Найд, умная собаченция, уже поджидал нас и с этой стороны. Густые заросли вишни и сливы скрывали внутреннюю часть участка. Тихонько поскуливая, щенок пытался открыть калитку лапками. Маленькие коготки нетерпеливо царапали ее деревянную поверхность. Увы, и эта калитка была заперта.
— Граница на замке, — мрачно отметила Наташка и задумчиво посмотрела на забор из сетчатых решеток. — Спрашивается, а на фига его вешать, если можно перемахнуть через любую секцию заграждения? Надо только удачно подпрыгнуть. Штанцы, правда, жалко. А вот твои… — подруга задумчиво уставилась на мои брюки, — нисколько! Они тебя полнят…
— …и при этом выгодно оттеняют твою стройность! — тут же парировала я. — Рисковать штанами, так вместе.
— Ты в нижнем белье смотришься лучше, чем я.
— Не надо комплиментов! — Я сделала решительную отмашку. — Не тебе судить. Предлагаю выяснить этот вопрос постфактум и у сведущих людей.
— Была охота сверкать задницей перед твоим Ефимовым! Тем более что в силу своей профессии у него к женским фигурам сухой хирургический подход.
Наташка, присев на корточки, попыталась погладить Найда. Одним пальцем по мягким лапкам.
— Слетай за хозяйкой, малыш, — ласково прошептала она ему, он попятился и плюхнулся на спинку. Самодельный комбинезон из моего полотенца сверкнул на пузике травяной зеленью. Неожиданно подруга застыла. — Тс-с-с… — прошептала она щенку, но обращаясь ко мне: — Ир, там какой-то мужик шастает. Но не Чернов. Сквозь ветки и листву верхнюю его часть не видно. Одни ноги гуляют. В джинсах.
— Может, это Ольгины ноги?
Я автоматически присела, тоже перейдя на шепот:
— Здрассте! Что, я мужские конечности от женских не отличу?
— Да здесь он где-то крутится, — раздался смутно знакомый голос. — Минут десять назад тявкал с фасада, но там никого нет. Я проверял. Спит где-нибудь под кустом. Ему в саду лучше, чем дома.
— Ну я же говорила, что мужик шастает! Достань мое саше, — подруга сунула свою сумочку мне. — Быстро! Счет идет на секунды. Сейчас Ольга начнет щенка призывать. Найдик, Найдик, поди ко мне, мой золотой. Вот так… — подруга уселась, поджав под себя ноги. — Голубь ты наш почтовый, перелетная собаченька… Ирка, нашла?
— Этот?
Я потрясла перед носом подруги маленьким льняным мешочком, и она чихнула. В это время раздался призывный голос Ольги. За немедленную явку с повинной Ольга сулила ему рог изобилия.
У щенка началось раздвоение личности. Одна его половина рвалась на зов, вторая насильно удерживалась Наташкой, пытавшейся прикрепить саше к комбинезону. Он отчаянно завизжал.
— Там!!! — услышали мы мужской голос.
Наташка успела вскочить и отбежать к соседнему участку. Мне пришлось отползать на четвереньках и маскироваться в зарослях махровой лебеды. По пути я отметила, что земля здесь хорошо удобрена навозом. Не важно чьим. Лебеда любит почву, пропитанную органикой.
— Не трогай его, Костя, я сама! Он может испугаться. Заинька моя бедная, иди скорее к маме. Понацеплял на себя всякой дряни…
Мигом оборвавшееся Ольгино сюсюканье свидетельствовало о том, что цель достигнута. «Дрянь» оценена по достоинству. Голоса стали удаляться от калитки.
— Малек ошалела от радости, собачья мама! Ей бы детей кучу. Можно было бы обозвать и поконкретнее, но, отмечая ее искреннюю радость, как-то не хочется конкретики. Ир, пора вставать. Солнышко давно встало. Еще с утра. Будем ждать развития событий… Фига себе! Лучше бы ты не вставала… В таком виде тебе только через забор. Все равно штаны на выброс. Нет, меня просто поражает твое необузданное стремление обязательно попасть в самую гущу минувших событий. На запах, что ли, ориентировалась? Тут раньше навозная куча была. Интересно, почем брали? Блин, почему на задворках не принято ставить лавочки? Нормальному человеку присесть негде. Да и ненормальному… — подруга покосилась на меня. — Сумку мою отдай. Теперь вместо лаванды навозом вонять будет.
— Девчонки?.. — тихо раздалось от калитки, и мы хором откликнулись. — Привет. Константина в магазин отправила. Есть пара минут. Вы на Андрея не обижайтесь. Он меня по-хорошему просил не впутывать вас в мои проблемы. Сказал, что если с кем-нибудь из вас что-то случится, он мне голову оторвет. Я думаю, Андрей прав. Есть профессионалы, они разберутся, и вообще…
Мне некогда было слушать Ольгину болтовню. Перебив ее, я прямо спросила, кому принадлежит обнаруженная мною зажигалка.
— Не зна-а-аю, — растерянно протянула Ольга.
— Знаешь! Но намеренно скрываешь, — отрезала я. — Ты дала ей блестящую характеристику, что для человека, никогда не сталкивающегося с желанием приобрести ее для себя или кого-то еще, весьма странно.
— Ей-богу, не знаю! — Ольга истово перекрестилась. — А характеристика… Так получилось. Просто Валерий, ну… второй мой работодатель недавно приобрел точно такую же зажигалку в качестве подарка, а расход потребовал отнести на представительские. Я посмела ему возразить. Слишком большие деньги. Он вскипел и… словом, дал указание спрятать сумму. Саму зажигалку и ее подробное описание я видела потом у него в кабинете. Случайно. Когда приносила на подпись платежки, а он как раз вышел из кабинета.
— Впоследствии он ей пользовался?
— Не знаю… Я не видела. Вообще-то Валерий не курит. Ион же говорил, что зажигалка для подарка…
— Замечательно! — вклинилась Наташка. — Мы только что тебя с твоей же помощью реабилитировали.
— Да? — Ольгуня попыталась вникнуть в сказанное, но не вникла. — А-а-а… Ну да. Спасибо.
— Как давно ты навещала свою двоюродную сестру, мать Елизаветы? — продолжила я активный допрос.
— Так в детстве. Меня с Владиком мама на лето отправляла в деревню под Вышним Волочком. К тете Нюре, своей родной сестре. Ее дочь Татьяна была старше меня, общих интересов не имелось. Она все время замуж собиралась. Сразу за нескольких…
— А к вам в Москву они не приезжали?
— Нет. У тети корова была, овцы, куры там разные. Не на кого было оставить. Танька переехала в город, магазином заведовала. Это я к тому, что им не имело смысла тащиться за продуктами в столицу. А родственные отношения между нами в последнее время не складывались. Татьяна даже не сообщила о смерти тети Нюры. Мама тогда очень плакала. По-моему, она где-то записывала адрес Тани… Ну точно! Отправила ей разгромное письмо. И все ворчала про ее отрицательные качества. Елизавету она, кажется, без мужа родила. Или они развелись… Во всяком случае, Елизавета отца ни разу не видела.
— А может… — попыталась влезть со своим замечанием Наташка.
— Не может! — вмешалась я, понимая, что разговор уходит в сторону. — Ольга, нам нужны мобильные номера твоего брата и Елизаветы, а также их адреса. И заодно, на случай удачи, номер домашнего телефона твоей соседки.
— Так я же давала вам телефон брата.
