Высокий циклон доминировал в помещении, от пола до потолка. Сверху в помещение входила стальная труба, которая доставляла с морского дна гравий. В помещении никого не было.
Джонни сразу отрезвел.
— Иди сюда, — сказал он и обнял ее за плечи. — У нас проблемы.
* * *
Закрыв обе двери, ведущие в конвейерное помещение, Сержио быстро вернулся на мостик. Рулевой с любопытством взглянул на него.
— Как леди?
— Хорошо, — рявкнул Сержио. — В безопасности. — И затем с неожиданной яростью добавил: — Ты чего лезешь не в свое дело? Думаешь, ты капитан?
Удивленный рулевой снова обратил все внимание на шторм, который продолжал реветь вокруг. Сержио принялся расхаживать взад и вперед по мостику, легко и привычно удерживая равновесие на качающейся палубе. Его гладкое детское лицо сморщилось, он яростно пыхтел сигарой. От всей души Сержио проклинал свое участие в этом деле. Он хотел бы никогда не слышать о «Кингфишере». Он отдал бы все свои надежды на будущую жизнь за то, чтобы сидеть теперь спокойно на берегу в Остии, прихлебывать граппу и смотреть на проходящих девушек.
Он импульсивно распахнул штормовую дверь мостика и вышел на открытую палубу. Ветер ударил его, растрепал волосы.
Из внутреннего кармана он достал мешочек.
— Вот в чем беда, — пробормотал он, глядя на мешочек в руке. — Проклятые камни!
Он отвел руку, как игрок в мяч, собираясь бросить мешочек в свистящее зеленое море внизу, но опять не смог завершить движения. Негромко бранясь, он положил мешочек обратно в карман и вернулся в рубку.
— Вызови радиста, — приказал он, и рулевой быстро потянулся к переговорной трубе.
Радист поднялся на мостик, все еще заспанный, застегивая костюм.
— Свяжись с «Диким гусем», — сказал ему Сержио.
— Не смогу сейчас, — возразил радист, глядя на бурю.
— Вызывай, — Сержио угрожающе шагнул к нему. — Вызывай, пока не свяжешься.
* * *
«Дикий гусь» раскачивался на волнах, борясь с течением у входа в Картридж Бей, потом прошел в безопасность залива.
Хьюго заметно расслабился. Переход от Молнии и Самоубийства был длинным и трудным. Но беспокойство сохранялось. Он надеялся, что девушка справится с Ленсом. Крепкий парень, этот Ленс, хорошо бы отправиться с ней и помочь в деле. Пятнадцать лет — очень большой срок, ему будет почти пятьдесят.
Хьюго следил за знаками на обоих берегах канала, пока не увидел впереди причал и здание склада. На причале рядом с грудой пустых бочек от горючего виднелась фигура. С тревогой Хьюго напрягал глаза в плохой видимости.
— Кто это? — вслух спросил он. Человек выпрямился и подошел к краю причала. С обнаженной головой, в мятом деловом костюме, человек этот держал в руке дробовик — и прошло еще несколько секунд, прежде чем Хьюго узнал его.
— Боже! Это босс! — Хьюго почувствовал, как сжались грудь и живот, труднее стало дышать.
Бенедикт Ван дер Бил прыгнул на палубу в том момент, как «Дикий гусь» коснулся причала.
— Что происходит? — спросил Бенедикт, как только они оказались в рубке.
— Я думал, вы в больнице, — ответил Хьюго.
— Кто вам об этом сказал?
— Ваша сестра.
— Вы ее видели? Где она?
— Я отвез ее на «Кингфишер». Как вы и велели. Она отправилась кончать с Ленсом.
— Кончать с Ленсом! Она с ним заодно, вы, тупица, она не с нами! Она все знает! Все!
— Но она сказала мне… — Хьюго был в ужасе. Бенедикт оборвал его.
— Все раскрылось. Надо убираться. Прикажите экипажу принять в трюм это горючее. Как водяные танки?
— Полны.
— Продовольствие?
— Полный запас.
— На сколько?
— Недели на три. Если экономить, на четыре.
— Слава Богу. — Бенедикт вздохнул с облегчением. — Шторм продлится еще три дня. У нас есть время. Нас никогда в нем не найдут. К тому времени, как прояснится, мы будем далеко.
— Куда мы? В Анголу?
— Боже, нет! Надо убраться подальше. В Южную Америку.
— В Южную Америку!
— Да, мы сможем, если запастись топливом.
Хьюго помолчал, привыкая к этой мысли.
— Сможем, — повторил Бенедикт.
— Да, — согласился Хьюго, — сможем.
Он впервые внимательно взглянул на Бенедикта и увидел, что тот напряжен, глаза налились кровью и глубоко ввалились, подбородок покрывает щетина, и вообще у него загнанный вид — как у преследуемого зверя.
Он был грязен, и на костюме виднелась какая-то полоска. Похоже на высохшую рвоту.
— Ну, а куда потом? — Впервые с того времени, как он познакомился с Бенедиктом, он почувствовал себя хозяином ситуации. Пора поговорить, договориться об условиях.
— Высадимся где-нибудь в пустынном месте, разойдемся и исчезнем.
— А деньги? — Хьюго говорил негромко. Посмотрел на ружье. Руки Бенедикта суетливо скользили по поверхности оружия.
— Деньги у меня есть.
— Сколько?
— Достаточно, — осторожно ответил Бенедикт.
— Для меня тоже? — попробовал почву Хьюго, и Бенедикт кивнул.
— Сколько для меня? — продолжал Хьюго.
— Десять тысяч.
— Фунтов?
— Фунтов, — подтвердил Бенедикт.
— Этого недостаточно, — покачал головой Хьюго. — Мне нужно больше.
— Двадцать. — Бенедикт понимал, что теперь сила на стороне Хьюго. Руби, изуродованная, лежит в его кабинете, а на него, вероятно, уже ставится сеть.
— Пятьдесят, — решительно сказал Хьюго.
— У меня нет столько.
— Не шутите, Кутила! — фыркнул Хьюго. — Вы их копили годами.
Бенедикт направил ствол ружья в живот Хьюго.
— Давайте, — улыбнулся Хьюго, подняв свои глаза альбиноса. — Тогда вам придется добираться на каноэ. Хотите попробовать? Утонете у берега, вот как далеко доберетесь.
Бенедикт отвел ствол.
— Пятьдесят, — согласился он.
— Хорошо! — резко сказал Хьюго. — Пора убираться отсюда.
* * *
«Дикий гусь» отошел от берега и выбрался из ослепляющихпылевых облаков. Волны подгоняли его, ветер кричал «торопись».
— Почему бы вам не спуститься вниз и не поспать немного? — сказал Хьюго. Присутствие Бенедикта мешало ему.
Бенедикт не обратил внимания на его предложение.
— Включите радио, — сказал он.
— Зачем? Сейчас ни с кем не свяжешься.
