Вечером в кармане пиджака, который он сменил к обеду,
помятой бумажки уже не было.
Глава 7
«Живем! – думала Виктория. – Живем, братцы!» Она сидела на
городском аэровокзале, и вот наконец настал волшебный миг, когда по радио
объявили: «Пассажиров, направляющихся в Каир, Багдад и Тегеран, просят занять
места в автобусе».
Волшебные слова, волшебные названия. Конечно, для миссис
Клиппс, которая, видно, всю жизнь только и делала, что перескакивала с корабля
на самолет и с самолета на поезд с краткими привалами в шикарных отелях, они,
может, и не представляют ничего особенного, но для Виктории это просто чудо!
Что она слышала в жизни? «Диктую, записывайте, мисс Джонс», или: «В этом письме
масса ошибок, пожалуйста, перепечатайте, мисс Джонс», или: «Чайник вскипел,
милочка, заварите чай», или: «Сказать, где лучше всего делают шестимесячную?».
Унылая, набившая оскомину проза. А тут – Каир, Багдад, Тегеран! Романтика
Востока! (И Эдвард в конце пути.)
Виктория опустилась с небес на землю и услышала, как ее
нанимательница, которая, оказывается, страдает болезненным словесным
недержанием, завершает очередной монолог:
– …и плохо моют, представляете? Я всегда очень осторожна с
тем, что приходится есть. Грязь на улицах и на базарах просто немыслимая. И это
тряпье, что они там носят! Нарушение всех норм гигиены. А туалеты!.. Их и
туалетами-то не назовешь!
Виктория исправно выслушивала ее стенания, но у самой у нее
на душе было по-прежнему светло и празднично. Какое дело молодым до микробов и
грязи? Приехали в Хитроу. Виктория помогла миссис Клиппс выйти из автобуса.
Паспорта, билеты, деньги – все это уже было в ее ведении.
– Ах, – приговаривала миссис Клиппс, – как хорошо, что вы со
мной, мисс Джонс! Просто не представляю, что бы я в дороге без вас делала!
Виктория нашла, что путешествие на самолете мало чем
отличается от школьной автобусной экскурсии, где каждым твоим шагом заботливо,
но твердо распоряжаются учителя. Самолетные стюардессы в аккуратной униформе,
совсем как воспитательницы в классах для умственно отсталых детей, терпеливо и
наглядно объясняли пассажирам, что в каких случаях следует делать. Того и
гляди, услышишь от них: «А теперь, дети…»
Утомленные молодые мужчины за стойками скучливо протягивали
руки за паспортами, задавали личные вопросы о деньгах и драгоценностях и вообще
лезли в душу, будто ты перед ними провинилась. Викторию, от природы легко
внушаемую, так и подмывало вписать в декларацию свою единственную бедную брошку
как бриллиантовую диадему стоимостью в десять тысяч фунтов, то-то скучливый
молодой человек глаза бы на нее вытаращил. Но она вспомнила про Эдварда и
сдержалась.
Пройдя через все барьеры, они опять уселись ждать в зале, на
этот раз открывающемся прямо на летное поле. Снаружи, воя, разгонял моторы
стоящий наготове самолет. Миссис Клиппс упоенно обсуждала своих будущих
спутников:
– Смотрите на тех двух детишек, ведь правда прелесть? Ну нет
слов! Но ехать одной с двумя детьми – это же так хлопотно! Англичане, я думаю.
Костюм на матери сидит бесподобно. А лицо утомленное, еще бы! Красивый мужчина,
вон тот, на испанца похож, верно? Смотрите, какая пестрая клетка на том господине,
безвкусица, по-моему. Бизнесмен, надо полагать. Этот вот, что в углу,
голландец, он проходил контроль перед нами. Вон то семейство – либо турки, либо
персы. Американцев я не вижу ни одного. Они, должно быть, летают больше на
«Панамерикен».
[57]
А вон те трое, что разговаривают, я бы сказала –
нефтепромышленники, как по-вашему? Обожаю угадывать по виду, кто есть кто.
Мистер Клиппс говорит, что у меня на людей чутье. По-моему, интересоваться
людьми – это так естественно. Вон то норковое манто стоит не меньше трех тысяч
долларов, вы согласны?
Миссис Клиппс перевела дух. Дав оценки всем своим будущим
попутчикам, она начала испытывать нетерпение:
– Ну, чего мы дожидаемся, хотела бы я знать? Мотор запускали
уже четыре раза. Все в сборе. Что же тянуть? И по расписанию давно пора.
– Может быть, вы бы выпили чашку кофе, миссис Клиппс? Вон
там, я вижу, буфет работает.
– Да нет, благодарю вас, мисс Джонс. Я пила перед отъездом,
и в животе у меня сейчас неспокойно, лучше не добавлять. Чего мы ждем, не понимаю.
Ответ был получен, не успела она закрыть рот.
Распахнулась дверь из коридора со стороны таможенных и
паспортных служб, и в зал, точно порыв ветра, влетел высокий господин. Вокруг
роились служащие аэропорта. Следом несли два запечатанных холщовых мешка.
Миссис Клиппс оживилась.
– Явно какая-то важная птица, – высказала она мнение.
«Да, и не стесняется важничать», – подумала Виктория.
Действительно, в облике вновь прибывшего была вызывающая, почти нарочитая
броскость. На плечах – темно-серый дорожный плащ с большим откинутым на спину
капюшоном, на голове – светлая широкополая шляпа наподобие сомбреро. Седоватые
локоны чуть не до плеч. И великолепные серебристые усы концами кверху. Просто
оперный бандит. Таких мужчин, которые красуются своей наружностью, Виктория не
одобряла. Она оглядела его с осуждением.
А служащие аэропорта перед ним безобразно лебезили. «Да, сэр
Руперт», «Конечно, конечно, сэр Руперт», «Сию же минуту и вылетаем, сэр
Руперт».
Сэр Руперт, взмахнув широким плащом, прошествовал на летное
поле. Двери за ним с лязгом захлопнулись.
– Сэр Руперт, – негромко повторила миссис Клиппс. – Кто бы
это мог быть?
Виктория пожала плечами, хотя у нее было смутное ощущение,
что это лицо и общий облик ей откуда-то знакомы.
– Небось какая-то шишка в вашем правительстве, – высказала
предположение миссис Клиппс.
– Едва ли, – покачала головой Виктория. Немногие члены
правительства, которых она видела живьем, были тихони, виновато жмущиеся к
стенке, оживали они только на трибуне, где сразу надувались и начинали вещать и
поучать.
– А сейчас, – деловито провозгласила старшая стюардесса,
похожая на воспитательницу в детском саду, – просьба всем занять места в
самолете. Сюда, пожалуйста. Будьте добры, поторопитесь.
Говорилось это таким тоном, как будто перед ней малые дети,
которые своей медлительностью испытывают терпение взрослых.
Пассажиры гуськом потянулись на летное поле.
Огромный самолет глухо гудел, как довольно урчащий
лев-великан.
Виктория вдвоем с помощником пилота втащила миссис Клиппс в
самолет и усадила на указанное в билете место. Сама села рядом, у прохода. И
вот наконец миссис Клиппс удобно устроена, ремни защелкнуты, и только тут
Виктория увидела, что прямо перед ней сидит важный сэр Руперт.
