероятно зеленые – вот первое, что поразило принцессу, и ей захотелось отвести взгляд, но она обнаружила, что не может этого сделать. Вместо этого она залилась краской.
Фараон Нефер Сети в белой короне, с фальшивой узкой бородой на подбородке выглядел так величественно и божественно, что она взволновалась. Затем фараон вдруг улыбнулся ей, тепло и заговорщицки. Его лицо сразу же стало мальчишеским и привлекательным, и Минтака невольно задышала быстрее и покраснела еще сильнее. С усилием она отвела глаза и принялась очень внимательно рассматривать статую богини – коровы Хатор.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы вернуть самообладание, а затем заговорил господин Наг, регент Верхнего Египта. Взвешенными словами он приветствовал Апепи, дипломатично именуя его царем гиксосов, но избегая любого намека на его притязания на египетскую территорию. Минтака внимательно смотрела на губы Нага, и, чувствуя на себе Нефера, решила не смотреть на принца.
Голос господина Нага был звучен и утомителен, и наконец она больше не могла сдерживаться. Она украдкой бросила быстрый косой взгляд на Нефера, намереваясь тотчас вновь отвести глаза, но он все так же продолжал смотреть на нее. В его глазах мелькнул беззвучный смех, и это пленило Минтаку. Она была не робкого десятка, но в этот раз улыбнулась застенчиво и нерешительно и снова почувствовала, что краснеет. Она потупилась и стала рассматривать свои руки на коленях, сжимая пальцы, пока не поняла, что играет ими, и остановила себя. Она держала руки неподвижно, но теперь сердилась на Нефера из-за того, что он нарушил ее спокойствие. Он – всего лишь богатый египетский щеголь. Любой из моих братьев больше мужчина, чем он, и вдвое красивее. Он просто старается выставить меня дурой, так невоспитанно глазея на меня. Не буду больше смотреть на него. Как будто его тут нет, решила она, и ее решимость тянулась до тех пор, пока господин Наг не прекратил говорить, и ее отец не встал, чтобы ответить ему.
Она бросила на Нефера еще один быстрый взгляд из-под густых темных ресниц. Фараон пристально глядел на ее отца, но в тот миг, когда взгляд Минтаки коснулся его лица, его глаза обратились к ней. Она попробовала придать своему лицу серьезное и неприступное выражение, но, едва Нефер улыбнулся, на ее губах проскользнула симпатия. Он действительно красив, как некоторые из моих братьев, признала она и еще раз быстро взглянула. Или, может быть, как любой из них. Она снова уставилась себе в колени, думая об этом. Затем взглянула снова, просто чтобы убедиться. Пожалуй, даже красивее любого из них, даже Руги. Она тотчас почувствовала, что предала самого старшего брата, и уточнила свое мнение: но по-другому, конечно.
Она покосилась на Ругу – с вплетенными в бороду лентами и хмурым лицом, тот был настоящим воином. «Руга – красавец», – подумала она преданно.
В рядах напротив Таита, казалось, не смотрел на нее, однако не пропустил ни одного нюанса тайных обменов взглядами между Нефером и Минтакой. Он видел больше. Господин Трок, двоюродный брат Нага, стоял за самым троном Апепи – Минтака могла бы дотянуться до него. Его руки, украшенные рельефными браслетами из чистого золота, были сложены на груди. На одном плече висел тяжелый выгнутый лук, на другом колчан, покрытый золотым листом. На шее висели золотые цепи доблести и похвалы. Гиксосы приняли египетские военные почести и знаки отличия вместе с верованиями и обычаями. Трок смотрел на гиксосскую принцессу с непонятным выражением.
Последовал еще один беглый обмен взглядами между Минтакой и Нефером. За ним мрачно и задумчиво наблюдал Трок; Таита ощутил его гнев и ревность. Как если бы горячее и тяжелое облако хамсина, ужасной песчаной бури в Сахаре, вырастало на горизонте пустыни. Я не предвидел этого. Интерес Трока к Минтаке романтический или политический? – задался он вопросом. Он вожделеет ее или видит в ней просто лестницу к власти? В любом случае это опасно, и это еще одно, что нам следует принять во внимание.
Приветственные речи подходили к концу, но не было сказано ничего значительного: переговоры о перемирии должны были начаться на следующий день, на тайном совещании. Обе стороны встали с тронов и обменялись поклонами и приветствиями. Снова зазвенели гонги и зазвучали бараньи рога: правители покидали собрание.
Таита бросил последний взгляд на ряды гиксосов. Апепи и его сыновья вышли через ворота, охраняемые высокими гранитными колоннами с одинаковыми коровьими головами богини наверху. Оглянувшись в последний раз, Минтака последовала за отцом и братьями. Господин Трок шел вплотную за ней и, тоже оглянувшись, бросил последний взгляд на фараона Нефера Сети. Затем и он прошел между колоннами. Когда он шел, стрелы в его колчане тихо стучали, и взгляд Таиты заметил их цветное оперение. В отличие от обыденного кожаного военного колчана с крышкой, предотвращающей выпадение стрел, этот церемониальный колчан был покрыт золотым листом и не закрывался, так что оперенные концы стрел торчали над краем. Перья были красные и зеленые, и какое-то злодеяние всплыло в памяти Таиты. Трок прошел в ворота, а Таита продолжал пристально глядеть ему вслед.
Таита вернулся в каменную келью во флигеле храма, отведенном ему на время переговоров о мире. Он выпил немного шербета, поскольку во внутреннем дворе было жарко, и подошел к окну в толстой каменной стене. Стая ярких ткачиков и синиц прыгала и щебетала на подоконнике и на покрытой плитами террасе внизу. Когда он кормил их дробленым просом дурра, они садились ему на плечи и клевали из сложенных чашей рук; Таита думал о событиях утра, начиная сопоставлять все несопоставимые впечатления, полученные на церемонии открытия. Мысли о том, как его порадовало и позабавило то, что произошло между Минтакой и Нефером, забылись, едва он вспомнил о Троке. Он обдумывал отношение этого человека к гиксосской принцессе и осложнения, к которым могла бы привести его попытка ускорить осуществление своих планов относительно молодой пары.
