От такой откровенной чуши мы с Маринкой объединились в некое подобие скульптурной группы «Подруги» и замерли, ожидая самого худшего.
Следующие минуты показали, что самое худшее – это текучесть денежных средств на Маринкином счете. Обойдясь без номера телефона предпоследнего продавца, Наташка оказалась полностью осведомленной по поводу личности погибшей. Мы тоже. Ибо подруга включила динамик…
Покупатели Кашеваровы жили в том же московском доме, что и продавец Заслонкин. А с самой Екатериной Борисовной, его женой, Полина Ильинична даже работала в одном научно-исследовательском институте. Только погибшая жена Заслонкина в должности зав. лаборатории, а сама Полина Ильнична – простым вахтером. Но когда собирали деньги на похороны Заслонкиной, она, как и все, внесла необходимую сумму.
Едва Кашеварова назвала место работы Заслонкиной, Маринка внезапно выпала из-под моей руки, нарушив таким образом нашу скульптурную композицию. Не по своей – по моей вине. Все стало ясно. Светлана Никитична и Екатерина Борисовна являлись коллегами по работе в одном научно-исследовательском заведении. Мало того, Светлана Никитична уволилась с работы в 1985-м году. Летом, как раз после гибели Заслонкиной.
Полина Ильинична не преминула напомнить, что Екатерина Борисовна при жизни была очень заносчивой, не то что ее муж. Как дома, так и на работе. Лебезила только перед своей молодящейся не по возрасту подругой – профессоршей, фамилию и имя которой Полина Ильинична подзабыла. Заканчивая разговор, бывшая вахтерша попросила передать привет и соболезнование Мариночке, Юрочке и Нюсеньке. Последней желательно напомнить, чтобы периодически позванивала. А то был всего один звонок за месяц, о прибытии на место. Довезли, как барыню. Самой-то Нюсеньке нипочем не добраться одной, дороги не знает.
– Приветы передадим обязательно! – согласилась Наташка и выразила сомнение, что Юльке понравится псевдоним «Нюсенька». – Иришка, помнишь, так звали чокнутую котенку… То есть котенка. Но все равно чокнутого. Он еще под нашу машину сиганул, еле вытащили. Ну, вспомни! У женщины с девочкой, приютившей нас с психиатром в сарае…
– М-да-а-а… – обреченно протянула я. – Такое разве забудется? Но лучше забыть. А ты мне не даешь! Много тумана напустили и на это новое дело. Я так и думала: Сергей Иванович, пусть земля ему будет пухом, просчитался. От второй жены заинтересованным лицам нужно было только одно – узнать, где спрятана вторая половина его научных трудов. Другими знаниями, в частности, в области биохимии, геронтологии и прочая простая портниха не обладала, зато отличилась верностью заветам мужа, секрета так и не раскрыла. Не пожалев собственных детей, отправилась по этапу за сфабрикованное преступление. А вот Светлане Никитичне долго сопротивляться не пришлось. Не помогло и неверие в результаты труда мужа. Ее, специалиста в своей области, просто заставили заняться его изысканиями, значительно расширив специфику научной деятельности. Она приняла выдвинутые условия. Ради собственных детей.
Слова сыпались из меня как горох. Я бегала по кухне, интуитивно обходя одушевленные и неодушевленные предметы. Не вызвал удивления и неизвестно откуда выползший Димка. Чего ж тут удивляться? Явился посмотреть на шоу одинокой блохи. Он мне не мешал. Даже своевременно «врос» в стену, чтобы я случайно не снесла ему самую выдающуюся часть – любопытный нос.
– Теперь понятно, почему процесс работы Светланы Никитичны нигде не освещался. Она, одна или нет, неизвестно, работала на какую-то контору и сама себе была подопытным кроликом. В дополнение к мышкам. Заслонкина погибла потому, что случайно или намеренно оказалась посвященной в результаты этих опытов. Согласитесь, очень странная смерть. Убийце не удалось отправить ее на тот свет тайком – она выпрыгнула со второго этажа этого дома. Но это не спасло. Гибель зав. лаборатории Заслонкиной и начавшееся расследование поспособствовали тому, что Светлане Никитичне удалось уволиться с работы. Возможно, что-то изменилось и в самой «конторе». На какое-то время женщину оставили в покое. Жила себе тихо и спокойно, попивая вместе с котом свой эликсир молодости. То ли утаила часть общего количества, то ли придумала аналог. Словом, съезжаться с сыновьями не собиралась. До тех пор, пока ею не заинтересовались криминальные коммерческие структуры. Вот тут-то и появились многочисленные жалобы на якобы пошатнувшееся здоровье. Достигнув весьма почтенного возраста, женщина начала ценить жизнь.
