— Бешенство Рифтовой долины. Если не ошибаюсь, по-немецки оно называется Tollwut, мэм.
— Tollwut? Mein Gott!
— Совершенно верно, ваше высочество. Причем в данном случае заболевание проявляется в крайне опасной, высокоинфекционной форме. Заразившегося ожидает неизбежная смерть: жертва корчится в конвульсиях, страдает от жажды и в конце концов захлебывается собственной слюной.
— Mein Gott! — повторила негромко принцесса.
— Губернатор считает, что не вправе подвергать вас дальнейшему риску, но прежде чем принять решение, он связался с Берлином. Секретарь его императорского величества передал распоряжения кайзера. Вам надлежит незамедлительно прервать сафари и срочно вернуться в Германию. Для вас зарезервирована каюта на борту итальянского лайнера «Рим». Отплытие из бухты Килиндини назначено на пятнадцатое число текущего месяца. Пароход направится в Геную, откуда вы сможете доехать поездом до Берлина. Мне поручено проводить вас до «Рима», который пришвартуется в Килиндини через пять дней. Если мы хотим успеть, нужно поспешить.
— Когда вы можете отправиться? — спросила принцесса и поднялась.
— Соберетесь за час, мэм?
— Jawohl! — Она выбежала из палатки. — Хейди! Брунгильда! Собирайтесь! Пакуйте чемоданы! Не трогайте сундуки. Уезжаем через час!
Оставшись одни, Пенрод и Леон переглянулись и ухмыльнулись, как мальчишки, только что устроившие грандиозный розыгрыш.
— Бешенство Рифтовой долины! Да уж! И как только вы все это придумали, Коварный Альбион?
— Смертельно опасная болезнь! — Генерал подмигнул племяннику. — Насколько мне известно, первый случай в истории медицины.
— Как вам ее высочество?
— Очаровательная женщина. Чертовски очаровательная. С удовольствием положил бы ее поперек колена да влепил с полдюжины горяченьких.
— Тогда бы она точно втрескалась в вас по уши.
— Вот, значит, как? — Пенрод перестал улыбаться. — Похоже, тебе есть что рассказать.
— Есть. И поверьте, от этих рассказов у вас волосы встанут дыбом. Ничего подобного вы еще не слыхали. Но только не здесь и не сейчас, ладно?
Пенрод кивнул.
— Молодец, учишься быстро. Вот посажу нашу милую принцессу на пароход в Килиндини и сразу вернусь. А потом приглашу тебя на обед в клуб «Мутайга» и послушаю твои истории.
— Под бутылку «Марго» семьдесят девятого года? — подсказал Леон.
— Даже под две, если осилишь, — пообещал генерал.
— Вы славный парень, дядя.
— Пустяки, мой мальчик.
Задолго до назначенного времени принцесса появилась из палатки в сопровождении секретаря и служанок, тащивших весь гардероб хозяйки. Пенрод приказал заводить моторы. Принцесса заняла место впереди и, когда Леон подал ей руку, провела пальцами по ширинке его бриджей.
— Передай привет моему большому другу, — негромко, чтобы слышал только он, сказала она.
— Благодарю вас, мэм. Он совсем упадет духом, когда вы уедете.
— Дерзкий мальчишка! — Принцесса ущипнула его за самое уязвимое место, да так сильно, что Леон зашипел от боли, а на глаза навернулись слезы. — Не фамильярничай. Всегда помни свое место.
— Прошу прощения, ваше высочество. Я в отчаянии. Но скажите, что мне делать со всем тем, что остается? С мебелью, оружием, шампанским? Куда это переслать?
— Ничего пересылать не нужно! Ничего! Оставьте себе или сожгите.
— Вы очень щедры. Вы ведь еще вернетесь, чтобы поохотиться со мной?
— Никогда! — Принцесса решительно покачала головой. — Вернуться туда, где свирепствует эпидемия бешенства? Нет уж, спасибо!
— А друзей своих пришлете?
— Только тех, кого я по-настоящему ненавижу. — Заметив, что Леон огорчился, она смягчилась. — Не беспокойтесь, Кортни. Тех, кого я ненавижу, намного больше, чем тех, кого я люблю. — Принцесса повернулась к сидевшему за ее спиной Пенроду: — Скажите водителю, чтобы трогал. Я хочу поскорее убраться из этой проклятой страны.
— Auf Wiedersehen, принцесса!
Леон помахал шляпой, но ее высочество даже не оглянулась. Автомобиль запрыгал по проселку.
Две недели спустя бригадный генерал Пенрод Баллантайн выехал на своем сером жеребце в Тандала-Кэмп, где Ишмаэль встретил его чашкой свежезаваренного чая «Лапсанг-Сучонг» и подносом с имбирными пирожками. Свои имбирные пирожки Ишмаэль подавал далеко не всем, а только самым почетным гостям. Подкрепившись, Пенрод тронулся в обратный путь, теперь в сопровождении Леона, которого ждал обещанный ленч в клубе «Мутайга».
— Давно хотел прокатиться верхом, но возможность представилась только сейчас. Дел столько, что из-за стола не вылезешь, — пожаловался генерал и взглянул на племянника. — А вот ты, мой мальчик, похоже, в отличной форме.
— С принцессой жирок не нагуляешь. Она не рассказывала вам, что убила больше сотни бородавочников, не говоря уже о здоровенном черногривом льве и великолепном леопарде?
— За время путешествия до побережья мы едва ли обменялись с этой благородной леди и дюжиной слов. Надеюсь, ты введешь меня в курс дела. Поэтому сюда и приехал. Место тихое, можно поговорить спокойно, не опасаясь, что кто-то подслушивает. — Он прошелся взглядом по окружавшим их зеленым лесам и невысоким холмам. — Любопытных здесь нет, так что давай, племянник, рассказывай доброму дядюшке все, что узнал.
— В таком случае, сэр, советую покрепче держаться в седле.
— Начинай сначала и ничего не пропускай.
Восьмимильная дорога до клуба «Мутайга» заняла у них почти полтора часа, но и этого времени Леону едва хватило для полного отчета. Пенрод слушал молча, не перебивая, и лишь иногда задавал уточняющий вопрос. Несколько раз он играл желваками да качал неодобрительно головой. Они свернули к клубу, когда Леон смог наконец сказать:
— Вот, кажется, и все, дядя.
— Что ж, вполне достаточно. Даже более чем достаточно. — Генерал нахмурился. — Услышал бы такое от кого-то другого, наверное, засомневался бы. Кое-что из рассказанного тобой вообще за гранью понимания. Знаешь, ты превзошел мои ожидания.
— Хотите, чтобы я представил письменный отчет, сэр?
— Нет. И в дальнейшем этого не делай. Представь, что было бы, если бы она нашла записи, когда обыскивала твою палатку. А у меня память хорошая, запомню. Кое-что, наверно, и до конца жизни не забуду. — Пенрод замолчал, и только когда они остановились у клуба, негромко сказал: — Замечательная леди, эта твоя принцесса.
— Не моя, сэр, уверяю вас. Будь моя воля, отдал бы ее гиенам.
— Ладно, идем. Ленч уже готов. В меню у нас сегодня мозговые косточки и тушеное мясо с овощами. Надеюсь, ты не испортил мне аппетит своими ужасными рассказами.
— Ваш аппетит, сэр, ничем не испортишь.
