— Это первая ночь, которую я всю проспала после того, как Кайла… — Она не закончила. — Умираю с голоду. Веди меня завтракать.
В столовой перед большой тарелкой с яичницей с беконом и сосисками сидела Нелла. Она взглянула на Хейзел, и между женщинами установилось мгновенное интуитивное понимание. Нелла посмотрела в свою тарелку и улыбнулась.
— Мазлтов!
[40]
— сказала она яичнице, и Хейзел покраснела. Гектор не поверил бы, что она на это способна; он с изумлением наблюдал это удивительное явление: для него оно было прекраснее восхода солнца. После того как они поели, он увез Хейзел на «хамви». Она сидела рядом с ним на переднем сиденье, и каждый раз, переключая скорость, он касался ее ноги, а она скромно улыбалась. Гектор припарковал «хамви» в тени под крылом «Геркулеса», потому что даже в этот ранний час солнце было неприятно жарким. Теперь они могли держаться за руки. «Фоккер F-27 Френдшип» опаздывал всего на полчаса.
— Для авиалиний Абу-Зары это почти с опережением графика, — сказал Гектор, когда они наблюдали, как самолет подкатывает к терминалу и выключает двигатели. Начали выходить пассажиры, человек двадцать, Гектор без особых надежд следил за ними. Почти все это были арабы в традиционных одеяниях, с тюками и другим скарбом. Неожиданно Гектор напрягся и стиснул руку Хейзел.
— Сукины дети! Это они!
Он негромко чертыхнулся.
— Которые? — выпрямилась Хейзел. — Мне они все кажутся одинаковыми.
— Двое последних. Я бы отличил их за милю, по походке. — Он коротко просигналил и включил мотор «хамви». Два араба оглянулись и направились к ним. Они сели на заднее сиденье.
— Мир вам! — приветствовал их Гектор.
— И вам мир! — в один голос ответили они.
Гектор проехал с милю по дороге над берегом, прежде чем остановился. Хейзел повернулась на сиденье и посмотрела на двоих за собой.
— Вы меня с ума сведете! — выпалила она. — Я должна знать! Вы узнали, где моя дочь, Утманн?
— Да, миссис Бэннок, мы нашли ее. Я жил у своего брата Али в Багдаде. Он не такой, как я. Он верит, что для нашего народа существует только одна дорога — дорога джихада. Он моджахед и связан с «Аль-Кайдой». Он знает, что я не разделяю его взгляды, но мы братья, и нас связывает общая кровь. Он ни за что не стал бы вводить меня в курс своих дел, связанных с джихадом, но после того как я провел в его доме несколько недель, он расслабился и стал менее скрытным. Обычно он пользуется мобильным телефоном и никогда не звонит из дома по делам. Несколько дней назад он ошибочно решил, что мы с его женой ушли в гости к нашим друзьям, но я был дома, на втором этаже, когда Али использовал домашний телефон, чтобы поговорить со своим связным из «Аль-Кайды». Я слушал этот разговор по второй трубке. Они говорили о захвате вашей дочери и упомянули, что ее захватил клан шейха Хана Типпо Типа.
— Типпо Тип! Так звали стюарда, попавшего на «Дельфин». Но кто этот шейх? — спросила Хейзел, и Утманн ей ответил:
— Полевой командир и глава одного из самых могущественных кланов Пунтленда.
Гектор тронул его за плечо.
— Как всегда, ты доказал, на что способен, старый друг, — сказал он.
— Погоди! Я должен тебе сказать еще кое-что. — Утманн печально покачал головой. — Помнишь тех, кого ты застрелил в Багдаде много лет назад?
Гектор кивнул.
— Три террориста, которые взорвали бомбу у дороги. — Он искоса взглянул на Тарика. — Конечно, мы с Тариком их помним.
— А знаешь, как их звали?
— Нет, — признался Гектор, — очевидно, они использовали вымышленные имена. Даже военная разведка не смогла установить, кто они. А что обнаружил ты, Утманн?
— Человека, которого ты убил, звали Саладин Гамель Типпо Тип. Сын шейха Хана Типпо Типа и отец Адама Типпо Типа. Шейх объявил тебе кровную вражду. — Гектор молча смотрел на него, а Утманн продолжал: — В дау, которое потопили вы с Ронни Уэллсом, было шесть человек. Их послал шейх Хан, чтобы отомстить за старшего сына. Среди погибших был Гафур Типпо Тип, пятый сын шейха. Долг крови вырос вдвое. Шейх послал третьего сына найти тебя и отомстить за братьев…
— Того, которого звали Анвар! — воскликнул Гектор. — Боже! Никогда его не забуду. Последние его слова были обращены ко мне: «Меня зовут Анвар. Запомни это, Кросс, свинья из свиней. Долг не оплачен. Кровная месть продолжается. Придут другие».
Тарик кивнул.
— Точно так, Гектор.
— А где нам найти эту тварь, шейха Типпо Типа? — спросил Гектор.
Тарик мгновенно ответил:
— Я знаю. Его крепость в Пунтленде.
— Пунтленд? — вмешалась Хейзел. — Никогда о нем не слышала.
— Это мятежная провинция в Сомали. Пунтленд — родина Тарика, — объяснил Гектор и снова взглянул на Тарика. — Этого мы и ждали. Что ты можешь сказать нам об этом разбойнике?
— Только то, что знает весь Пунтленд: у Типпо Типа крепость в северо-западной части страны, в месте, которое называется Оазис Чуда. Это к югу от главной дороги провинции, близ деревушки Амиры.
— Ты знаешь эту местность? — спросил Гектор, но Тарик отрицательно покачал головой.
Гектор, хорошо его знавший, не сомневался, что Тарик лжет или по крайней мере утаивает правду.
— Хорошо. — Иных подтверждений Гектору не понадобилось. — Надо узнать все возможное о Типпо Типе и его крепости. Понадобится карта местности. Нужно вернуться в терминал и засадить всех за работу.
Когда они снова собрались за длинный стол, Гектор, прежде чем заговорить, оглядел их.
— Что ж, теперь мы знаем, куда направляемся. Кто-нибудь, кроме Тарика, знает что-нибудь об Оазисе Чуда в Пунтленде или о деревне Амире? Это наши цели.
Все озадаченно переглядывались. Гектор обратился к Дэйву Имбиссу.
— Дэйв, загляни на вебсайт Google Earth. Тарик покажет тебе на карте цели. Мне нужны копии спутниковых снимков местности. Чтобы знать, на какое расстояние лететь. Нужно узнать, где в Эфиопии ближайший аэропорт и далеко ли он от нашей цели по суше. — Он замолчал и посмотрел на Берни и Неллу. — Вы представляете, где это? Знаете подходящую посадочную полосу?
— Джиг-Джиг!
[41]
— сказала Нелла, залилась смехом и так пихнула Берни локтем в ребра, что тот согнулся вдвое.
— Посадочная полоса с таким названием? — поднял бровь Гектор. — Интересно!
— Назвала Нелла, не я, — возразил Берни, выпрямляясь и потирая ребра. — Не знаю, какое у нее настоящее название, может, его и вовсе нет. Это старая, заброшенная со времен Второй мировой войны итальянская полоса. Состояние ужасное, но «Геркулес» не возражает против жесткой посадки.
