— Ублюдок! — с неприязнью выкрикнула она. — Vous êtes un cochon dégoûtant!
[19]
Он выпустил ее руку, но тут же цапнул прядь светлых волос и рванул вверх, заставив Кайлу поднять к нему лицо.
— Никогда, никогда не называй меня свиньей! — с мертвящим спокойствием сказал он и снова ладонью ударил Кайлу по лицу, так что мотнулась голова. Кайла с удивлением и страхом смотрела на него сквозь слезы, набежавшие на глаза от жгучей боли, но говорить не могла скорее от шока, чем от потрясения.
— А теперь снова открой рот, — приказал он, но Кайла нечленораздельно пробормотала слова отказа и попыталась отвернуться. Он сильнее потянул ее за волосы, и ей показалось, будто он готов сорвать с нее скальп. Кайла подняла голову; на щеке, куда пришелся удар, розовело горячее пятно.
— Пожалуйста, Роже, не делай мне больно. Я говорила несерьезно. Я ужасно тебя люблю. Ты не знаешь, как сильно. Пожалуйста, прости.
— Докажи, — сказал он. — Открой рот.
Кайла никогда не чувствовала себя такой бессильной и беспомощной. Она словно склонилась к ногам не человека, но бога. Она хотела полностью принадлежать ему, покориться, чтобы он взял ее силой и унизил. Она медленно открыла рот, как приказал Роже, и он с такой силой ввел пенис, что у нее заболели места соединения челюстей. А когда в ее рот устремился теплый, остро пахнущий поток, в нем утонули все чувства. Кайла поняла, что принадлежит Роже, ему одному и больше никому, даже себе.
Два часа спустя он оставил ее, утомленную и измученную, на скомканных простынях. Губы Кайлы разбухли и воспалились от его грубых поцелуев и щетины, косметика потекла, сделав ее похожей на трагического клоуна, алебастровая кожа стала смертельно бледной, только алело пятно на щеке. Волосы спутались и потемнели от пота. Услышав, как он открывает дверь, Кайла приподнялась на локте. Но не нашла слов, чтобы умолять его остаться. А потом момент был упущен, он ушел. Разбитая и измученная, она слишком устала, чтобы заплакать. Опустила голову на подушку и через несколько минут уснула.
* * *
После вечерней молитвы Роже поднялся наверх и, как уже вошло у него в привычку, стоял облокотившись о поручень. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он проскользнул в кладовую, и, бросив взгляд на передатчик, удостоверился в том, что тот отвечал на вопросы другой станции. Над первой лампочкой загорелась вторая. Роже набрал позывной, и экран осветился. На нем были указаны дата и время последнего контакта — несколько часов назад. Роже почувствовал прилив возбуждения. Все идет точно как было спланировано много месяцев назад. Столькое могло пойти не по плану, и чуть не пошло…
Согласно первоначальному замыслу деда, главной целью была сама эта женщина, Бэннок. Но вскоре выяснилось, что ничего не выйдет. Элементарного расследования оказалось достаточно, чтобы убедиться, — она слишком умна и осторожна, чтобы заманить ее в мышеловку. Хотя после смерти мужа у нее как будто были одна или две связи, но всегда на ее собственных условиях, со зрелыми влиятельными мужчинами, равными ей по положению. Она наверняка устоит против несомненного мальчишеского очарования и уловок Роже. А вот ее дочь — невинная овечка; одна в Париже и готова поддаться соблазнам жизни. Дед отправил Роже в Париж; устроить встречу с девушкой и завлечь ее оказалось на удивление просто.
Теперь требовалось только, чтобы мать на своей яхте отправилась в ежегодное плавание на Сейшелы и взяла с собой дочь, но это как будто не вызывало сомнений. Однако мать внезапно сошла с яхты в Кейптауне, оставив дочь на борту с экипажем, в котором теперь состоял Роже. Деда этот неожиданный поворот событий обрадовал. Роже позвонил ему из Кейптауна, из автомата в порту, и старик засмеялся, услышав новость.
— Аллах милостив, да славится его имя. Я не мог бы устроить дело лучше. Девчонка без матери будет более уязвима и послушна, а когда она окажется в наших руках, мать не сможет нам противиться. Захвати львенка, и львица придет за ним.
Роже уже собирался выйти, когда приемник негромко загудел. Крошечный зеленый экран ожил, и Роже прочел сообщение на арабском языке. Писал дядя Камаль, младший сын деда, командующий пиратским флотом, с помощью которого Типпо Тип грабил корабли в Индийском океане. Учитывая важность операции, Камаль лично командовал дау. Он сообщил Роже расчетное время, когда его судно на следующий день окажется в пределах видимости «Дельфина».
* * *
Точно в половине шестого дверь конторы распахнулась, и на темный двор вышла Хейзел Бэннок. Черный спортивный костюм облегал ее атлетическую фигуру. Широкие шелковые шорты, надетые поверх костюма, должны были скромно скрывать форму ягодиц, а на самом деле эффект был противоположный — они подчеркивали совершенство форм. На ногах — белые кроссовки. Прославленные золотые волосы собраны на затылке и надежно перевязаны черной лентой.
— Доброе утро, майор. Вам нравится бегать в полном военном облачении?
Она говорила чуть насмешливо. Поверх камуфляжа Кросс надел специальный пояс для оружия и снаряжения, а на ноги прочные армейские ботинки. На бедре в кобуре — пистолет.
— Я все делаю в этой одежде, мэм.
Хотя лицо у него было бесстрастное, оба уловили двусмысленность. Хейзел раздраженно нахмурилась, услышав его ответ.
— Тогда побежали, — коротко сказала она. — Показывайте дорогу, майор.
Они выбрались из поселка, и он повел ее по тропе на самый верх гряды. Первую милю он пробежал в умеренном темпе, чтобы оценить, в какой Хейзел форме. Он слышал за собой ее шаги на тропе, а когда они поднялись на вершину, в ее голосе не было ни следа утомления.
— Когда закончите восхищаться видами, майор, можно будет наконец побегать.
Гектор улыбнулся. Солнце пока ниже горизонта, но поднятая хамсином пыль позволяет увидеть на небе его лучи. Небо охвачено пламенем.
— Признайте, мэм, что эти виды стоят не только беглого взгляда, — сказал он, но Хейзел ничего не ответила, и он увеличил шаги. Они пересекли гряду, и он наконец решил, что они удалились от поселка на пять миль. Солнце взошло, быстро становилось жарко. Далеко внизу из тени гряды показались нефтяные вышки, и Гектор разглядел сверкающий серебряный трубопровод, бегущий по страшной пустыне к побережью.
— Впереди с гряды спускается узкая тропа. Идти по ней нелегко, но, если спуститься, выйдем на патрульную дорогу вдоль трубопровода и по ней побежим обратно, миссис Бэннок. Оттуда до поселка еще пять миль. Хотите пройти этим маршрутом?
— Вперед, майор.
Когда достигли патрульной дороги, она легко обогнала его и побежала впереди. Бежала она легко, изящно, но очень быстро. Гектору пришлось поднапрячься, чтобы не отстать. Теперь он видел темную полоску пота у нее на спине, на спортивном костюме, и что золотые волосы на шее стали влажными. Под свободными шелковыми шортами при каждом шаге покачивались ее ягодицы. Он смотрел на них.
