Потом он посмотрел хозяину в глаза и спросил:
— Сколько?
— Пятьсот американи, — деликатно ответил тот.
— Двести пятьдесят, — возразил Гектор. Хозяин завопил и схватился за голову, словно Гектор оскорбил сразу его мать и отца.
— Пятьсот, — повторил он, но постепенно позволил сбить цену до трехсот — оба с самого начала имели в виду именно эту сумму. Плюнули на ладони и скрепили сделку рукопожатием. Потом вошли в автобус и прошли между рядами сидений к деревянному ящику в конце салона. Хозяин открыл крышку и картинным жестом предъявил содержимое ящика: шесть АК-47 и пять круглых магазинов с патронами. Деревянные ложа автоматов побиты и исцарапаны, воронение стерлось со всех выступов стволов, а когда Гектор заглянул в один ствол, то увидел, что он так сглажен, что точная стрельба с пятидесяти ярдов невозможна. Начали с двадцати пяти долларов за автомат. И прежде чем расстались, выражая глубочайшее уважение друг к другу, и продавец передал Гектору документы на автобус, он, словно это только что пришло ему в голову, сказал: местные власти ищут банду неверных, убивших старого шейха и угнавших его машину. Складывалось впечатление, что он не очень скорбит об уходе великого шейха. Еще он добавил, что украденная машина несколько часов назад найдена недалеко от города. Новый шейх, да дарует ему Аллах долгую жизнь и великую мудрость, объявил комендантский час и предупредил, что любая машина, которую увидят после заката и до восхода или которая не остановится по требованию, будет расстреляна на месте.
— Я подумал, что должен вас предупредить, — равнодушно пожал плечами продавец.
— Спасибо, брат, — сказал Гектор и добавил к пачке купюр, менявших хозяина, еще сто долларов. Как только продавец ушел, Гектор обратился к Тарику:
— Теперь нужно набрать пассажиров. Если наверху не будет багажа, а внутри будем сидеть только мы, точно пассажиры первого класса, никто не поверит, что мы совершаем паломничество в Мекку.
Тем временем солнце село, и Тарик пошел по лагерю, искушая пассажиров дешевыми билетами до Берберского побережья. Три женщины и мужчины их отряда заняли места в автобусе и уснули. Остальные места быстро заполнились, и за час до рассвета внутри оставалось лишь несколько стоячих мест, а полдюжины опоздавших кое-как устроились на багаже на крыше. Подвески автобуса глубоко просели. Хейзел, Кайла и Далия втиснулись на сиденья в задних рядах. Кайла сумела занять место у выбитого окна. Далия сидела перед ними, чтобы, если понадобится, отвечать на вопросы на дорожном блокпосту.
Перегнувшись через Далию, Кайла прошептала матери:
— Тут хоть немного свежего воздуха. У меня от вони слезы выступают.
Хейзел почти исчезла рядом с соседкой, огромной женщиной, которая держала на мощных коленях корзину с сушеной рыбой. Рыба была полуготовая, и ее запах соперничал с запахом пота самой дамы. Гектор сел на пол в проходе, перед ним была навалена груда багажа, на коленях он держал свой древний автомат. Всякий, кто попытался бы добраться до женщин, должен был перебраться и через багаж, и через Гектора. Тарик сел за руль. Если на дорожном блокпосту начнут задавать вопросы, он станет отвечать с явственным пунтлендским выговором. Остальных четверых оперативных сотрудников Гектор стратегически разместил так, чтобы в случае необходимости они могли прикрывать весь салон автобуса.
Едва рассвело и красный огненный шар показался над холмами, четырнадцать автобусов, вынужденных из-за комендантского часа провести ночь на стоянке, загудели, собирая пассажиров. Образовалась длинная колонна. Пассажиры выкрикивали молитвы и просьбы к Аллаху сделать путешествие безопасным, и мало-помалу автобусы выехали на главную дорогу, идущую на север. Тарик сумел занять место в середине колонны.
— Нам нельзя быть ни первыми, ни последними, — объяснил он Гектору. — Первый и последний автобусы будут досматривать внимательней.
В миле от города они наткнулись на первый дорожный пропускной пункт с десятью стражниками. Колонна остановилась, водителя и пассажиров первого автобуса под прицелом автоматов заставили выйти и выгрузить весь багаж на дорогу. Гектор прошел вперед и присел рядом с Тариком, наблюдая за процедурой досмотра. Прошло не менее получаса, прежде чем первому автобусу разрешили проехать. На второй ушла половина этого времени. Нескольких мужчин заставили выйти, а одного по непонятной причине избили прикладами до бесчувствия и бросили в кузов стоявшего у дороги грузовика. К тому времени как начался досмотр пятого автобуса, стало ясно, что стражники потеряли всякий интерес к проверке. Трое забрались на борт, а остальные обошли машину, всматриваясь в пассажиров через окна.
— Вон командир. — Гектор кивнул в сторону выходящего из автобуса высокого мужчины с длинной окладистой бородой, заткнутой за пояс. Мужчина взмахом руки разрешил шоферу проезжать. — Сколько, по-твоему?
— Десять долларов? — предположил Тарик.
— Должно хватить. Попробуй.
Тарик кивнул, и Гектор вернулся на свое место на полу за баррикадой из багажа. Наконец стражники, размахивая оружием и крича, приказали им подъехать. Командир снова первым поднялся на борт и наклонился к Тарику. Со своего места Гектор почувствовал запах араки в его дыхании. Передача десятидолларовой банкноты состоялась — это было проделано искусно, как номер иллюзиониста, и командир выпрямился и направился туда, где сидел Гектор, перегораживая проход. Он наставил автомат в лицо Гектору.
— Кто ты и куда едешь? — спросил он.
— Я Сулейман Багдади. Еду в Берберию, чтобы сесть на паром до Джедды и совершить паломничество в Мекку.
— Ты говоришь, как саудовская свинья.
Беспричинное оскорбление было произнесено беззлобно. Стражник посмотрел на женщину на заднем сиденье, покачал головой и рассмеялся неведомо чему. Потом повернулся, пошел по проходу обратно к двери и спрыгнул на дорогу. Крикнул Тарику, и тот поехал. Пока они проехали пятнадцать миль и добрались до нескольких хижин у дороги, их останавливали еще дважды. На обочине сидели под навесом старухи и продавали пассажирам жареный арахис и пучки ямса. Тарик остановил автобус, и большинство пассажиров вышли купить съестное у старух. Тарик купил блюдо арахиса, отдав доллар, что вызвало благодарность всех торговок. Они оживленно болтали минут пять, потом Тарик вернулся на свое место. Гектор прошел к нему и остановился сзади. Тарик протянул миску с арахисом, и Гектор взял горсть.
— Ну? Что узнал? — спросил он, начиная жевать.
— Старая дорога к горам — впереди, недалеко, за первой сухой вади, которую нам предстоит пересечь. Женщина сказала, мало кто знает о ее существовании, только старики вроде нее. Больше никто ею не пользуется. Она даже не знает, проходима ли еще дорога.
— А есть впереди блокпосты?
— Она думает, что нет.
Гектор на несколько минут задумался и принял решение.
— Хорошо, Тарик. Здесь мы попрощаемся с пассажирами. Ты знаешь, что им сказать.
Тарик вышел на дорогу и приказал всем пассажирам сделать то же самое. Потом сообщил им дурную новость.
