Через десять минут активных поисков выяснилось, что альбом, который нянюшка то ли вчера, то ли позавчера видела своими глазами под прикроватной тумбочкой, пропал.
2
Во второй половине дня были готовы результаты судебно-медицинской экспертизы по вскрытию тела Ксюши. Дмитрий Николаевич, побеседовав по телефону со знакомым уже следователем, доложил, что можно получать справку о смерти для оформления документов на захоронение. Это известие убило в душе последние надежды на то, что девушка каким-нибудь немыслимым образом оживет. Трудно отвыкать от чуда, дарованного Светланой Никитичной.
Собрав всю наличность, весомую часть которой в условных единицах внес смурной Антоша, братья Брусиловы в сопровождении Бориса и Димки покатили в город – перекладывать решение проблем, связанных с захоронением Ксюши, на агента фирмы ритуальных услуг. Заодно братья планировали навестить мать. Вернулись с тем, с чем уехали, то есть с нерастраченной денежной суммой. И маму проведали наскоком. Несмотря на ее яростные требования немедленно составить список срочно понадобившихся ей вещей и лекарств, отговорились обещанием прибыть на следующий день. Обоим показалось, что она неважно выглядит, но больница не салон красоты.
Как оказалось, тело Гордеевой Ксении Львовны на законном основании было выдано родственникам покойной. А именно, матери – Ираиде Павловне и отчиму, записывать данные которого у работников морга необходимости не было. Напрашивалось только одно объяснение: гражданский муж Ксении не нашел общего языка с гражданской тещей. И в скором времени последняя найдет общий язык со следствием, а Брусилов-старший, к гадалке не ходи, на днях примерит на себя шкуру подозреваемого, а затем и обвиняемого в убийстве девушки.
Эта новость окончательно вывела Сашку из ступора, и он рьяно принялся доказывать обществу то, что на днях пыталась доказать оперативникам сама Ксюша. Получалось одинаково: Гордеева Ксения Львовна никогда не была ему женой – ни законной, ни гражданской. Да что там женой! Даже невестой не являлась. Так, девушка по найму.
– Вот! – Сашка ткнул в меня пальцем. – Она может подтвердить тот факт, что Ксения совершенно посторонний мне человек.
Задохнувшись от негодования, я не сразу нашла подходящие слова. Тем более что Александр Сергеевич мастерски перевел весь огонь на меня. Терпеть не могу быть объектом пристального внимания, да еще целой оравы. В голову лезла всякая пошлость, по типу свечек, еще не оплавившихся от частого словесного использования, которые я над Сашкиным спальным местом не держала. Больше всего меня пугало выражение лица мужа. Такое впечатление, что он меня на этой пошлости застукал. А может, и того хуже. Вдруг ярый ревнивец вообразил, что именно я в обеспечение личного интереса к Сашке заставила Ксюшу посторониться?
Выступившая в мою защиту Наташка только ухудшила положение, с вызовом подтвердив, что Ирина Александровна ни в чем не виновата. Александр Сергеевич сам вынудил ее сделать определенные выводы…
Я с трудом подавила в себе желание треснуть Брусилова-старшего по макушке. А тем, что имелось – собственным кулаком. Но при этом еще весомо двинуть локтем в бок Наташку. И даже направилась к ним, зловеще нашептывая: «В царство свободы дорогу грудью проложим себе…»
Передо мной охотно расступались. Все. Только Димка не тронулся с места. Утес! Диким мохом оброс. Снаружи. Внутри сплошной гранит. Утесы не думают – нечем, торчат себе тупыми исполинами.
– Ефимов, ты сейчас похож на маньяка, – усмехнулась Наташка, наконец-таки вставая на правильный путь моей защитницы. – Никто не виноват, что твоя жена лучше тебя соображает. Хочу напомнить: Ксюша, не тем будь помянута, при первой встрече сразу повисла у меня на шее, перепутав со Светланой Никитичной, торчавшей рядом. Несмотря на то что девица висела исключительно на моей шее, именно Иришка отметила этот парадокс. От естественного напряга и злости до меня как-то не дошло, что Саша не удосужился заранее показать гражданской полужене-полуневесте фотографию родительницы. Или хотя бы сообщить ее почтенный возраст. Собирались второпях. Правда, Ириша?
– Наверное.
Я смело посмотрела в глаза мужу и решила – не стоит говорить о том, что Сашка с Ксюшей спали на разных постелях.
– Осмелюсь предположить… Светлана Никитична, хорошо помня причину давнего конфликта между братьями, могла поставить первенцу условие – не заявляться в гости к нему вхолостую. То есть без жены.
– Можно подумать, это панацея! – возразил на глазах очеловечивающийся «утес».
– Не хотелось выглядеть перед родственниками ущербным, – внес поправку взбодрившийся Брусилов-старший. – Да и мать надо было успокоить. Она очень настаивала на приезде, хотела что-то обсудить всей… – Он немного помедлил и бросил короткий взгляд на Маринку, – дружной семьей. Но при условии, что я приеду с женой. Она не знала, что мы с Ариной давно развелись. Для ее спокойствия я каждый раз передавал приветы от жены. Хватило ума не называть жену по имени. С Ксенией у меня была договоренность: роли распределены, но заигрываться не стоит. К сожалению, я переоценил свои возможности. Мне не следовало приезжать. Извините за пьянство. Даже Ксюша была вынуждена выставить меня из комнаты. Я ее понимаю, она была права, в нашу с ней договоренность такое осложнение не входило. Я дал слово ночевать в другом месте. И минувшей ночью его нарушил. Очень спать хотелось. Результат налицо – она не могла выносить моего присутствия даже в трезвом состоянии, поэтому и ушла среди ночи из комнаты, посетовав на то, что не имеет сил выкинуть меня в окно вместе с диваном, как раскладушку…
– Мою раскладушку! – всплеснув руками, ахнула Анна Петровна. – Вместе с постельным бельем!
– Вам повезло, что вы ее вовремя покинули, – торопливо оборвала я стенания нянюшки и обратилась к Александру: – А потом ты, Саша, опомнился и отправился искать девушку.
– Опомнился? Нет… То есть да. Меня разбудил дождь. Дальнейшее вам известно. Ума не приложу, как теперь объяснить все следователю.
– А что, собственно говоря, объяснять? – удивилась Наташка, оглядываясь на присутствующих в ожидании их поддержки. Каждый выказывал ее, как мог: жестами, мимикой, однако никто не проронил ни слова. Как воды в рот набрали. Болотной. Выплюнуть неприлично, а проглотить невозможно. – Ксения была твоей девушкой с испытательным сроком. Вот и все. Если ты ее, конечно, не убивал.
Александр Сергеевич вытянулся в струнку, широко осенил себя крестным знамением и заявил:
– Вот! Перед Богом клянусь, не убивал! – Обмякнув, с осуждением посмотрел на Наташку: – Сдурела?! За что мне ее убивать? Да если бы не юбилей матери и ее слезная просьба, в жизни бы сюда не поехал. Провались пропадом эта затея!
Он истово пнул ногой по кухонному диванчику, но тот даже не шевельнулся.
Отметив устойчивость дивана, я немного помялась, не выдержала и все-таки спросила:
– Саш, а где ты, если не секрет, познакомился с Ксюшей?
– Через Интернет. На сайте «Одноклассники».