Подбежав к распахнутому настежь окну, выходящему на террасу, я машинально отдернула занавеску и нос к носу столкнулась с Данькиной физиономией.
– Здрасс… – подавшись в сторону и заслоняясь от света ладонью, выдал он. – Давно не виделись.
– Привет! – бодро отозвалась я и резко задернула занавеску.
– Эт-то еще что такое?! – возмутился Димка. – Ясно, кто все время подслушивал!
– Я все время не подслушивал!
Данькино лицо, приукрашенное пятнами стыда, полностью показалось между двумя занавесочками. Весенняя их расцветка очень ему шла, несмотря на щурящиеся от света глаза. Это несколько перекашивало личико. Оценивающий взгляд Наташки свидетельствовал о том, что она мысленно поменялась с юношей местами и примеряет тканевую зелень с разбросанными по ней нарциссами, ландышами да гранатообразными тюльпанами на себя.
– Я просто не мог зайти нормальным путем. Кто-то из вас дверь закрыл, решил попытать счастья через окно. Извините, но мне бы хоть какой-нибудь бутерброд. Можно просто из хлеба. Ужин проспал. Если помните, меня не было. А сейчас… Ирина Санна очень интересно рассказывала, я и заслушался. Недавно по ящику документальный фильм видел, как людям память стирают, зомбируют, а потом направляют на разные криминальные «подвиги». Наверное, одна шайка-лейка…
– Может, зайдешь? – предложила я полуночнику.
– Ага, – выразил он готовность проникнуть к нам прямо через окно и почти проник, осталось только подтянуть вторую ногу, но правильный Дмитрий Николаевич заставил его вернуться на исходную позицию, чтобы войти как положено – через балконную дверь.
Все ожидали от меня чего-нибудь новенького, однако я отделалась одним предположением, что покойная Ксения – лазутчица какого-нибудь шустрого коммерсанта от фармакологии. Но не исключено, что была сама себе командир. Зная от Антона историю его семьи, после развода решила подзаработать. Через неженатого сына Светланы Никитичны Александра втереться к ней в доверие и получить (или украсть) состав заветного эликсира. Выдав это, я наглухо замкнулась. Мое предположение никак не объясняло причину смерти девушки.
Позаимствовав у Маринки мобильник, загрузила в память своего аппарата номер телефона Полины Ильиничны и была наповал сражена полученными результатами. Не знаю, сколько я проторчала в состоянии неровно застывшей лавы. Казалось, что растеклась по дивану бесформенным пятном. Диван – на выброс. Вместе со мной. Даже не заметила, как проводили на покой Даньку. Кажется, кто-то хихикал. Изредка до меня долетал голос мужа, и я иногда с чем-то соглашалась. Проблема продления жизни уже не является запретной темой закрытых программ исследования. Над ней работают ученые всего мира. Более того, лет через двадцать обещают снабдить человечество действенными препаратами. Например, освежат хроническому алкоголику мозги, восстановят разрушенную печень и возродится он к новой… Ой, не о том думаю! Это ж действительно – чудо! Перетряхнут геном человека, ликвидируют гены, несущие в себе болезни и – пожалуйста вам: вечная молодость! Фармакология как отрасль промышленности канет в Лету. Только куда девать непомерно увеличивающуюся численность народонаселения земли?.. А что, будем носиться по Вселенной, как инопланетяне, в поисках захвата и освоения новых мест обитания. Или… Ужас какой! Возникнут новые бандитские группировки (новое время – новые веяния), которые сформируют этакий ареопаг – орган власти избранных. Он и будет решать, кому жить долго, а кому вечно. Само собой – за взятки. Это корыстное порождение человечества неистребимо и, воистину, будет существовать, пока живо само человечество. Рыба-прилипала!
