— Но могут же они что-нибудь сделать! Она американская гражданка, сам президент обещал мне помощь.
Она невольно всхлипнула. Гектор отвернулся и смотрел на танкеры. Горе — личное, интимное дело. Он дал ей время взять себя в руки.
— Так что же делать? — спросила она наконец.
— Вы будете делать то, чего они от вас ожидают. Постараетесь надавить на друзей в Вашингтоне, как только что предложили. Мы обманем Зверя. Притворимся, будто ведем с ним переговоры, но вы должны все время помнить, что они тщетны.
Она моргнула и покачала головой.
— Не понимаю.
— Нет такого предложения или обещания, с помощью которых вы уговорили бы их вернуть вам Кайлу. Дайте им доллар, и они потребуют десять. Согласитесь на их требования, и они тут же выдвинут новые.
— Так что же делать? Разве мы сейчас не тратим время зря?
— Нет, миссис Бэннок, мы выигрываем время, а не тратим. Время, которое нам нужно, чтобы установить, где держат Кайлу.
— Вы можете это сделать?
— Надеюсь. Да, пожалуй.
— Если вам это удастся, что тогда? Что будет, когда вы узнаете, где она?
— Тогда я пойду и заберу ее.
Его губы изогнулись в улыбке, которой противоречило выражение глаз.
— Только что вы сказали…
— Я знаю, что сказал. Но между мной и корпусом морской пехоты есть разница. Морпехи бросятся на штурм, как десять тысяч мясников, размахивающих топорами. Я же проскользну, как скальпель хирурга.
— Сколько времени нам нужно выиграть? — спросила Хейзел, и он пожал плечами.
— Месяц, полгода, год. Столько потребуется.
— Год! Вы в своем уме? Я не могу на это пойти. С каждым проходящим днем я умираю сотней смертей. Если мне так плохо, то каково моей малышке? Нет, невозможно.
— Этот взрыв совсем не в вашем стиле, миссис Бэннок. Вы можете на это пойти, и, если действительно любите свою дочь, пойдете.
* * *
Когда дау Камаля была в пятидесяти милях от берега, он передал по коротковолновому радио краткое сообщение:
— Рыба на рифе в десяти милях.
Сразу поступило подтверждение о приеме. Сообщение ждали. Через час быстрый тридцатипятифутовый моторный катер отошел от причала в гавани и направился навстречу дау. Суда встретились. Оба экипажа радостно вопили и размахивали оружием.
— Аллах акбар! Бог велик! — кричали арабы, приплясывая на узких палубах.
Когда между судами оставалась только узкая щель, они начали перепрыгивать через нее, обнимались и топали босыми ногами по палубе. Кайла, сжавшись, сидела в углу надстройки на груде грязных ковров, которые служили ей постелью, и с ужасом слушала этот рев. Одиннадцать дней ей не позволяли ни вымыться, ни переодеться. Кормили раз в день миской риса и рыбы с острым соусом чили, а вода, которую ей давали, была солоноватой и пахла канализацией. Кайлу мучили понос и рвота — результат совместного действия несвежей пищи и морской болезни. Туалетом ей служило грязное ведро, стоявшее рядом на палубе. Выйти на главную палубу, чтобы опустошить это ведро, ей разрешали всего раз в день. Дверь в надстройку распахнулась, и на фоне яркого солнечного света показался силуэт Камаля.
— Вставай! Пошли! — сказал Камаль по-английски с сильным акцентом.
У Кайлы не осталось сил сопротивляться. Она хотела встать, но была так слаба, что зашаталась и ухватилась за переборку. Камаль схватил ее за руку и вывел через дверь на открытую палубу. Она пыталась свободной рукой заслонить глаза от яркого света, но Камаль отбросил ее руку.
— Пусть видят твое уродливое белое лицо!
Он рассмеялся. Кайла была бледна, как покойница, глаза глубоко ушли в темные глазницы. Волосы спутались от пота, грязная одежда пахла рвотой и испражнениями. Моряки с катера окружили ее, выкрикивая ей в лицо религиозные и политические лозунги, дергая за волосы и одежду. Они хохотали и насмехались, прыгали и пели. У Кайлы закружилась голова. Она упала бы, если бы напор тел не удержал ее на ногах.
— Пожалуйста! — прошептала она, по ее щекам катились слезы. — Не делайте мне больно.
Они ее не понимали. Подтащили к борту, как мешок с сухой рыбой перебросили через зазор между двумя кораблями, потом втолкнули в главную каюту. Здесь ее ждал Роже. Он сразу подошел к ней.
— Прости, Кайла. Я не могу их угомонить. Не пытайся сопротивляться. Я постараюсь тебя защитить, но ты должна мне помочь.
— О, Роже! — всхлипнула она. Со времени захвата она несколько раз видела его, но не могла с ним поговорить. Роже обнял девушку, и она прижалась к нему. Его доброта и ласковое лицо зачаровали ее. В море переполнявших Кайлу ужаса и смятения он был единственным, во что она могла верить. Память о матери и о безопасном уютном мире, откуда ее вырвали, отходила в область нереального. Роже был единственным, что у нее осталось. Она полностью зависела от него.
— Будь смелой, Кайла. Все почти закончилось. Очень скоро мы доберемся до суши, и ты будешь в безопасности. Там я смогу защитить тебя и позаботиться о тебе.
— Я люблю тебя, Роже. Я так сильно тебя люблю! Ты такой сильный и добрый.
Он отвел ее к деревянной скамье в глубине каюты и уложил. Погладил по грязным волосам. Измученная, она уснула.
Через два часа на горизонте длинной темной линией показалась земля, но прошел еще почти час, прежде чем катер вошел в гавань. Залив Ганданга образован мысом, который, изгибаясь, точно львиный коготь, отходит от материка, образуя закрытое пространство глубокой воды, защищенное от преобладающих ветров — пассатов, которые обрушиваются на побережье. Катер обогнул мыс, и перед ним открылась гавань.
* * *
Кайлу разбудил шум на палубе. Она села и увидела, что Роже нет. Кайла посмотрела в переднее окно каюты. Величина гавани и количество судов в ней поразили ее. Корабли самых разных форм и размеров стояли на якоре в защищенной от бурь воде залива. У самого берега множество рыбацких дау, а на глубокой воде суда более современных образцов. Ближе всего был средних размеров нефтяной танкер с бортами в красно-коричневых полосках ржавчины. Название на корме прочесть невозможно, но порт приписки — Монровия. На проходящий катер с борта танкера смотрело несколько арабов-охранников. Они махали руками и стреляли в воздух. Кайла не знала, что залив — главное пиратское логово, что танкер стоит здесь после захвата уже три года и что его цистерны заполнены не драгоценной нефтью, а морской водой. Владельцы корабля не смогли или не захотели платить выкуп, который потребовал дед Роже.
За танкером на якоре стояли два контейнеровоза. Они здесь меньше полугода. Стальные контейнеры у них на борту забиты огромным количеством разнообразных товаров стоимостью десятки миллионов долларов. Вскоре страховые компании заплатят за их возврат. Между контейнеровозами много других судов, захваченных на море. Они самого разного размера: от небольших яхт до крупных траулеров и рефрижераторов, где в трюмах гниет мороженая баранина из Австралии. Охрана на всех этих кораблях громогласно приветствовала проходящий катер. Все уже слышали о захваченном бесценном сокровище — американской принцессе из самой богатой семьи в этой ненавистной стране неверных. Ходили слухи, что горюющие родственники выплатят за эту женщину огромный выкуп, и всем достанется его часть.
